Мои глаза полезли на лоб, от услышанного.
–Не терпится к тебе прижаться, а тут полно народу. Нашел выход из положения, – обнимая меня за талию при первых звуках медленной и очень красивой мелодии.
Улыбаясь, положила руку ему на плечо и стала подстраиваться по плавное покачивание его тела. Как же было приятно видеть блеск в его глазах, когда он смотрел на меня. Не стесняясь присутствующих, он прижимался к моему виску и вдыхал аромат волос. Горячая ладонь обжигала мне спину, нежно поглаживая поясницу. Я с ума сходила от этих ласк и не могла ему возразить, замечая, как на нас все смотрят. Идите все к черту! Хотелось кричать. Есть только он и я. Остальное не важно, прикрывая на миг глаза, растворяясь в минутах блаженства.
Распахнув глаза, я увидела улыбающийся взгляд бабушки, и сердце защемило, а мышцы напряглись. Почувствовав изменения, Ратмир взглянул на меня.
– Что-то случилось? – спросил на ушко, не останавливаясь.
– Здесь моя бабушка, – ответила, переживая за его реакцию. Ужасно хотела его попросить, чтобы разрешил с ней пообщаться.
Он улыбнулся и проговорил:
– Это мой тебе свадебный подарок, и я отменил наказание для нее, – поднес мои пальцы к своим губам и поцеловал.
Я всхлипнула, прижимаясь к нему всем телом, забывая о танце.
– Спасибо, – шептала я ему много раз, сдерживая нахлынувшие эмоции.
– Тихо-тихо, на нас все смотрят и гадают, что произошло.
– Плевать на всех. Ты даже представляешь, как для меня это важно, – гладя его затылок.
– Ратмир, можно тебя попросить еще об одной вещи?
– Ты теперь из меня веревки вить собралась? – шутя, спросил он. – Говори уже, – сказал ласково.
– Пусть этот ритуал проведет моя бабуля, – с надеждой в голосе попросила его. Я прекрасно понимала, такой ритуал проводится мужчинами, но так хотелось, чтобы это была моя бабуля.
– Мне, если честно, пох..ру, кто будет пускать нам кровь, абсолютно не возражаю.
– Спасибо, – в который раз поблагодарила мужа, замечая, что музыка прекратилась.
– Давайте уже проведем “братание” и мы с женой, наконец, свалим от вас, – крикнул он всем, вызывая всеобщий смех.
– Только произошли небольшие изменения, этот ритуал я попрошу провести бабушку Еву, также присутствующую здесь, – сказал он, смотря прямо на нее.
Бабуля отделилась от толпы и направилась в нашу сторону.
– Ратмир, сынок, спасибо тебе. Я очень рада, что именно ты стал мужем моей девочки, – по ее щекам катились слезы счастья.
Мой муж подошел к ней и обнял, говоря слова благодарности. Поцеловав ее в щеку, жестом предложил ей пройти в церемониальному столу, подготовленный по всем правилам.
– Дети мои, сегодня вы соединитесь на века и станете одним целым, – сквозь слезы проговорила моя бабушка, беря нас за руки. – Любите друг друга несмотря ни на что.
Взяла со стола нож и провела по нашим запястьям острым лезвием.
Как только появились первые капли крови, она взяла и соединила наши руки в местах порезов.
– Теперь вы кровные родственники, и обязаны все радости и невзгоды делить пополам, счастья вам на долгие года, – сказала бабушка, помогая перевязать наши запястья белой материей.
Перед тем, как мы уже собирались покинуть свадебное торжество, к нам неожиданно подошла с поздравлениями моя мама.
– Дочка, прости нас, и будь счастлива, – оглядываясь по сторонам, обняла меня и поцеловала в щеки.
– Ратмир, береги мою девочку, – повернулась она к мужу. – И прости, за все, – прикрыла рот ладонью и удалилась, опустив глаза.
Я ошарашено смотрела ей вслед, пока Ратмир не обнял меня.
– Все наладится, и ты сможешь свободно с ними общаться. Я помогу, – поцеловал меня в висок, выводя из зала.
Я отправлялась туда, где меня ждала новая жизнь с любимым человеком.
С которым мне хотелось провести много счастливых дней. Пусть пока он меня не любит так, как люблю его я, но обязательно добьюсь от него ответных чувств.
Глава 10.
Ратмир.
– Милая, ты бесподобна, – открыл глаза и обнаружил Нану, выходящую из ванной комнаты. – Иди ко мне, – протягивая ей руку.
– Ратмир Яношович, вы крайне ненасытны, – улыбнулась она, присаживаясь рядом со мной и поправляя полотенце спадающее с ее груди.
– Оставь, мне нравится, – удержал ее руку, лаская ее обнаженную грудь.
– Ратмир, пощади, – засмеялась она, уворачиваясь от меня. – Нашу брачную ночь я теперь никогда не забуду.
Да я и сам не припомню, было ли у меня столько оргазмов за одну ночь. Мы с Наной уснули только под утро изнуренные и счастливые. На кресле белым облаком до сих пор лежало ее свадебное платье, по полу были разбросаны остальные наши вещи, которые мы второпях сбрасывали с себя едва, переступив порог нашей новой спальни.
– Поднимайся, нам уже пора спускаться вниз, что о нас подумают твои родные? – встала с кровати и стала собирать с пола разбросанные вещи.
– То, что у нас медовый месяц, и мы можем отсюда вообще не выходить.
– Ратмир, я так не могу, давай все-таки спустимся и поприветствуем твою семью.
– Даже не знаю, и что я за это получу? – закинул руки за голову, укладываясь поудобнее.
Нана подошла кровати и наклонилась надо мной. Улыбаясь, прикоснулась губами к моей щеке нежным поцелуем.
– Это подойдет? – смущенно проговорила она, пытаясь встать.
– Мне нравится ход твоих мыслей, но это не совсем то, что я хочу, – схватил ее в свои объятья и опрокинул на кровать, нависая над ней.
– Ратмир, ты сумасшедший, мы с тобой так вообще никогда отсюда не выйдем, – провела ладонью по моей щеке, нежно улыбаясь.
– Я и не против здесь зависнуть на недельку, – подмигнул ей, гладя ее роскошные длинные волосы, пахнущие весенними цветами.
– О, нет. Я столько не вынесу, – смеялась она. – Ты неутомим, – протестовала она.
– Сам в шоке, но все-таки я требую сладенького, – наклонился и завладел ее пухлыми губами. Поцелуй был нежный и сводящий с ума. Она запрокинула свои руки на мой затылок и стала отвечать на мои ласки. Я очень хорошо чувствовал ее, стоит мне к ней прикоснуться, и она загорелась как спичка. Отдавалась мне так неистово, самоотверженно, будто это первый и последний раз. Моя девочка, такая же ненасытная, как и я. Ласковая, словно кошка и дерзкая как тигрица. Это мне в ней нравилось до безумия. Из спальни мы вышли только через час, держась за руки, словно подростки и улыбаясь счастливыми улыбками.
– А вот и наши голубки нарисовались, – проговорил Марик, когда мы вошли в столовую.
