– Сначала Жанна узнала об одной интрижке, потом – о другой, о третьей. Оказалось, что за полтора года её любимый переспал не только со всеми её подругами, но и многими дамами из общества, куда, наконец-то, вошёл, благодаря моей сестре.
Выдыхаю.
Ну да, о том, что мой супруг имел связи со многими женщинами я, конечно же, знала. Но я наивно полагала, что всё это осталось в прошлом. И теперь в его жизни буду только я. Но, люди не меняются, к сожалению. Ведь даже мне он изменил на собственной свадьбе!
– В общем, Жанна решила уйти от Казановы. Но оказалось, что она ждёт ребёнка.
– Она сказала об этом Юре?
– Конечно. Она-то наивная полагала, что он тут же женится на ней и все их проблемы отступят на задний план, но не тут-то вышло.
– Почему?
–Потому что Митрофанов ребёнка отказался признавать и сообщил ей, что он вскоре женится.
– Ох.
Из моей груди вырывается подавленный вздох, и я понимаю, что теперь речь косвенно пошла обо мне. Ведь именно на мне решил жениться этот мужчина, отвергнув бывшую возлюбленную.
– Жанна решила рожать. Она была твёрдо уверена – как только сын родится, Юра приползёт к ней на коленях. Из роддома она тут же позвонила Митрофанову, сообщила, что у него родился сын, которого она назовёт Александром, и спросила, не хочет ли он забрать их из роддома.
– И что Юрий?
– Отказался. Причём в весьма грубой форме. И сказал, что он действительно женится, и Жанне пора забыть его.
Во рту пересохло, и я жадно начинаю глотать остывший чай.
– Ну, а когда Жанна узнала о дате регистрации брака, то у неё словно крышу сорвало. Сначала она хотела явиться к вам с младенцем на руках, рассказать всё о Митрофанове, сорвать свадьбу, а потом перегорела.
Подпираю голову руками.
Ох, если бы сегодня на церемонию явилась эта девушка с грудничком на руках и поставила бы меня перед фактом, то я, не задумываясь, разорвала бы помолвку. Ведь человек, способный бросить своего ребёнка не может стать хорошим мужем и отцом для кого-то другого.
Он насквозь гнилой, а я и не знала.
– В ней как будто что-то щёлкнуло, оборвалось. Она села в автомобиль и сиганула с моста в реку. Вместе с Сашей.
– О, Боже. Какой кошмар.
– Кошмар – это твой муж! Это он погубил моих родных людей!
Хозяин квартиры лупит кулаком по столику, и тот, в тот же миг разваливается на части, обрушив на пол град осколков. Я испуганно поджимаю ноги под себя, глядя, как разливается ароматный напиток по белоснежному ковру.
– Мне очень жаль…
– Жаль? Что ты знаешь о жалости? Выросла в окружении нянек, любимая дочь богатого папеньки, выгодная невеста!
– Нет, всё не совсем так.
– А как? Я тоже навёл о тебе справки. Всё именно так! Ни дня нигде не работала, училась в элитной школе, занималась хореографией.
– Я рано потеряла мать, папа стремился дать мне всё, окружив заботой и любовью.
– Забота и любовь? Да твой отец продал тебя Митрофанову в обмен на свой цветочный бизнес!
– Нет!
– Да! Посмотри правде в глаза!
Лицо Никиты багровеет, а на лбу выступают капельки пота. Похоже, он сильно нервничает, смотря на меня испепеляющим взглядом синих глаз.
Я приоткрываю рот, жадно ловя воздух.
– Всё не так, ведь я сама, по доброй воле согласилась на этот брак. Вы ничего не знаете.
– Юрий Александрович выкупил тебя из родительского дома! Ты – его игрушка, его вещь! Он будет использовать тебя так, как захочет, и ты не посмеешь пикнуть.
– Не правда.
– Именно так! Он тебя купил!
– Юрий любит меня, он хочет от меня детей.
– Чушь! Он решил жениться на тебе, потому что ты – хороший вариант для жены. Не замешана ни в одном скандале, идеальная дочь, умница и красавица. Но самое главное…
– Что?
У Юрки было много баб. Так много, что он со счёту бы сбился, если бы попробовал сосчитать всех. Но на роль жены, ни одна из них не подходила, знаешь, почему?
– Почему?
– Ты – девственница! Ведь так?
Опускаю взгляд вниз, мгновенно краснея при этом. И как этому бородачу удалось выяснить такие пикантные подробности?
Чёртовы журналисты…
– Он ведь не успел тебя испортить?
Незнакомец прищуривается, хватая меня за тонкое запястье, и я вскрикиваю от боли и неожиданности.
– Ну, конечно, ты бы не далась. Ты же умница, настоящее сокровище. Он, наверняка, ждал брачной ночи, трахаясь с более сговорчивыми женщинами мечтая, наконец, получить в своё полное владение целочку. А тут – такой облом. Невеста-то сбежала.
Я поднимаю взгляд на мужчину, и моё тело сковывает ледяная змея ужаса. В этих синих глазах горит такая жгучая ненависть и боль, что мне становится страшно.
– Извините, я, наверное, пойду. Спасибо за чай.
Вскакиваю с дивана, намереваясь тут же бежать в прихожую. Напор хозяина квартиры взбудоражил мой мозг, а новая информация разбередила старые раны.
Поеду лучше в какой-нибудь отель и постараюсь, наконец, уснуть.
Но Никита неожиданно преграждает мне путь к отступлению.
Широкоплечий, он загородил своим накачанным телом дверной проём и молниеносно расстегнул верхнюю пуговичку на белоснежной рубашке – очевидно, чтобы не сдавливала шею и не мешала дышать полной грудью.
– Ты никуда не уйдёшь.
Рычит, как раненый зверь и мне становится страшно.
– Что?
– Я сказал, что ты останешься здесь, хочешь ты этого, или нет!
В моей груди начинает болезненно щемить, а сердце заходится в бешеном ритме. Что задумал этот ненормальный?
Никита же со всей силы хватает меня за тонкую кружевную бретельку, которая поддерживает лиф свадебного платья, и молниеносно рвёт её на себя.
Треск разошедшейся ткани заставляет меня прирасти ногами к полу.
– Что вы делаете?
Закрываю порванный лиф дрожащими руками, пытаясь защититься от повторных нападок хозяина квартиры.
– Я же сказал, что мечтаю отомстить Митрофанову.
– И причём тут я? Разбирайтесь между собой!
– Нет, так не пойдёт. Юра до дрожи мечтает получить в своё безраздельное пользование девственницу – жену. Такую умницу, которую никто и никогда даже пальцем не тронул.
Никита с силой хватает меня за запястье так, что я охаю. Округляю глаза, моля о пощаде, но мужчина, словно не слышит моих просьб.
Он одним быстрым движением с треском рвёт лиф моего дорогущего свадебного платья, и расплывается в дрожащей улыбке.
