— Да кто угодно… — возмущенно воскликнула Банаддетта. — У меня полно врагов. А у моего очень влиятельного друга их еще больше. В прошлом месяце меня вообще пытались отравить…
— Благодарю вас сеньора, — я понял, что конкубина папы не сообщит мне ничего полезного.
По результатам осмотра, стало ясно, что я отделался очень легко. Длинная неглубокая царапина под мышкой, пара ушибов, да несколько ссадин.
— Думаю, со мной все в порядке, дамы.
— Вы уверены? — Банаддетта озабоченно нахмурилась.
— Да, я уверен, сеньора.
— Вы не всего себя осмотрели… — с лукавой улыбкой заметила Лукреция, показывая пальчиком на нижнюю половину моего тела. — Ну да ладно, с этим разберемся позже. А сейчас, я прикажу слугам проводить вас в термы. Луиза, Лусия…
В комнате появились две миловидные девушки. Лукреция и Банаддетта ободряюще улыбнулись мне и ушли, по пути возбужденно перешептываясь.
Н-да… похоже меня ждет еще одно приключение. Только более приятное.
Термы оказались гораздо роскошней, чем у меня на вилле, а античная мозаика на стенах и потолке гораздо фривольней. Подруга нашей конкубины в деньгах явно не нуждалась.
Девушки умело разоблачили меня и под руки провели в наполненный парящей горячей водой бассейн из черного мрамора, потом сами обнажились и принялись осторожно обтирать мое тело морскими губками.
А я, расслабившись в их умелых руках, наконец получил возможность проанализировать случившееся.
Итак, что мы имеем? Засаду устроили дальше по улице, а когда поняли, что их опередили, бросились исправлять ошибку. Но охотились не на меня, а на саму конкубину, это стало ясно по некоторым репликам во время боя. Да и сами убийцы оказались какими-то совсем уж не опытными: молодые щенки, а не киллеры. А вот с какой стати они хотели прикончить Банаддетту, увы, уже не узнаешь. От нее толку мало, а супостаты уже на небесах. Тут всякое може быть: от козней ревнивой соперницы до какого-нибудь тайного общества ревнителей морали. Или просто хотели нагадить папе. В Италии всегда самые влиятельные семьи грызутся как собаки. Впрочем, по большому счету, мне все равно. Охотились не на меня, а свое дело я сделал. Теперь самое время истребовать обещанное. Вот только совсем не факт, что заказчик быстро расплатится…
За размышлениями, я чуть не задремал, а пришел в себя после того, как служанки приступили к более решительным и откровенным действиям.
Открыл глаза и понял, что Луизу и Лусию сменили… Банаддетта и Лукреция.
То, что произошло дальше, придется опустить из цензурных сообщений. Скажу лишь то, что безобразия начались в бассейне и продолжились почти до самого утра в роскошной спальне. И потрудится мне пришлось ничуть не меньше, чем во время нападения убийц. Но справился с честью.
Уже перед самым рассветом, Лукреция задремала, а Банаддетта, водя пальчиком по моей груди промурлыкала на ухо.
— Жан, как я тебя смогу отблагодарить? В том числе и за эту прекрасную ночь?
Я в ответ молча чмокнул ее в носик.
— Ну скажи, скажи! Я не отстану! — возмущенно потребовала конкубина. — Ты спас мне жизнь! А еще… еще… — она смущенно потупилась. — Все легенды о тебе оказались верны. Так меня… так меня еще никто не любил.
— Он воплощение самого Пана! — сонно прокомментировала Лукреция и закинув на меня ногу, опять заснула.
— Жан, я серьезно… — опять зашептала Беттина. — Я готова для тебя на все!
Я улыбнулся.
— Давай я лучше расскажу тебе одну интересную и печальную историю…
После чего поведал ей краткую историю своей жизни и о цели прибытия в Рим.
Внимательно все выслушав, Банаддетта села на постели, скрестив по ноги по-турецки.
— Ты знаешь… — решительно начала она. — Пожалуй… я могу тебе помочь. Но… — в ее голосе появились расчётливые холодные нотки. — Даже с моей помощью, без расходов тебе не обойтись. Понадобится… скажем… пять-шесть тысяч золотых дукатов. Это немало, но я попробую вам помочь быстро…
Я спокойно кивнул.
— У меня они есть. Сегодня тебе доставят золото.
— А еще! — девушка состроила коварную гримассу. — За тобой еще одна такая ночь!
— Опять сражаться с убийцами? — я обиженно поджал губы.
— Нет! Со мной!!! — расхохоталась конкубина. — Лу! Да просыпайся же! Покажем Жану, на что способны женщины Рима! В бой, в бой!..
Но битву пришлось отложить, в имение прибыли посланцы Иннокентия, поставившего весь Рим на уши из-за случившегося, и мне пришлось спешно ретироваться.
А дома успокаивать ближников.
— Сир, мы уже не знали, что и думать! — сердито выговаривал мне Логан. — На место сбора вы не пришли, появились новые трупы, город весь на ушах…
Остальные соратники молчали, но демонстрировали на мордах крайнюю озабоченность в купе с доброй толики осуждения.
— Не кривите рожи. Все нормально.
— А что случилось?
— После нас на девицу опять напали. Пришлось уже защищать.
— А дальше?
— Что дальше? Защитил и… и всю ночь кувыркался с двумя прекрасными дамами.
— А я говорил… — хихикнул Клаус. — У его сиятельства всегда так. Без дам не обходится…
Логан показал ему кулак.
— Говорил он… Мы все равно переживали…
Но бурчать перестал и принялся выспрашивать подробности.
А потом примчался какой-то монашек в сопровождении ватиканских гвардейцев и сообщил что меня срочно требует на ковер его святейшество понтифик.
Глава 25
Глава 25
Скажу сразу, папа мне понравился. Феб рассказывал, что в современности из Кеши под номером восемь сделали настоящее исчадие ада, мол: не в меру мздоимствовал, напропалую предавался булудодейству с развратом, вдобавок буллу против ведьм издал, из-за которой в Европе спалили на кострах десятки тысяч невинных женщин и вообще, даже кровь невинных еврейских младенцев пил. Не буду спорить, может все это и правда, но я ничего в демонического в понтифике не распознал. Обычный мужик, вполне простой в общении, правда хитрый как тысяча иудейских купцов. Тот же делла Ровере выглядел больше папой, чем сам Иннокентий.
Но начну по порядку.
Для начала, я удостоился того, чего не удостаиваются в Ватикане сами короли и прочие венценосцы — понтифик меня принял в неофициальной обстановке. Что само по себе уже из ряда вон выходящий прецедент. Это как, к примеру, если бы сам президент принял меня у себя на кухне в растянутой домашней майке и застиранных трениках с пузырями на коленях. Да-да, не меньше.
В Латеранском дворце меня прямым ходом препроводили в оранжерею, где грузный невысокий мужчина в запачканной землей серой рясе и прикрывающей тонзуру шапочке-пилеолусе, неторопливо поливал из маленькой лейки цветы.
