– Учитель! Прибыл твой ученик! – Я опускаюсь на колени и готовлюсь пасть ниц.
– Кажется, ты слишком много раз читал «Путешествие на запад». – Настоятель встает, и никакой радости на его лице я не вижу. – Я сказал, чтобы ты пришел в одну минуту одиннадцатого.
Я так ошеломлен, что не могу вымолвить ни слова. Очевидно, учитель использовал двоичную систему.
– Ээ… сегодня днем… – мямлю я, пытаясь скрыть смущение.
– Ты ни в чем не виноват. Я знаю, что произошло. Как только ты зашел в этот храм, я узнал о тебе все.
– Тогда почему вы приняли меня?
– Хотя твое сердце не было устремлено к Будде, но мудрость уже пустила в тебе корни. Если бы я не принял тебя, то, возможно, ты бы стал искать спасения в самоубийстве.
– Учитель поистине милосерден.
Я по-прежнему в замешательстве.
– Я знаю, что ты ничего не понимаешь. – На самом деле учитель Дэта не такой уж старый: ему лет сорок, не больше. Очки на носу делают его похожим на профессора.
– Учитель, прости своего глупого студента. Пожалуйста, просвети меня.
Учитель Дэта взмахивает рукой. Огромный экран, который, похоже, управляется жестами, зажигается. Изображение на нем сложно описать: я вижу огромный сплюснутый овал, окрашенный в различные оттенки синего, который усеян пятнами неправильной формы, состоящими из оранжево-красных точек. Картинка напоминает топографическую карту какой-то планеты в псевдоцветах или же размножающуюся плесень под микроскопом.
– Что это?
– Вселенная. Точнее, реликтовое микроволновое фоновое излучение. Перед тобой изображение вселенной приблизительно через 380 000 лет после Большого взрыва. Сейчас ты смотришь на самую точную ее фотографию на данный момент. – Энтузиазм и восхищение учителя резко контрастируют со скромным монашеским одеянием.
– Ээ…
– Картинка создана на основе анализа данных, собранных космической обсерваторией «Планк» Европейского космического агентства. Посмотри сюда и сюда – видишь, что последовательность немного странная?…
Если не считать пятен оранжево-красной или синей плесени, я не вижу на картинке ничего особенного.
– Ты хочешь сказать, что… ээ… Будда не существует? – неуверенно спрашиваю я.
– Будда учит нас, что великий трихилиокосм состоит из миллиарда миров. – Учитель сурово смотрит на меня, словно заставляя взять свои слова назад. – Это изображение доказывает, что когда-то существовало несколько вселенных. После многолетних усилий человечество с помощью технологий наконец-то доказало истинность буддизма.
Я должен был это предвидеть. Настоятель ничем не отличается от создателей финансовых пирамид из Чжунгуаньцуня: все, даже не имеющее никакого отношения к предмету разговора, кажется им мощным доказательством их правоты. Я пытаюсь представить себе, как эту картинку интерпретировал бы христианин.
– Амитабха. – Я складываю ладони вместе, чтобы продемонстрировать свое благочестие.
– Но вот вопрос: почему Будда решил продемонстрировать истину всему человечеству именно сейчас? – Учитель говорит медленно, с нажимом. – Я долго обдумывал этот вопрос, но потом увидел твой план.
– «Буддаграм»?
Учитель Дэта кивает.
– Не могу сказать, что я одобряю твои методы. Но так как в конце концов ты пришел сюда, значит, мои догадки были верны.
По моей спине течет холодный пот – совсем как в ту ночь, которая была так давно, что кажется нереальной.
– Мир уже не находится в своем изначальном состоянии. Иными словами, его создатель, как его ни назови – Будда, Бог, божество, – изменил правила, по которым действует мир. Ты в самом деле веришь, что именно освящение позволило «Буддаграму» творить чудеса?
Я задерживаю дыхание.
– Предположим, что вселенная – это программа. Все, что мы можем наблюдать, – результат действий выполняемого кода. Но фоновое микроволновое излучение можно считать более ранней версией исходного кода. Мы можем задействовать этот код с помощью вычислений, а это означает, что мы также можем использовать алгоритмическую обработку для того, чтобы изменить версию запущенного в данный момент кода.
– Ты хочешь сказать, что все это сделал алгоритм господина Ваня?
– Я не смею делать поспешные выводы. Но если бы ты заставил меня гадать, то я бы предположил именно это.
– Учитель, в науке я не разбираюсь. Пожалуйста, не шути со мной.
– Амитабха. Я – буддист-техник. Я верю в слова Артура Кларка: «Любая достаточно продвинутая технология неотличима от буддийской магии».
Я знаю: что-то здесь не так, но не понимаю, как ему возразить.
– Но… но этот проект провалился. Посмотри, в каком жалком состоянии сейчас господин Вань. Я больше не хочу иметь с этим ничего общего.
– «Что не существует? То, что обладает формой. Татхагата станет виден, когда разум выйдет за границы формы».
– Учитель, пожалуйста, позволь мне покинуть храм и вернуться в мир. Я скучаю по жене.
Страх, у которого нет названия, вдруг накатывает на меня, словно бездонная бездна, которая поднимается из экрана на стене и пытается проглотить меня.
Учитель Дэта вздыхает и сухо улыбается, словно он давно все это предвидел.
– Я надеялся, что ты станешь изучать учение буддизма вместе со мной и благодаря этому успокоишься и сможешь переждать катастрофу здесь. Но… но мы с тобой оба находимся в колесе сансары, поэтому как мы можем уйти от судьбы? Ладно. Возьми вот это на память о времени, которое мы провели вместе.
Он протягивает мне карту золотого цвета, на которой изображен Будда. На ее обратной стороне – телефонный номер службы поддержки, номер учетной записи VIP-персоны и проверочный код.
– Учитель, что это?
– Не потеряй карту! Ее стоимость – 8888 юаней. Если что-то случится, сможешь мне позвонить.
Учитель Дэта отворачивается и взмахивает рукой: картинка с плесенью на экране заменяется обычной телепрограммой. Убит какой-то американский специалист по квантовой физике. Очень странная история: стрелок утверждает, что это не убийство, а несчастный случай, так как он перепутал жертву с кем-то другим.
110
Прошло полгода. Я встретил Лао Су в «Гуаньцзи Чиба», популярном ресторане Чжунгуаньцуня, который специализируется на барбекю.
Лао Су почти не изменился. Он по-прежнему обожает жаренные на гриле бараньи почки. Как и многие жители северо-востока, после нескольких бутылок пива он уже лоснится от жира. Лицо Лао подергивается от переполняющих его эмоций, и он начинает говорить все, о чем думает.
– Чонбо, возвращайся ко мне. Я о тебе позабочусь, ты же знаешь.
Брызгая слюной, Лао Су оживленно рассказывает о своей жизни. Какое-то время он прятался у себя дома и отдыхал, но потом еще один звонок заставил его вернуться в мир интернет-технологий. На этот раз он не владелец маркетингового агентства, у которого нет будущего, а «ангел-инвестор». Благодаря своим обширным связям среди предпринимателей теперь он занимается тем, что тратит чужие деньги – и чем быстрее, тем лучше.
