Подвал был темный, сырой и холодный. Ни окон, ни отопления. Женщина дала ему старое одеяло для тепла, но матрас на кровати был тонкий и сырой. Она приковала мальчика за запястье к крюку в стене. Он мог отойти от кровати не больше чем на метр. Она не хотела, чтобы он сбежал. С ее весом и дыханием она едва ли смогла бы его отловить.
– Я хочу к маме! Мне здесь не нравится, – жалостно сказал он, всхлипывая.
– Прекрати, парень. – Ей не было его жалко, никаких угрызений совести. Если пацан вернется к Белле, он получит все ее внимание. Нечего с ним нежничать. Она поставила миску с кашей и воду на пол рядом с матрасом. – Вот тебе еда. А это ведро для туалета, – она подвинула его к нему.
Мальчик закашлялся, сильно, с хрипом.
– Что это с тобой?
– Мне нужен мой ингалятор, – прорыдал он.
Она понятия не имела, о чем он.
– Заткнись и ешь. Если холодно, полезай под одеяло.
– Я хочу домой. Мне нужно мое лекарство. Мама дает мне его каждый день.
– Какое лекарство? – женщина подошла чуть ближе и получила удар в голень.
– Ах ты гаденыш! – женщина выключила фонарь и схватила мальчика за руку. Он завыл от боли и начал плакать по-настоящему. – Прекрати орать. Или я перережу тебе горло.
Вернувшись на кухню, она взяла телефон и пролистала список номеров, пока не нашла номер человека, который принес сюда ребенка.
– Сколько? Я уеду в отпуск в конце недели, так что думай быстрее. К тому времени вернется наша Мэри. Если ты оставишь его с ней, будешь рисковать. Слишком мягкосердечная – вот в чем ее проблема. Она привяжется к пацану, захочет ему помочь. Надо с ним разобраться до ее приезда.
Она слушала. Он говорил ей проявить терпение. Терпение! Ему-то что. Не он же разбирается со всеми проблемами, с этими воплями. От мальчика одни неприятности. Она слышала в новостях. Половина йоркширской полиции ищет его. Слишком рискованно. Она хотела вый- ти из игры.
– До конца недели, или у тебя будет куча проблем, – пригрозила она.
* * *
Лили оторвала взгляд от экрана компьютера.
– На ее банковском счету ничего нет, сэр. Она получает зарплату из колледжа, и все. Больше никаких платежей. А еще – никаких алиментов. Так что она соврала, когда сказала, что Паркер платит ей каждый месяц. Больших выплат по счету также нет. Так что идея с шантажом не подтверждается.
– Значит, она нам врет. Но почему? – Мэтт Бриндл включил свой компьютер и начал искать. Он хотел узнать как можно больше о Белле. Должна быть серьезная причина, почему она врет об отце ребенка.
– Может, Гейб Паркер пропал. Не может больше платить алименты. И она была права насчет его работы – он может быть где угодно.
– Нет, она что-то скрывает, и я хочу знать что. Возможно, ее сын пропал из-за этого. Есть что-нибудь по записям разговоров?
– Будут у нас после обеда. У нее нет городского телефона.
Мэтт вернулся к своим поискам. Белла Ричардс превращалась в настоящую загадку.
* * *
Два часа спустя он постучал в дверь кабинета Дайсона.
Тот широко ухмыльнулся.
– Осваиваешься? Я знал, что ты будешь в порядке. Не мог ты это бросить. Работа полицейского у тебя в крови.
– Возможно, вы правы, сэр.
– Ну так что? Приблизился к мальчику?
– Нет, и это дело стало намного запутаннее. Карлайл работает над убийством Фишера?
Дайсон кивнул.
– Логично, он же занимался предыдущими пятью.
– Вы не знаете, он интересовался прошлым Беллы?
– Можешь спросить его, но не думаю. Она не под подозрением. Что ты нашел?
– Между нами, мы с Лили проверили все записи, какие только возможно, включая записи о рождении, браке, смерти по ней и ее мальчику. Ничего. Два года назад, до того, как она переехала в этот дом и начала работать в колледже, ни у Беллы, ни у ее сына не было никакого прошлого. Они не существовали, сэр.
Тэлбот нахмурился.
– Не может быть. Наверняка тут какая-то ошибка, записи пропали. Она же подавала рекомендации, устраиваясь в колледж. А при покупке дома в ипотеку должны были проверить ее счета.
– Лили сейчас этим занимается. А я поищу в полицейской базе.
Дайсон пожал плечами.
– Не думаю, что по ней что-то было. Наверное, чей-то косяк в архивах. Почему бы не спросить ее саму? Узнать, откуда она переехала, посмотреть, что скажет.
– Я спросил ее об отце мальчика, и она соврала. Мы нигде не можем найти его следов. Я и не думаю найти что-то на нее, сэр.
Дайсон включил компьютер.
– Ну ладно, давай посмотрим, что есть. Спорим, что максимум, что мы найдем на нее, – штраф за парковку.
Следующие пару минут Мэтт наблюдал, как Дайсон просматривает полицейские записи.
– Говорил же – ничего. Чиста как стеклышко.
– Как я сказал, я не рассчитываю найти на нее что-то в полицейских базах, сэр. Но раз мы не можем найти ничего о Белле или ее сыне, как насчет программы защиты свидетелей?
Дайсон покачал головой.
– Если это так, то мы ничего не узнаем. У нас был похожий случай пару месяцев назад в Лидсе. Парень, с которым команда хотела пообщаться, был в этой программе. Мы знали, что у него ключевая информация, но были вынуждены отступить.
Сердце Мэтта оборвалось. Если его подозрения окажутся верны, это будет значить, что доступ к информации будет ограничен или его не будет вообще, на протяжении всего расследования.
– И что теперь, сэр? Нам важно узнать о ней больше. По меньшей мере, кто на самом деле отец Олли. Похоже, что Гейб Паркер – часть выдуманного прошлого, написанного для нее.
Он наблюдал, как Дайсон ломал над этим голову.
– Что-то здесь не так. Белла Ричардс тут жертва. Ее сын пропал. С чего ей что-то утаивать?
– Так почему мы не можем найти о ней никакой информации, сэр?
– Ладно, я переговорю с помощником начальника полиции. Может, он добудет нам что-нибудь, но я не обещаю.
– Убедите его, сэр. Ценой может быть жизнь ребенка. Мы бы не спрашивали, если бы нам не была действительно нужна эта информация.
* * *
Когда он вернулся в офис, Лили все еще корпела над этим.
– Она действительно загадка, вот уж точно. Я еще раз просмотрела записи, чтобы убедиться. Этой женщины как будто не существует.
Мэтт кивнул.
– Ее и нет, Лили. По крайней мере, Беллы Ричардс не существует.
– Ее ипотека подтверждается. Зарплату подтвердили в колледже, и она внесла значительный депозит. Рекомендации, которые она предоставила колледжу, не существуют. Я поговорила с администрацией, но они отказались дать комментарии.
