Продолжая на словах подчиняться Мехмеду ІІІ и даже отправив в 1596 г. сражаться в Венгрию часть крымских войск во главе с калгой Фетхом Гераем, Гази Герай начал готовиться к борьбе за власть над Крымом. Синан-паша не замедлил склонить присланного калгу к принятию ханского достоинства, и хотя Фетх Герай пытался поначалу отказаться, но в итоге был возведен на ханство, а Гази Гераю была дана отставка. Произошедшее показало, что опасения «Боры» были не напрасны, и он принялся создавать настоящую антитурецкую коалицию, призванную не только сохранить за ним крымский юрт, но полностью изменить расклад сил в Центральной и Восточной Европе. При этом он показал себя не только гениальным полководцем, но и тонким расчетливым дипломатом. Крымский хан разослал всем соседним правителям – королю Польши, австрийскому императору, господарям Молдовы, Валахии и Трансильвании и даже запорожским казакам письма, в которых сообщал, что отныне разрывает какие бы то ни было отношения со Стамбулом и приглашал всех совместно выступить против Турции.
Некоторый зазор во времени в пользу Гази Герая возник благодаря внезапной отставке его недоброжелателей в османском правительстве и приходе к власти новых чиновников, убедивших Мехмеда ІІІ не смещать не единожды доказывавшего свою верность и полезность на поле боя крымского правителя. Выйти из затруднительной ситуации, когда султанские документы, подтверждавшие их права на крымский престол были одновременно и у Фетха Герая, и у Гази Герая помогло судебное решение кефинского муфтия, признавшего законным правителем Гази Герая.
Фетх Герай удалился, но не смирился и попытался было летом 1597 г. захватить Бахчисарай, воспользовавшись отсутствием на полуострове законного правителя. Однако отбывший к низовьям Днепра Гази Герай, узнав об этом, вскоре вернулся со всем войском, не оставив мятежнику никаких шансов. Когда тот попытался искать у брата милости, то был зарублен, а затем были казнены также его сторонники и сыновья. Вот как описывают эту казнь источники: «При отправлении Фетха Герая к Высокому Порогу некоторые недальновидные дураки настояли, чтобы он пошел к хану и простился с ним. Он так и сделал: в местечке Накш-Элван близ Каффы он явился к хану и, по обычаю, сняв со своей злополучной головы колпак, стал тереть свое лицо о ханскую полу. В это время отряженные к его умерщвлению убийцы из мансурских эмиров стали бить его без милосердия дубиною и сделали одежду жизни его рубиноцветной от крови». Историк Наима писал: «Фетха Герая вытащили из присутствия ханского несколько татарских мурз из свиты хана, собравшихся возле дверей. Один из них ударил несчастного дубиною по голове, а прочие саблями покрошили его на мелкие части».
Возвращение крымского престола и расправа над оппозицией укрепили положение Гази Герая, и планы вхождения Крымского ханства в антиосманскую коалицию были отложены – пошатнувшееся положение хана в империи существенно укрепилось, и он к тому же прекрасно понимал, что войну против единоверцев на стороне гяуров его подданные не поймут и не поддержат. Однако до восстановления былых теплых отношений, как это было при предыдущем султане Мураде ІІІ, было далеко – нынешний османский правитель жестоко расправлялся с отдельными чиновниками, проявлявшими благосклонность к крымскому хану, а по Стамбулу бродили слухи, что крымский правитель пытается продвинуть на ключевые позиции в турецком правительстве своих людей, чтобы затем устроить переворот и захватить престол. В итоге, так и не вылившись в серьезную открытую борьбу, вялотекущее противостояние Бахчисарая и Стамбула продолжалось вплоть до самой смерти Мехмеда ІІІ в 1603 г.
Было, впрочем, в этом размеренном существовании в пограничном состоянии «ни открытой войны, ни прочного мира» еще одно серьезное обострение, случившееся в 1603–1604 гг. В начале лета 1603 г., перед началом очередной летней военной кампании, крымский хан самовольно покинул Венгрию и направился домой в Крым. Причиной этого, по всей видимости, послужило известие о помиловании Гераев, замешанных в раскрытом ранее заговоре против Гази Герая. «Когда мятежники умиротворились, то приставшие к ним ханычи Селямет Герай, Мухаммед Герай и Шегин Герай обратились к царей-царскому престолу, и в июне 1603 г. им были прощены их прегрешения», – писали турецкие историки. Помилование заговорщиков против хана было серьезным признаком неблагорасположенности султана к Гази Гераю и могло свидетельствовать о новой попытке его сместить. Крымский властитель вновь начал готовиться к обороне от османов.
В этот раз основная ставка была сделана на Речь Посполитую. Гази Герай обратился к польскому королю Зигмунду III с просьбой прислать в Крым побольше огнестрельного оружия и оказать помощь в сооружении крепости. Послание даже содержало намеки на то, что хан готов поставить Крым в зависимость от Польши в том случае, если вдруг удастся избавиться от османского владычества. Поляки настолько поверили в столь воодушевляющие перспективы, что всерьез обсуждали предложения хана и горячо их поддерживали.
Впрочем, вся подготовка оказалась излишней, и тучи, сгустившиеся было над Крымом со стороны Стамбула, разогнало порывом свежего ветра – 22 декабря 1603 г. османский султан Мехмед III скончался от инфаркта. Новым правителем стал тринадцатилетний Ахмед I (1603–1617 гг.), значительно более спокойный и миролюбивый, чем его отец и предшественник. Турецкая угроза Крыму улетучилась, и Гази Герай дожил до своей естественной смерти в 1608 г. в относительном спокойствии в отношении этого. Как видим, многое в турецко-крымских отношениях определял случай – смерть одного османского султана и восхождение на трон другого, но и Гази ІІ Бора Герай был прозорливым и мудрым правителем, готовившимся отстаивать свою власть с оружием в руках и с опорой на широкую международную коалицию. Нет никаких сомнений, что этот расчетливый стратег-полководец, мужественный и смелый воин, тонкий дипломат смог бы оказать османам достойное сопротивление и, если бы судьбе было угодно, даже выйти победителем из противостояния со Стамбулом. Не зря османский историк Абдуллах Ризван-паша-заде писал о нем: «Это был хан, наиболее достойный трона среди всех своих предшественников… К его редким качествам прибавлялись приветливость и великодушие, покорявшие сердца… Он обладал всеми свойствами, что делают правителя великим».
Наследником Гази Герая должен был стать его 19-летний сын Тохтамыш, которого крымские беи возвели в ханский сан и запросили на это согласия у Высокой Порты. Султан, однако, рассудил иначе – руководствуясь политическими соображениями усиления турецкого контроля над Крымом и прикрываясь давней степной традицией наследования ханского титула старшим в роде Гераев, он возвел на престол единственного оставшегося в живых брата покойного Гази Герая Селямета І Герая (1608–1610 гг.). Это послужило началом нового витка противоречий и противостояния в крымско-османских отношениях. Вскоре, правда, попытавшийся было бороться за свои права на отцовский престол Тохтамыш был убит в сражении с поддержавшим назначение Селямета Герая Мехмедом Гераем, и могло показаться, что между Бахчисараем и Стамбулом наступил крепкий мир – ханский престол занял турецкий ставленник, во всем покорный Блистательной Порте.
Спокойствие, впрочем, было обманчивым. Помимо Селямета Герая важные посты в государстве заняли его внучатые племянники, сыновья Саадета II Герая Мехмед, ставший калгой, и Шахин, получивший сан нурэддина. Братья вынашивали далекоидущие планы возвращения себе крымского престола, который считали своим законным наследием. В последующие десятилетия именно планы и действия Мехмеда и Шахина Гераев во многом станут причиной турецко-крымских конфликтов. Противостояние крымского хана Селямета І Герая и его собственных калги и нурэддина, очевидное чуть ли не с первого дня их практически одновременного появления в Крыму, не могло не вылиться в открытый конфликт, и вскоре это произошло.
