Именно византийцы составили первые в истории Европы глубоко продуманные геополитические трактаты, содержавшие одновременно описания близлежащих и отдаленных стран и народов, а также стратегические и тактические рекомендации, как действовать по отношению к каждому из них в отдельности исходя из общего системного понимания международного окружения империи. Несомненно, лучшим образчиком такого рода произведений является знаменитый трактат «Об управлении империей», написанный императором Константином VII Багрянородным (945–959 гг.) в форме наставления своему сыну Роману ІІ Младшему (959–963 гг.).
Это было сугубо императорское, не предназначенное для посторонних глаз наставление, которое по своему содержанию фактически соответствовало и государственным военно-стратегическим доктринам, и тактическим инструкциям о действиях на том или ином направлении внутренней и внешней политики Византии, а то и совершенно секретным протоколам действий в критических форс-мажорных ситуациях. Написанный в доверительной манере обращенный к порфирородному наследнику трактат так по-гречески и назывался – «Моему сыну Роману», хотя в науке за ним закрепилось название на латыни «De Administrando Imperio» («Об управлении империей»). Он не предназначался для опубликования и остался неизвестен современникам.
Во введении обозначено основное содержание произведения и его цели, представляющие собой как бы квинтэссенцию задач, стоящих перед императором во внешней и внутренней политике, а также способов и механизмов их достижения. «Ныне посему послушай меня, сын, – обращается император Константин VII к своему сыну Роману, – и, восприняв наставление, станешь мудрым среди разумных и разумным будешь почитаться среди мудрых. Благославят тебя народы и восславит тебя сонм иноплеменников. Восприми, что тебе должно узнать в первую очередь, и умно возьмись за кормило царства. Поразмысли о настоящем и вразумись на будущее, дабы соединить опыт с благоразумием и стать удачливым в делах. Учти, для тебя я пишу поучение, чтобы в нем соединились опыт и знание для выбора лучших решений и чтобы ты не погрешил против общего блага. Сначала – о том, какой иноплеменный народ и в чем может быть полезен ромеям, а в чем вреден: [какой] и каким образом каждый из них и с каким иноплеменным народом может успешно воевать и может быть подчинен. Затем – о хищном и ненасытном их нраве и что они в своем безумии домогаются получить, потом – также и о различиях меж иными народами, об [их] происхождении, обычаях и образе жизни, о расположении и климате населенной ими земли, о внешнем виде ее и протяженности, а к сему – и о том, что случалось когда-либо меж ромеями и разными иноплеменниками. После всего этого – о том, какие в нашем государстве, а также во всем царстве ромеев в разные времена появлялись новшества. Все это я продумал наедине с собой и решил сделать известным тебе, любимому сыну моему, чтобы ты знал особенности каждого из народов; как вести с ними дела и приручать их или как воевать и противостоять [им], ибо [тогда] они будут страшиться тебя как одаренного; будут бегать от тебя, как от огня; замкнутся уста их, и будто стрелами будут поражать их твои речи. Ты будешь казаться страшным для них, и от лика твоего дрожь объяст их».
Трактат был составлен на основании множества исторических и современных Константину VII источников, находившихся в византийских архивах и дипломатических ведомствах. Несомненно, что на многих сведениях, понадобившихся императору для написания руководства, могли стоять и стояли, говоря современным языком, грифы «Для внутреннего (или служебного) пользования», а то и «Совершенно секретно!». В распоряжении императора было немало подробных, всесторонних описаний соседних стран и народов, детальных докладных и рекомендательных записок, исторических очерков по истории связей Византии с теми или иными «варварами».
О том, что источники для написания трактата Константин VII черпал из хранившейся в византийских архивах богатой документации дипломатического характера, свидетельствуют созданные в его правление многочисленные энциклопедии – сборники выписок наиболее значимой информации из трудов авторов предыдущих эпох. Император, имея в своем распоряжении значительное количество помощников, произвел масштабнейшую работу по сбору и упорядочиванию всего накопленного массива письменной информации из разных сфер жизни византийского государства и общества. Не удивительно, что особое место среди подготовленных в его время тематических сборников-энциклопедий – выписок отрывков из произведений прошлого – принадлежало компендиуму из 53 книг по истории и политическим знаниям. Цель этого собрания изложена в предисловии: «Так как некоторые цари и частные люди, для которых удовольствия не составляли главного в жизни, пытались обессмертить себя делами или своими сочинениями, то с течением времени безмерное количество фактов <…> до такой степени безграничности расширило историческое сочленение, что читатель останавливался перед безмерным количеством фактов, и вследствие того исторические занятия оказались в пренебрежении. Император Константин признал за благо: 1) разыскать рукописи во всех странах и собрать их в одно хранилище, 2) сделать избрание и сокращение в этом огромном материале, 3) распределить сделанные извлечения на 53 книги, или специальности».
До наших дней сохранились четыре части собрания: «О посольствах», «О добродетелях и пороках», «О мнениях» и «О заговорах против императоров». Как видим, по меньшей мере два из сборников имеют прямое отношение к предмету трактата «Об управлении империей». И если в изложении сведений географического, этнографического, исторического и военного характера Константин Багрянородный явно опирался на обширную, собранную самостоятельно и благодаря помощникам информацию, то стратегические советы по внутреннему управлению империей и ведению внешней имперской политики принадлежат лично императору. «Я постиг эти вещи собственным умом», – без ложной скромности заявляет венценосный стратег.
Впрочем, преувеличивать стратегический гений императора также не стоит, поскольку он попросту собрал воедино весь тот накопленный за столетия византийской истории массив внешнеполитических практик, который с разной степенью успешности применялся его предшественниками на императорском троне. Краеугольный камень его стратегии – divide et impera! (разделяй и властвуй!) – и вовсе восходил еще к античной Римской империи, как, собственно, и практика составления подробных аналитических описаний тех или иных соседних с империей стран и народов.
Составляли такого рода пространные записки многочисленные дипломаты, а также действовавшие под личиной купцов разведчики, со временем – христианские миссионеры. В «Войне с персами» Прокопий Кесарийский упоминает о существовании в Византийской империи и Сасанидском Иране специальных агентов, собиравших информацию о враждебной стране: «У римлян и у персов издавна существует правило содержать за счет казны лазутчиков, которые обычно тайком идут к неприятелям, чтобы тщательно все высмотреть, а затем по возвращении доложить об этом властям».
В «Тайной истории» автор также писал об имперских шпионах, рассылаемых под видом купцов в разные концы света для сбора стратегически важной информации: «А с разведчиками дело обстояло так. Издревле за счет казны содержались многие люди, которые отправлялись в пределы врагов, проникали в царство персов под видом торговцев или под каким-либо иным предлогом и, тщательно все разведав, по возвращении в землю римлян могли известить начальствующих лиц о вражеских секретах. Те же, заранее предупрежденные, были настороже и ничто не становилось для них неожиданностью».
