Жрица постучала ногтями по столу, прищурилась, потайным рычажком увеличила свет в комнате, откинулась в кресле и начала:
– Этой весной мне позвонила незнакомая женщина и предложила обратить внимание на ряд изнасилований, который совершает один психически неуравновешенный человек. Я через знакомых в милиции навела справки и выяснила, что в городе объявился неуловимый насильник-каратист.
– Твои знакомые поразительно хорошо информированы. Пока я не занялся весенним изнасилованием, до него никому не было дела.
– Неизвестная женщина точно назвала мне места, где были совершены изнасилования, так что моим знакомым не пришлось долго искать. В конце лета я и эта женщина встретились на рыбалке.
– Где-где? На рыбалке? Астара, ты что, рыбу ловить умеешь?
– На кой черт мне твоя рыба сдалась? Я по доброй воле удочку в руки не возьму, но здесь место встречи выбирала не я. Ты пруд у деревни Смолино знаешь? Это длинный и узкий водоем с заболоченными берегами. Если ты захочешь быстро перейти с одного берега на другой, то ничего не получится, придется давать приличный крюк вокруг пруда. На встречу с незнакомкой я надела болотные сапоги и на резиновой лодке выплыла на середину пруда, а с другого берега ко мне на такой же резиновой лодке подплыла женщина в накомарнике. Лица ее я не рассмотрела и не могла рассмотреть: сетка на накомарнике частая, лучше капронового чулка лицо скрывает. По голосу этой женщине лет пятьдесят, не меньше. Телосложение хрупкое. Пока она выгребала на веслах, то лодка шла по воде зигзагами, вкривь и вкось. Я немного умею на веслах грести, а эта женщина в первый раз в лодку села. Что тебе еще о ней сказать? Руки у нее ухоженные, но уже дряблые, с проступившими пигментными пятнами. Одета она была в рабочую спецовку, на ногах резиновые сапоги. Мы поставили лодки борт в борт и в такой обстановке переговорили. Она предложила заработать на маньяке. План был такой: насильник совершит еще несколько преступлений, а я постепенно буду наводить на него сотрудников милиции. Но все пошло не так, как мы задумали! У нас не было уговора покрывать убийцу. Изнасилования – это одно, а убийство – это уже совсем другое. В прошлом месяце эта женщина позвонила мне и сказала, что этот парень съехал с катушек и зарезал женщину на стройке. Я предложила выдать его милиции, но она была против, предложила еще немного подождать, а пока подбросить вам информацию о ноже. Согласись, с ножом ведь красиво получилось. После статьи в газете у меня клиентов прибавилось в несколько раз. Представь, что было бы, если бы я назвала имя преступника? Твои начальники меня бы на руках носили.
– Дым костра и все такое тоже она подсказала?
– Это мое личное видение облика насильника.
– Твой интерес в этом деле мне понятен. Теперь поговорим о неизвестной женщине и вспомним Карла Маркса: «товар – деньги – товар». Ее товар – это информация о маньяке. Она сообщает тебе детали очередного преступления, а ты «пророчествуешь» и направляешь милицию на путь истинный. Как с оплатой за ее информацию?
– Она называет мне место, где искать следы очередного преступления, я – плачу.
– Где гарантия, что ты не обманешь?
– Гарантия? – усмехнулась жрица. – Ты когда лотерейку покупаешь, гарантию на выигрыш не спрашиваешь? Наше сотрудничество было основано на доверии.
Я на минуту призадумался.
– В преступном мире порядочность базируется на «понятиях». Любое нарушение слова беспощадно карается. Но вы же не живете по понятиям…
– Ты на что намекаешь? Что нам надо было письменный договор заключать? Влезь в шкуру этой женщины и скажи, что она потеряет, если я не заплачу ей за очередную информацию? Ничего. А что потеряю я? Представь, что я начала давать расклад по насильнику и вдруг остановилась посреди дороги. Мои позиции уязвимы, они зависят от сторонней информации, а у нашей незнакомки все гладко: заработала денег – здорово, не получилось – ну и что? Она же не в карты играет, когда за проигрыш платить надо. Для нее вся затея с насильником – это беспроигрышная лотерея.
– Оставим пока твой рассказ в качестве рабочей версии и поговорим обо мне.
– Ты слишком рьяно стал охотиться за маньяком и мог испортить нам всю игру. После той встречи на рыбалке я заплатила женщине тысячу рублей задатка. Если бы ты поймал насильника в прошлом месяце, то я бы осталась с носом. Маньяка мы рассчитывали сдать после совершения им «громкого» преступления. Не убийства, конечно же, а изнасилования, которое всколыхнуло бы город. Согласись, до убийства на стройке маньяк не совершил ничего вызывающего. Так, пошкодил немного.
– Обалденная логика! В первый раз встречаю женщину, которая считает изнасилование мелким происшествием.
– Кого он насиловал? Домохозяек да женщин с фабрики. Он хоть одной из них жизнь сломал? Пять минут страха, и ты снова порядочная женщина.
– Как ты передала задаток?
– Я поместила деньги в автоматической камере хранения на вокзале и сказала код от ячейки.
– Я думаю, что твои люди проконтролировали процесс получения денег. Они видели, кто их забрал?
– Девочка лет двенадцати. Забрала сверток с деньгами и затерялась в толпе. Мои парни побоялись к ребенку приближаться, а то люди подумают черт знает что.
– Как-то легко ты рассталась с целой тысячей.
– Для меня это не деньги. Сложность была в другом. Представь, что я отправила вас в подвал «Детского мира», а там ничего нет? Я была вынуждена доверять таинственной партнерше. Если хочешь заработать, то надо идти на определенный риск.
– Сколько бы она с тебя за имя маньяка попросила?
– Конкретную сумму мы не оговаривали, но тысяч десять бы она потребовала.
– Она требует денег, ты требуешь имя, и все опять на доверии и честном слове?
– Для таких случаев схема оплаты давно отработана. Мы без долгих споров сошлись бы на таком варианте: «задаток в половину суммы – имя маньяка – остальная часть денег».
– После встречи на рыбалке вы вживую виделись?
– Нет. Все дальнейшее общение происходило только по телефону. В конце каждого разговора она называла день, когда позвонит снова. Теперь ты ответь на вопрос: на тебя люди из Узбекистана выходили?
– Пока нет.
– Я от всех откупилась в Ташкенте. Человек, про которого ты говорил, простил меня.
– Чепуха! Он просто не мог тебе отомстить. Если не веришь, съезди в Ташкент, запишись к нему на прием, а я посмотрю, сколько ты после этого проживешь.
– Про насильника и его сообщницу я все рассказала. Мне больше нечего добавить.
– Астара, ты же экстрасенс! Ты на моих глазах у секретарши крест на щеке нарисовала, а сейчас на попятную пошла: я не я и лошадь не моя. Так не бывает, уважаемая. Давай выкладывай, что ты еще о нем знаешь. Кстати, как вы вышли на мою жену?
– Женщина сказала, где она работает. Я подъехала к поликлинике, посмотрела на твою супругу из автомобиля и вспомнила, что у меня есть слайд с девушкой, похожей на нее. Мы хотели отвлечь тебя от насильника, да ничего не получилось. Ты обиделся на меня за слайд?
