Нет, я вовсе не утверждаю, что мы с Маришкой тут же станем строить в Эдеме финансовую пирамиду по типу МММ. Но девушку всегда должен беспокоить вопрос, где брать деньги на булавки и другие жизненно необходимые вещи. Не веке же мне висеть на шее у лорда Лэстера, который положа руку на сердце, мне совершенно ничего не должен. Просто шефу Тайной канцелярии крупно не повезло.
Так что вопрос построения собственной системы финансового благополучия выносим на первый план, конечно не забывая об освоении магических ментальных умений. И здесь Маришка мне очень бы пригодилась. Узнать бы, как ее переправить в Эдем. Неужели только с помощью Аденаиды Истермановны. Не хотелось бы.
Блонда, перестань врать хотя бы сама себе. При чем здесь финансовое благополучие, схемы и аферы. Признайся, тебе ужаса страшно быть одной в этом совершенно чужом тебе мире. А Маришка нужна тебе только для того, что бы поплакаться у подруги на плече и услышать ее жизнеутверждающее — война фигня, главное маневры. Не боись, Блонда, прорвемся.
Не боись Блонда, прорвемся, повторила я сама себе. А если хочешь с кем нибудь поговорить, так у тебя на выбор сразу два собеседника — Заза, браслет благодарно звякнул в ответ на упоминание его имени, и демон Голубого Хамелеона. Вот с него то и начнем.
— Эй, Леопольд, подлый трус выходи. И не надо делать вид, что ты меня не слышишь. Когда не надо, так ты тут же норовишь вставить свои пять копеек. А сейчас видите ли затаился. Давай отвечай. Будем обсуждать условия твоего магического договора. И то, как ты должен себя вести, что бы максимально обеспечить мне пресловутое благо.
— Девочка, — раздался в голове Милкин голос, правда с рокочущими и шипящими обертонами. — Ты ничего не перепутала? Я демон пятого круга. А не какой то паршивый кот Леопольд. Великий демон Голубого Хамелеона. Впредь будешь только так и не иначе ко мне обращаться. Я командовал легионом младших духов в то время, когда твои предки в звериных шкурах охотились на мамонтов.
— Не может быть, — изумилась я. Последнего мамонта, судя по моим сведениям, забили где-то 10–15 тысяч лет тому назад. — Неужели ты такой старый?
— Ну, не настолько, — смутился демон, утратив в голосе значительную часть апломба.
— Так сколько тебе лет, — продолжала настаивать я.
— Триста пятьдесят, — буркнула Милка у меня в голове.
— Ха, а туда же, ровесник мамонтов. Будешь ты мне условия ставить, как тебя называть. Захочу и станешь Чебурашкой. Да триста пятьдесят лет назад у нас на Земле как раз последних демонов на костре сжигали. Про инквизицию слышал? То — то же.
Так, смутить похоже удалось. Теперь надо бы его припугнуть посильнее.
— Да у меня со времен Альбигойских войн генетически заложен опыт но укрощению таких как ты.
Похоже припугнуть не удалось. Опять рокочущие нотки в голосе появились
— Девочка. Ты сама себя слышишь. Где ты, а где инквизиция. И не заблуждайся. Если мой предыдущий хозяин и впал в старческий маразм перед смертью, то это вовсе не значит, что я позволил ему заключить договор, который бы меня чем-то ограничил. А уж обмануть твоего спецназначенца, все равно, что игрушку у ребенка отобрать.
На это и возразить нечего. И вправду Сэр Бэримэр слишком доверчив. Ничему его жизнь не учит. Впрочем все мужики одинаковы.
— А как же магическая клятва не причинять мне вред и действовать во благо, — поинтересовалась я у Демона.
Снова голос поменялся Теперь этакий вальяжный и снисходительный.
— Девочка,
Он что по другому ко мне обращаться не может, демонстрирует таким образом моральное превосходство или лелеет собственные комплексы. Ладно, я и потерпеть готова. Во всяком случае пока.
— Я сам буду решать, что может пойти тебе на пользу, а что во вред. Захочу например и не подпущу к тебе ни одного Духа. Вспомни как с Кешей было. Ну и как ты инициализацию после этого проходить станешь. И все заметь исключительно ради твоего блага. Духи вредны, любой тебе это подтвердит. Да и мало ли что можно придумать при такой расплывчатой формулировке.
— Так, что будь умницей, слушайся меня во всем и впредь обращайся ко мне не иначе как Великий демон Голубого Хамелеона. А я в этом случае о тебе позабочусь.
— А если я сниму кулон и заброшу его куда нибудь в самое темное место.
— Нашла чем испугать, — захихикал демон. — Ты только себе при этом жизнь испортишь. Не забывай, что в своем натуральном виде ты вызовешь очень много и очень неприятных вопросов. А я просто впаду в спячку. Стану медитировать и познавать Вселенную.
Да, пришлось с сожалением согласится. Этим пожалуй я демона не испугаю.
А если я разобью твой камень? Мне показалось, что Кеша очень дорожит своей пирамидкой.
Хихиканье сменилось гомерическим хохотом.
— Девочка-а — ха-ха.
Достал уже этой девочкой.
— Ты просто не представляешь, о чем говоришь. Как ты собралась его разбить. Молотком что ли. Лучше головой по сапфиру постучи, пользы больше будет. Может поумнеешь. Да на Эдеме нет такой силы, которая могла бы разрушить Голубой Хамелеон. Сапфир сам по себе достаточно прочен. Но в нашем случае он связан структурой демона пятого круга.
Даже кольцо правды не нужно, чтобы понять, что он не врет.
Все, больше идей нет. Я с раздражением сорвала с себя кулон и бросила его на столик. Похоже в этот раз Демон меня переиграл. Сволочь рогатая.
Чтобы немного себя успокоить, взяла в руки статуэтку бабули, небрежно брошенную спецназначенцем и начала ее разглядывать. Не сосчитать, как часто в детстве я игралась с ней, придумывая разные самые невероятные истории.
— Странно, подумалось мне. В детстве я обожала давать имена всем вещам и предметам меня окружающим. У меня были куклы Ленка и Власа, тапочки Чапки, любимое зеленое платье Листочек. В прихожей стояло Большое зеркало Бум-Бум, а чайник гордо именовался Рыка. Все предметы, которые меня окружали в детстве, приобрели собственные имена. Все, за за исключением этой статуэтки. Она всегда оставалась бабулиной статуэткой.
Статуэтка здорово напоминала Голливудского Оскара. Тот же размер, правда, покрытие не золотистое а серебристо-голубоватое. И весит не 3 килограмма а от силы полтора. Зато фигурка практически идентична. Этакий невнятный рыцарь с мечом на цилиндрической подставке.
Неудивительно, что все вокруг заявляют, что уже где-то видели эту статуэтку. Наверняка регулярно смотрят светскую хронику с Земли.
А в детстве я фантазировала, что моя бабуля в молодости была знаменитой кино дивой. Вот она идет по красной дорожке. В роскошном черном платье с глубоким вырезом и в шляпке, украшенной страусиными перьями. Мельтешат вспышки фотоаппаратов. Потом ей вручают Оскар. А потом уже я иду по этой самой дорожке.
Мечты, мечты. А все окончилось тем, что я стукнула статуэткой Александра Илларионовича по голове и он упал на пол обливаясь кровью, И пусть эта ужасная картинка только плод моего воображения, навеянного Аденаидой Истермановной, но боюсь что теперь она навсегда будет связана в мой голове с бабулиной статуэткой. Вот бы так же стукнуть статуэткой по кулону Голубого Хамелеона, чтобы он знал как обижать меня такую умную и красивую.
