А так О. Джея никто не простил. Гражданский процесс против родственников убитых он проиграл. И сейчас, когда я пишу эти строки, он сидит в тюрьме в 90 милях от Рено за то, что пытался выкрасть некоторые из своих спортивных трофеев. Его осудили аж на 33 года. Конечно, наказание совершенно не соответствует преступлению. Эти предметы были его же собственностью. Никто не пострадал. В похищении его обвинили лишь потому, что в Неваде считается, что если человек запер дверь во время совершения такого проступка, то это похищение. Понятно, что О. Джей сидит в тюрьме в данном случае практически ни за что. Но может быть, если вернуться в прошлое и взглянуть на картину шире, то окажется, что его не зря осудили. Короче говоря, не наша это забота.
Просто удивительно, как человек, имевший когда-то такое большое значение, теряет его прямо на ваших глазах. Для меня же, наоборот, значимость этого дела только выросла с годами. Если бы не О. Джей, я, может быть, и не стал задумываться о переезде в ЛосАнджелес. Можно даже предположить, что у меня не было бы двоих моих младших сыновей, если бы не О. Джей. Потому что именно в Лос-Анджелесе я встретил женщину, которая стала их матерью.
Но, однако, прежде чем появились Чанс и Кэннон, меня ждал еще один сюрприз.
Глава 15
Младший
Все началось так невинно. Я был в Вашингтоне, сидел в своем кабинете на CNN. И тут мне сообщили: «Ларри, там звонит какая-то дама из Майами, она назвалась Аннет».
Я сразу понял, кто это. Я никому не рассказывал, что в свое время был женат на Аннет. Даже своему брату. Единственное упоминание о нашем браке сохранилось в записях Броуард-Сити-Холла. После свадьбы мы разошлись с ней очень быстро. Но главное – мы не разговаривали вот уже… тридцать лет! И я не мог представить себе, что ей вдруг понадобилось. Я поднял трубку, стал говорить какие-то обычные дежурные фразы типа «Ну, как ты?…» и тому подобное. Но она тут же оборвала меня.
«У меня рак легких», – с ходу заявила она. Аннет всегда много курила. Наверное, даже больше, чем я в свое время. Но я даже не успел отреагировать на это ее заявление. Она, не останавливаясь, продолжила: «У тебя есть сын. Он собирается жениться. Я хотела, чтобы ты узнал о нем прежде, чем я умру. И я настаиваю, чтобы ты с ним познакомился».
Всегда есть вероятность того, что женщина, с которой ты жил, окажется беременной. Но с тех пор, как мы были вместе, прошло больше 30 лет. Я совершенно обалдел, услышав эту новость. Другого слова я просто не могу подобрать. Относительно ранней части этой истории мне больше нечего вам рассказать, потому что в течение 33 лет я при этом не присутствовал. Так что я лучше предоставлю слово Ларри Кингу-младшему, который расскажет вам то, о чем я никогда не знал.
Ларри Кинг-младший
Сын
Я никогда не говорил никому, кто мой отец, если только меня не спрашивали прямо: «А Ларри Кинг – твой отец?»
Так я поступаю и по сей день. Не так давно я брал напрокат машину в Hertz, и парень за конторкой, взглянув на мои водительские права, переспросил: «Ларри Кинг?»
«Да, сегодня я без подтяжек», – ответил я. Он только рассмеялся.
Я всегда помнил, чему учила меня мать. Она говорила: «Будь самим собой. Как только ты попытаешься воспользоваться именем отца в своих интересах, ты перестанешь быть мужчиной. – Она очень твердо внушала мне это. Она повторяла: – Я назвала тебя Ларри, потому что так было нужно. Ты знаешь о своем происхождении. И никто не будет с этим спорить. Не исключено, что твой отец не будет рядом с тобой и не признает тебя, когда ты этого захочешь. Но в глубине души он тебя любит. И обязательно наступит день, когда он окажется рядом. Но вырастить тебя – моя забота».
Мои мать и отец встретились в 1958-мпримерно через год после того, как отец приехал в Майами. Она играла в боулинг, а он брал интервью у людей на улице.
Она была от него без ума. Она тогда очень любила ходить в кино. И отец заключил с ней пари. Может быть, это было сказано в шутку, но он как-то заявил ей: «Спорим, ты не сможешь прожить неделю без кино». В тот момент их отношения приближались к концу, но после этого она вообще никогда больше не ходила в кинотеатр. Никогда. Ни разу. Даже когда прошли годы и я просил: «Мам, ну давай сходим в кино», – она неизменно отказывалась.
По-моему, такая любовь – это просто сумасшествие. Любовь моей матери к отцу была так сильна, что с момента их знакомства до самой смерти она собирала вырезки из газет и бережно их хранила. У меня остались огромные коробки с этими вырезками. Когда я спросил ее, почему она так делала, она ответила мне: «Это лучший способ дать тебе узнать, кем был твой отец».
Когда я появился на свет, их отношения уже закончились. Я родился 7 ноября 1961 года. Официально они развелись в 1962-м. Через год отец вновь женился.
Когда мать познакомилась с отцом, у нее уже было трое детей. Наверное, ей тяжело было растить четверых одной. Она работала на двух работах: в химчистке и в винном магазине. Я всегда восхищался ею. Меня помогали растить старшие сестры. А мой старший брат был военным, так что я не часто видел его.
Отца я не видел никогда, но, кажется, его имя всегда было у всех на устах. Сегодня его знают во всем мире, но тогда, в конце 1960-х, его называли Мистером Майами. Я был фанатом Dolphins, и в середине дня всегда настраивался на его спортивные передачи. Я слушал его репортажи, сидя с транзистором на стадионе Orange Bowl и глядя через трибуну на него в комментаторской кабинке.
Может быть, это странно, но мне тогда казалось, что нас что-то связывает. Хотелось ли мне тогда оказаться рядом с ним в кабинке комментатора? Хотелось ли поговорить с ним? Конечно. Но, слушая его, я чувствовал, что он и так говорит со мной. Я вбил себе в голову, что он знает, что я на стадионе. Хотя, конечно, он об этом не знал.
Когда мне исполнилось девять, мать снова вышла замуж.
Ее больше нет, и она не может рассказать об этом. Но мне все-таки кажется, что она вышла замуж лишь для того, чтобы в семье был мужчина. Ричард Лав был очень хорошим человеком. Он никогда не пытался лезть не в свое дело. И говорил мне, как и мать, что однажды мой отец обязательно придет ко мне.
А потом жизнь моего отца вырвалась из-под контроля. Miami News вышла с заголовком на первой странице: «Ларри Кинг арестован».
Я был в пятом классе. Родители других ребят в школе много говорили об этом. К этому времени я подрос, и одноклассники стали меня дразнить. Они говорили: «У твоего отца куча денег. Почему же ты вечно без гроша?» Мне хотелось защитить его. Но я не знал, что мне защищать. Я рос, не понимая, почему мы с ним не общаемся, и вдруг теперь я стал ответственен за его проблемы. Много чего я передумал тогда. Я ведь даже не знал, думает ли отец обо мне хоть когда-нибудь.
У меня было свидетельство о рождении. Еще у меня было письмо, которое дала мне мать, сказав, что оно от отца. Оно было напечатано на фирменном бланке радиостанции, на которой он работал. Не знаю, писал ли он его на самом деле. Может быть, его написала моя мать, ведь письмо было напечатано на машинке. Но это письмо помогало мне сохранять присутствие духа, когда я всерьез задумывался над тем, кто же я такой.
