Книга Нахимовский Дозор, страница 16. Автор книги Сергей Еремин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Нахимовский Дозор»

Cтраница 16

– Посмеялись, и будет. – Лев Петрович посерьезнел. – Хочу вам, Филипп, сцену одну показать. Когда Инквизиция память неудачливого Иоахима Пекуса просматривала, сделали копию, которую потом раздали заинтересованным сторонам. Я ее от Шаркана получил. Сколько раз я ее просматривал – все мне было в ней очевидно. Сегодня же кое в чем засомневался. Посмотрите-ка сами свежим взглядом.

Темный маг перебросил ментальный слепок Светлому. Нырков, прикрыв глаза, внимательно прокрутил перед мысленным взором памятный эпизод из жизни кондуктора.

– Понятно же все… Испугался кондуктор, загородился.

– Не торопитесь, еще разочек посмотрите.

Нырков добросовестно вгляделся в события годичной давности еще раз. Позвольте, почему это бомба такая…

– Скажите-ка, любезный Филипп Алексеевич, – вклинился в его размышления Бутырцев, – может ли бомбический снаряд, выпущенный из морского или какого-либо другого орудия, иметь в своем полете цвета иные, кроме темных? Особенно на фоне клубов порохового дыма, на фоне неба?

– Никак нет, Лев Петрович. Либо черная точка в небе виднеется, либо серая, это уж как зрение настроится.

– То есть вы, мичман, будучи артиллеристом, настаиваете, что ярких оттенков бомба иметь не может? А именно: красных, розовых, оранжевых, карминовых и других цветов пламени и огня? Хотя бы и вишневого?

– Помилуйте, с чего бы это?

– Поясните, почему вы так считаете? Впрочем, вижу, что вы мне скажете то, что я уже понял сам. Уповаю, что вы согласны со мной в том, что цвета такие может принимать только каленное в специальной печи ядро, которые применяются на флоте для зажигания кораблей вражеских, но никоим образом не бомбический снаряд, природа которого не позволяет ему чрезмерно нагреваться, дабы взрыв не произошел преждевременно. – Бутырцев, волнуясь, по обыкновению строил свою речь несколько архаически, наподобие того, как говаривали в его молодости. Нырков, чувствуя важность беседы, уже настраиваясь на собеседника, неосознанно попугайничал.

– Именно так, Лев Петрович! Именно так!

– Отрадно, что мы пришли к сердечному между нами согласию. Но противоречие между нашими рассуждениями и фактами в том, что подследственный кондуктор Иоахим Пекус запечатлел в памяти своей закрашенную хорошей иллюзией почти до черноты, но все же раскаленную, темно-вишневого цвета бомбу. О чем это может нам говорить? О том, что это не бомба, а ряженное под бомбу каленое ядро удобной траектории. Тут же становится понятно отсутствие соразмерных эволюций в полете бомбы, которых не бывает у ядра, фитиля запального не имеющего. Ах, Филипп Алексеевич, если бы я был не магом, а каким-нибудь сумасбродным чудаком, я бы обязательно изобрел бы некую машину, способную запечатлеть полет снаряда, а впоследствии и неоднократно показать непрерывный ряд картинок этого полета. И тогда докучливый следователь мог бы со спокойной душою, не торопясь, за чаем просмотреть такой полет, отметить все несуразности, даже исправить их и всенепременно докопаться до искомой сути.

– Как здорово вы придумали, Лев Петрович, как интересно! И что, будет ли такая машина создана? И как скоро?

– Я мало сведущ в такого рода технике. И я не провидец. Но я имею надежду не только на магию, но и на ум человеческий.

– Но пока я вижу, что вы силой магии не один раз просмотрели картинку из головы известной особы. Неоднократно, что не каждый сделать догадается. Далее нашли, как вы выразились, несуразности, поняли их и вывод свой сделали. Он совсем не был очевидным, потому что не разглядели подмену ни комиссии Дозоров, ни триумвират Инквизиторов. Вы гений!

– Ну, что вы, право, какой гений… – засмущался довольный Бутырцев. – К тому же только морской артиллерист, как вы, да и я, старый вояка, побывавший на море, мог понять этакую несуразность. В том-то и дело, друг мой, что не нужна им была истина, не хотели они ничего другого видеть, кроме понятного, кроме того, что их устраивало. И того более – им нужного.

III

– Шаркан, это тонко наведенная иллюзия. В действительности в Пекуса летело каленое ядро. Он мог легко его отбить. Даже если бы он просто пропустил его, то ядро всего лишь проломило бы палубу, возможно, устроило бы небольшой пожар, но не убило бы ни самого кондуктора, ни Нахимова с его офицерами. Моряки умеют бороться с такими ядрами – пороховой погреб накрывают кучей мокрых парусов, ядра водой заливают. А для Пекуса на такое ядро иллюзию навели. Но даже при виде летящей в него бомбы опытный моряк, к тому же Иной, не запаниковал бы так, что чуть ли не всю свою Силу в щит вложил. Там и заклинания запугивания было, какое, я не сумел установить. Специально полдня сегодня потратил, разыскивая моряка. Нашел в госпитале. Везунчик этот Пекус – намедни на бастионе получил пулю в плечо, сквозное ранение. Спокойно в тот день было, матрос-баталер ему что-то тихо сказал, Иоахим начал нагибаться к моряку, чтобы переспросить, тут его пуля и достала. Если бы не наклонился, то прямиком в сердце шла. И не смог бы я порыться в его памяти, понять, что пугнули тогда морячка. Кто-то явно концы в воду хотел спрятать вчистую, – Бутырцев спокойно и размеренно рассказывал Высшему о вскрывшихся обстоятельствах. Говорил в раковину, выданную ему для связи с московским начальством.

В ракушке в ответ запищало, и Лев Петрович поспешил приложить ее к уху.

– …никто не понял, что это не бомба, а ядро? Как тебе, Ахрон, эта мысль в голову пришла? – поинтересовался Высший в Москве.

– Я – старый вояка, а тут в Севастополе наяву полет бомбы увидел. Нырков тоже морской офицер, хоть и не воевал пока, но гардемарином на корабле плавал, летящие ядра и бомбы видел. Он с моей догадкой согласился, – добавил в глазах Шаркана весу своему подчиненному Лев Петрович и поспешно переложил ракушку к уху.

– Хорошо. Ты его гоняй, не береги, пусть Агнию расскажет, что вы там крутитесь, не жалея себя. – Шаркан хохотнул. – Что думаешь дальше делать?

– Я так понимаю, что ты не хочешь ставить в известность другие Дозоры и Инквизицию об этом фокусе с ядром? – И опять раковина переместилась к уху.

– Ахрон, не прикидывайся дурачком. – Шаркан стал раздражен и резок. – Ты уже понял, что идет большая игра. Кому-то надо было попасть в Севастополь, не таясь и немалыми силами. Зачем? Следить за соблюдением Договора? Людей от вмешательства Иных защищать? Сказки! Думай, Ахрон, разберись, расследуй! Что-то ищут? Готовят новую, еще большую провокацию? Ты обязан понять, я верю в твои способности следователя. Да, у меня есть пара подсказок для тебя, но даже я не уверен, что они не уведут нас на ложный след – против меня тоже играют. Что ты на сегодня задумал? Я чувствую, что ты готовишь какую-то каверзу.

– Договорился о встрече с главами английского и турецкого Дозоров и со старым приятелям Сен-Тресси, начальником французского Дозора. Немного подергаю тигра за усы – буду делать вид, что знаю больше, чем они думают, что ближе к цели, чем они. Пусть занервничают, ходы какие-нибудь сделают, авось что-то прояснится.

– Авось да небось – эх ты, русская натура. Гляди, чтобы их ходы не оказались губительными для тебя. Ты – пешка, если игра настолько крупна, как мне видится. – Шаркан не стал скрывать серьезность положения от своего следователя.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация