– Я так переживаю за своего младшего братца… – Четырёхкрылая бросила ракушку в морские волны. – А ещё за Мечехвоста – он там небось с ума сходит из-за меня.
– Ничего, Вихрь что-нибудь придумает. Обычно у него получается. – Она задумалась. – Луния… не знаю, стоит ли сейчас говорить, но я слышала важные слова у себя в голове… пророчество, понимаешь?
– Пророчество? – удивлённо переспросила гостья.
– Сначала было видение: как ты лежишь у Тушканы в хижине, и всего несколько слов… А теперь их больше, и они становятся всё яснее – каждый раз, когда ты рядом. Я сама их не очень понимаю… боюсь тебя напугать.
– Я не из пугливых, – хмыкнула Луния. – Расскажи!
Позади зашелестел песок, донеслись знакомые ворчливые мысли. Похоже, Вихрь слетал успешно. Хорошо, пускай и он слушает, и остальные двое тоже.
Ночная взяла лапы гостьи в свои, зажмурилась и очистила разум, позволяя загадочным строкам свободно плыть перед глазами. Не слишком удобная штука эти путаные рифмованные пророчества, то ли дело видения, а то последнее вообще было ужас… зато спасло жизнь друзьям, а значит, и теперь стоит прислушаться.
– Обрати глаза и крылья, – начала она, – к землям за пучиной моря…
Внезапная дрожь Лунии передалась и её собственной чешуе.
Где отрава и насилье,
Где неволя, смерть и горе.
Там в яйце секрет таится.
Тайну прячут книг страницы.
Обретёт спасенье тот,
Кто отважно вглубь нырнёт.
Сердце, крылья, ум открой
Тем, кого изгонит рой.
В одиночку не отбиться
Племенам от власти злой.
Луна перевела дыхание. Над песчаным пляжем повисла тишина.
– Тайну в книге я знаю, – задумчиво проговорила Луния, – но что за секрет таится в яйце? А нырнуть вглубь… может, в пещеру, где наших держат? Про неволю точно всё понятно, так что злая власть – ядожалов, не иначе.
– Да ну, – усмехнулся Вихрь шутливо пихая ночную крылом. – Со злой властью мы уже имели дело, разве нет? То есть я так думаю, если кому-то интересно. Справились вроде, так что одной задачкой меньше.
Открыв глаза, Луна улыбнулась ему.
– Похоже на новую злую власть, – хмыкнул изумрудный морской дракончик, устраиваясь на песке рядом. – Может, хватит с нас, а? Лично я категорически возражаю.
– Привет, Карапакс, – кивнула Луна. – Привет, Цунами!
Могучая тёмно-синяя основательница академии Яшмовой горы раздражённо проворчала:
– Мне кажется, я со всей ясностью дала понять, что ни с какими пророчествами больше дела не имею!
– Со мной случается, извини, – раздражённо дёрнула крылом ночная.
– Это кто такие? – шёпотом спросила Луния, трогая её хвостом.
– Ах да, совсем забыла! – встрепенулась Луна. – Познакомься – это наш друг Карапакс и его сестра Цунами. Они из племени морских драконов. Спасибо, Вихрь, что позвал их.
– Я вот думаю… – прищурился песчаный дракончик, – а не смастерить ли нашему другу что-нибудь полезное? Такое, что поможет нам перебраться через море, а? Доставим Лунию домой…
– О! – Четырёхкрылая с надеждой повернулась к морскому. – Вроде моего шёлкового паруса?
– Только чтобы можно было им управлять! – подхватила Луна.
Они с песчаным решили пока не говорить заморской гостье о дракомантах. Её мстительные мечты, порождённые верой в пророческий дар ночной, и без того пугали. Каких только планов мести враждебному племени она не насочинит, если узнает ещё и о предметной магии. Не стоит давать почву для лишних мыслей, слишком опасно.
Однако что-нибудь простое вроде способа вернуть Лунию домой никому не повредит. Вихрь как раз и вызвался попросить морского дракончика подумать над этим.
– Вот именно, смастерить, – криво усмехнулся Карапакс. – То-то и оно. Не могу.
Луна кивнула.
– Твоя душа… Ничего страшного, мы понимаем.
– Нет-нет, – нахмурился он, – не в том дело. Я на самом деле пробовал… И всё без толку. Просто ничего не выходит!
Песчаный дракончик сочувственно покивал. Он был в курсе.
Ночная обернулась к гостье.
– Луния, можно тебя попросить оставить нас ненадолго?
– Да, конечно. – Четырёхкрылая встала и побрела обратно к хижине Тушканы, прихрамывая на раненую лапу. – «Так и знала, что не стоит слишком надеяться», – услышала Луна её мысли и горько вздохнула.
– Бедная потеряшка! – подхватила Цунами. – Как ей, должно быть, тяжко здесь среди чужаков… А домой не добраться.
– Так что случилось, Карапакс? – поспешила спросить ночная, когда Луния отошла подальше.
– Даже не знаю. – Морской дракончик беспомощно вскинул крылья. – Ни одно заклятие не работает! Чего только не пробовал, даже сущие мелочи не выходят.
– Три луны! – моргнула ночная в смятении и тревоге.
– Самое странное, что Анемона тоже ничего не может! Когда прилетел Вихрь, она как раз жаловалась, что не получается исцелить глаза Тамарин. Я тоже хотел помочь Звездокрылу, и мы обсуждали, что делать. Ничего не работает, ничего! – Он мрачно покосился на песчаного. – Я сильно подозреваю, что это Вихрь виноват.
– Что? – возмутился дракончик. – Я-то тут при чём?
– А заклятия для души? Вспомни, как ты старался их придумывать – чтобы защитить наши души и не подавлять магией ничью свободную волю.
– Ну да, – согласился песчаный, – а ещё чтобы никто не мог колдовать для одного себя… так ведь мы все решили, что это необходимо!
– Не спорю, – кивнул морской, – но вышло, что запретили вообще всю магию! Если вдуматься, любое заклятие можно истолковать как сделанное для себя или кого-то подавляющее.
– Три луны! – снова воскликнула ночная.
– Нет… да ну, глупости! – фыркнул Вихрь. – Ничего я не портил! Не может быть. Во всяком случае… Хм, дайте подумать.
– А вы не пробовали снимать те амулеты для души, чтобы проверить, как будет без них?
– Анемона не захотела, – покачал головой Карапакс. – Я попробовал… совсем маленькое заклятие – всё равно ничего не вышло. – Он ткнул когтем в песчаного. – Точно ты испортил!
– Наоборот! Раз без амулета всё равно не вышло, значит, заклятия для души точно ни при чём!
– Что-то я сомневаюсь, – упрямо нахмурился морской.
– А если дело совсем в другом? – задумалась Луна. Из головы не шёл Мракокрад – хитрый и коварный, поднаторевший в играх с магией и драконьими судьбами. Да, его больше нет, превращён в маленького дракончика, лишён власти и даже памяти о прошлом величии, но продолжает являться в кошмарах, преследуя друзей. – Вдруг это кто-то другой натворил?
А может, оставил после себя такой «подарок» – просто на всякий случай. Ведь мог же, верно? Чтобы власть не досталась никому, если её потеряет он сам!
