– А что всё-таки насчёт ядожалов? – спросила она громко. – Мы же собирались дать им шанс, позволить сделать правильный выбор! Решили, что поможем всем, если освободим ядожалов от Осы.
Листокрылая пожала крыльями, сверкнув золотыми украшениями.
– Это невозможно… как я и подозревала ещё вначале. Единственный выбор для нас – раздавить их всех!
– Да! – снова рыкнул синекрылый.
– Согласен, – кивнул Мечехвост. – Я с Росянкой.
Синь шагнул ближе с Сверчок, касаясь её крылом.
– Нет, это неправильно, – твёрдо проговорил он. – Есть и хорошие ядожалы, я уверен. Разве можно исправить трагедию прошлого, повторив её наоборот?
Листокрылая фыркнула.
– Ну, если сидеть на своём хвосте и вдумчиво изучать врагов, то нынешнюю трагедию уж точно не исправить! Обниматься с ядожалами и сочувствовать их бедам? Пускай ответят за своё зло!
Сверчок прижала лапы к глазам. Наверное, на месте Росянки она чувствовала бы то же самое… но как же Кузнечик? А принцесса Скарабея, а хранительница Книги, а отец, пусть и не родной? А одноклассники, которые столько раз делились с ней книгами и семенами? А просто маленькие драконята в садах? Неужели они тоже заслужили наказание? Они вовсе не такие чудовища, какими их делает Оса, их ещё можно спасти!
– С чего начнём? – деловито осведомился Морфо. – Скажи, что нам делать.
Киноварь переглянулась с Тау.
– Ждать, – хмыкнула она. – Не все шелкопряды хотят уничтожить все ядожалов.
– Вообще не надо никого уничтожать! – вставил Синь.
– Сколько всего шелкопрядов у вас в «Хризалиде»? – не слушая их, спросила Росянка. – Только не говори, что все вы сейчас здесь.
– О нет, – гордо усмехнулся синекрылый. – Только в этом улье целых семеро!
– Хм…
– Ну, или шесть.
– Если ты отпугнул Аргуса навсегда, – язвительно добавила Киноварь.
– А почему остальных здесь нет? – нахмурилась Росянка.
– Они сегодня не смогли, – ответила Тау. – Одна шьёт себе костюм для школьного спектакля, другому завтра рано вставать… А что Темора? – Она повернулась к Киновари.
– Слишком утомлена, мол, – сердито рявкнул Морфо.
Листокрылая криво усмехнулась.
– Вот как? Героические борцы, ничего не скажешь.
– Если совсем честно, – вздохнула Киноварь, – мы мало что делаем в последнее время… да и вообще. Да и как могут семеро драконов что-то изменить в целом улье? В других тоже есть подпольщики, но… У каждого своя жизнь, свои дела – а чёткого плана нет ни у кого. Печально это всё…
– Зато теперь, когда ты здесь, – обернулся Морфо к Росянке, – всё стало ясно! Приводи войско, шелкопряды помогут, захватим весь улей и наведём порядок!
– Как? – хмыкнула листокрылая. – Как именно помогут нам шелкопряды?
Синекрылый смущённо повёл крыльями.
– Ну… сделаем всё, что скажете. Можем указать на главных ядожалов и… И окажем всяческую поддержку, когда вы их убьёте!
Росянка молча вздохнула, потирая лоб.
За окном снова что-то мелькнуло. Сверчок быстро обернулась, но ничего не разглядела. Что это – далёкие молнии? Поправив вуаль, она шагнула к тёмному стеклу.
Поначалу там виднелось лишь её отражение и драконы за спиной, словно запертые в стеклянном ящике. Потом глаза привыкли, и тогда Сверчок заметила двух драконов, пролетевших под окном.
Ядожалы!
В доспехах и с оружием. Стражники летели вдоль наружной круговой стены улья, направляясь к задним дверям библиотеки.
Сверчок стремительно обернулась.
– Нас заметили!
– Маловероятно, – отмахнулся крылом Морфо. – Кому интересна запертая на ночь библиотека?
– Тс-с-с! – оборвала его Росянка, подняв коготь.
Все замерли, прислушиваясь.
От входной двери внизу доносился негромкий скрежет, как будто кто-то подбирал к замку ключ за ключом.
Жёлтая и оранжевая драконихи испуганно переглянулись.
– У задней двери тоже солдаты, – шепнула Сверчок.
– Будем пробиваться? – грозно оскалился Мечехвост, обернувшись к Росянке.
– Мы не знаем, сколько их там, – возразила Киноварь, – а если у них в головах Оса, то в любой момент налетит целая толпа.
– А ты можешь позвать своих? – спросил синекрылый Росянку. – Целую толпу свирепых листокрылов!
– Могу, но не так быстро. Отсюда есть ещё выходы?
– Нет, – покачала головой Тау, – но если двое прикроют, остальные могут успеть вырваться.
Синь нахмурился.
– Я никого не оставлю в когтях у ядожалов, – тихо произнёс он.
Росянка резко повернулась к Сверчок.
– Твоё укрытие! Оно должно быть рядом. Где ты пряталась в библиотеке, когда Оса поднимала всех ваших?
Поместятся ли все семеро? А куда ещё деваться? Подавив неприязнь к листокрылой, нарушившей своё обещание, Сверчок кивнула в проход между полками.
– Туда! – И бросилась бежать первая, показывая дорогу.
Выскочив на балкон, она нырнула вниз и спланировала вдоль стены к нижнему этажу библиотеки. Оглянулась, наблюдая, как оранжевая дракониха закидывает себе на плечо слабое крыло Тау и помогает спуститься.
По сторонам парадной двери высились две толстых пустотелых колонны, встроенные в стену. Со стороны площади в каждой была проделана специальная щель, чтобы опускать прочитанные книги. Когда они накапливались, библиотекарь забирал их со своей стороны через низенькую дверцу. Распахнув её, Сверчок кивнула в тёмный проём.
– Ясно, – шепнула Киноварь. – Тау, за мной! – Они побежали к заднему входу, где были такие же колонны.
– Я с Росянкой! – объявил Морфо и первым полез внутрь. Скорчившись среди книг, протянул лапу листокрылой, но та лишь скривилась.
– Благодарю за честь, но обойдёшься Мечехвостом. – Втолкнула шелкопряда и закрыла дверцу у него перед носом.
– Как же ты без своего нового друга из «Хризалиды»? – не удержавшись, едко усмехнулась Сверчок.
Они уже открыли колонну напротив, когда замок громко щёлкнул, отпираясь. С колотящимся сердцем Сверчок нырнула в дверцу и принялась разгребать книжный ворох, чтобы освободить место. Мгновение спустя к ней притиснулся Синь, а следом прыгнула Росянка. Дверца закрылась, погружая тесное пространство в полную темноту.
Упираясь лапами в стены, Сверчок старалась отодвинуться, забираясь выше по бумажной горе, но всё равно ощущала биение сердца дракончика, так переплелись их крылья и хвосты. Одной лапой он обнимал её за шею, а скомканный шёлк накидок лез в пасть, мешая дышать. Она с трудом устроила голову у него под подбородком, вдыхая запах старых обложек и его самого, чем-то напоминавший жареные бананы.
