– Ты береги себя, чтобы помочь шелкопрядам и листокрылам! А ядожалы – моя забота. Договорились?
– Кроме того, – добавила Росянка, – если её схватят, кто-то должен остаться на свободе, чтобы устроить побег. Если получится, конечно. – Она строго погрозила когтем. – Так что не вздумай попадаться!
– Ни в коем случае, – пообещала Сверчок. – Постараюсь. Ладно, идите, встретимся у крайнего павильона перед закатом.
Мечехвост толкнул Синя хвостом в бок.
– Полетели искать Лунию, а? Разделимся и прочешем бухту вдвоём – а ещё лучше втроём, если Росянка поможет. Вдруг Луния лежит на каком-нибудь островке или в пещере на берегу, раненая и совсем одна. Поможешь, приятель?
Сверчок понимала, что он думает не только о Лунии, но и хочет помочь Синю решиться улететь. В самом деле, его сестра, возможно, ещё больше нуждалась в помощи.
Дракончик растерянно сжимал и разжимал лапы, не в силах решить, что делать.
– Хорошо, помогу, только… Сверчок, я не хочу тебя оставлять!
– Я знаю… – К горлу подкатил комок. – Но ты же понимаешь, что я чувствую, правда? Сам знаешь, насколько это важно для меня, и… И как важен для меня ты.
Сморгнув слёзы, Синь ткнулся носом ей в нос, а затем Мечехвост потянул друга за собой, и шелкопряды двинулись к двери следом за Росянкой. Выходя, Синь в последний раз обернулся.
Тяжело вздыхая, Сверчок следила, как драконята торопливо пробираются между рыночными лотками. Хотелось крикнуть: “Эй, вернитесь! Я боюсь одна, давайте вместе!” Но она удержалась, а когда друзья скрылись из виду, приступила к следующей части своего плана.
Ясно, что королева прикажет уничтожать надписи, как только узнает, поэтому их должно быть как можно больше и в самых разных местах. Вот и пригодится большая банка ярко-красной краски оттенка гибискуса, взятая у Скарабеи.
Красные буквы пестрели на стенах, плакатах, каждой гладкой поверхности. Особенно приятно было писать поверх объявлений о розыске, замазывая краской свой собственный портрет.
ОСА ЛЖЁТ!
ЯСНОВИДИЦА НЕ ПРЕДСКАЗЫВАЛА ДРЕВЕСНЫХ ВОЙН!
ЯСНОВИДИЦА НЕ ПИСАЛА, ЧТО ДРУГИЕ ПЛЕМЕНА ДОЛЖНЫ СЛУЖИТЬ ЯДОЖАЛАМ!
ВСЁ, ЧТО ОСА ГОВОРИТ О КНИГЕ, – ЛОЖЬ!
НА ПОСЛЕДНЮЮ ТЫСЯЧУ ЛЕТ ЯСНОВИДИЦА НЕ ПРЕДСКАЗАЛА НИЧЕГО!
ОСА ЛЖЁТ!
ОСА ЛЖЁТ!
ОСА ЛЖЁТ!
Листовки с письмом Ясновидицы Сверчок подсовывала под двери и раскладывала в парках. Одну положила на книгу в лапах у мраморной пророчицы на площади библиотеки. Сам памятник портить не стала, зато статую Избавления на ярмарке сплошь покрыла надписями «ОСА ЛЖЁТ!»
Солнце уже поднялось над горизонтом, и улицы заполнялись драконами. Краска закончилась. Драконята, спешившие в школу, заметили, как Сверчок раскладывает листовки, и остановились. Она протянула одну:
– Это правда! Я сама читала Книгу Ясновидицы!
Трое маленьких ядожалов и двое бескрылых шелкопрядов вытаращили глаза.
– Правда? Интересно?
– Ещё бы, но там не то, что вам рассказывают. – Она постучала когтем по бумаге. – Вот что на самом деле!
Они собрались в кружок и принялись читать вслух, а Сверчок поспешила на следующий ярус, в страхе гадая, когда Оса наконец увидит надписи чьими-нибудь глазами.
Двумя ярусами выше, едва она подсунула листовку под дверь, та отворилась и наружу выглянула ядожалиха.
– Эй, ты кто? Что это? – подозрительно спросила она.
– Это… – Сверчок глубоко вдохнула. Смелее! – Это правда! – Она подняла листовку и протянула драконихе. – Я хочу, чтобы каждый знал, что написано в Книге Ясновидицы!
Ядожалиха глянула незнакомке в глаза.
– Ты же та самая, с плаката! – Выхватила листок и посмотрела. – Так ты правда читала Книгу? Во имя звёзд, я всегда мечтала узнать, что там написано!
– Я тоже… И решила, что должны знать все.
Они хотят знать, подумала Сверчок, оглянувшись на ходу на жадно читающую дракониху. Они слушают, им нужна правда! Однако успех одинокой подпольщицы продолжался недолго. Спеша к башне водокачки, где собиралась укрыться до вечера, она повернула за угол и нос к носу столкнулась с бывшей матерью.
– Ой! – пискнула Сверчок, испуганно глядя в глаза бабке. – Простите, простите… – Отвесила низкий поклон и попыталась юркнуть в переулок, словно спешит по обычным делам.
Однако когти Пчелы уже держали железной хваткой.
– Что ты делаешь в моём улье? Хочешь, чтобы меня тоже арестовали? – Дракониха поволокла её через площадь Стрекозы, втащила в дом и захлопнула дверь.
Здесь когти разжались, и Сверчок отскочила в сторону, спотыкаясь на сером шёлковом половике. Вокруг всё, как в детстве: чёрные мраморные столики, увезённые из старого дома в улье Цикады, копия статуи Избавления из слоновой кости с гранатами вместо глаз, запах ромашкового чая и тушёных кроликов из кухни. С прошлого года ничего не изменилось, те же книги ровными рядами стоят на полках, картины на стенах ни на коготь не отклоняются от прямой линии. Королева Оса так же надменно взирает на принцессу Златку, а та в свою очередь – на самый скучный портрет Ясновидицы в истории живописи.
Даже страх почти такой же. Никогда не знаешь, как поведёт себя Пчела, на что она внезапно разозлится и какие кары обрушатся с небес.
Однако сегодня комната казалась холоднее, мясной запах с кухни – сильнее, а угроза со стороны королевы Осы будто нависла ядовитым облаком. На этот раз вместо криков и швыряния мебели Пчела запросто отправит незадачливую внучку прямо в заждавшиеся лапы королевы.
– Я молчала, всячески старалась, чтобы меня не связали с тобой, – прошипела бабка, – а ты шляешься тут собственной персоной! Неужели думала, помогу?
– Нет! – Сверчок потёрла загривок, где оставили царапины безжалостные когти. – Я вообще не хотела тебя видеть!
Пчела возмущённо встопорщила крылья.
– Тогда почему… почему явилась в этот улей? Почему к моему дому? Я и перебралась-то сюда нарочно, чтобы не встречаться с вами!
– Я знаю, – кивнула Сверчок, – и знаю почему. Можешь не волноваться, у меня тоже нет желания общаться с тобой.
Она шагнула к двери, но бабка загородила дорогу, обнажив ядовитые клыки, которых не унаследовали ни дочь, ни внучка. Они не раз видели их следы на шкурах антилоп и буйволов, которых Пчела притаскивала с охоты.
Но не только. Однажды в гневе она укусила новую кухарку, когда у той случайно подгорело её любимое жаркое. Из раны на шее яд быстро распространялся по всему телу, несчастная шелкопрядиха вопила от боли и осталась жива только потому, что отец – то есть дед – сразу отнёс её к лекарям. Память о тех криках осталась навсегда, как и ужас перед Пчелой.
Неужели укусит?
