И уходит, как всегда, отмахиваясь от лавины вопросов. Красный огонек камеры мигает, застав Лайлу врасплох. Но она – профессионал. Запинку она превращает в многозначительную паузу, заставляя аудиторию с гораздо большим вниманием ждать того, что она должна будет сказать.
– Пока же, – произносит она, – мы советуем всем и каждому из вас не выходить из дома во избежание теплового удара и ждать новой информации.
– Именно так, Лайла, – подхватывает Чейс. – Советуем также избегать активных действий, связанных с затратой сил.
– Совершенно верно! Лучший способ сохранить воду – сберечь то, что уже есть в вашем теле.
Когда Лайла приехала утром на работу, в ее гримерке стояли два полных кувшина ледяной воды. Вспомнив о них, она тотчас же захотела ощутить у себя в руке высокий стакан тонкого стекла.
– Мы вернемся к вам после рекламной паузы.
Пошел ролик.
Расслабившись в своем кресле, Лайла принялась просматривать тексты предстоящих сюжетов. История про то, как с последствиями исчерпания водных ресурсов борется зоопарк. Про человека, которого застрелили в тот момент, когда он хотел слить воду из цистерны, направлявшейся в больницу. И, наконец, про первую официально зарегистрированную в Сан-Бернардино смерть от обезвоживания. Почему все плохое случается именно в Сан-Бернардино?
Приподняв бровь, к ней поворачивается Чейс.
– Дело – дрянь, – произносит он с теми же модуляциями, с которыми говорил «Это свежайший продукт» в те дни, когда озвучивал рекламные ролики с «фастфудом» – хотя ходят сплетни, что он не пренебрегал съемками и в иных жанрах. Но, как говорит их продюсер, они работают с новостями, а не сплетнями.
– И, тем не менее, все, что нам остается делать – это просить людей не терять хладнокровия и следить за нашими новостями.
– А что им еще скажешь? Снимайте штаны и бегайте по улицам нагишом?
– Если это поможет им пережить кризис, то – да.
– Ну что ж, – ухмыляется Чейс, – то были бы отличные новости.
Полуденный блок закончился, и Лайла направляется в свою гримерку. Увы! Ее кувшины пусты – кто-то, и, может быть, не один, опустошил все ее запасы.
– Сейчас принесут еще, – обещает нервничающий стажер. – Десять минут, не больше.
Но десять минут спустя нет ни стажера, ни воды.
В коридоре Чейс разговаривает по телефону со своим агентом, причем динамик включен на полную мощность, и любой, кому интересно, может с головой нырнуть в личные проблемы Чейса Бакстона. Агент убеждает своего подопечного: если тот хорошо проявит себя во время водяного кризиса, то может выйти на федеральный уровень. Перейти в Си-эн-эн, например.
– Это ужасно, что ты хочешь заработать на чужой беде, – говорит ему Лайла.
Чейс пожимает плечами и продолжает разговор.
Хотя у Лайлы тоже есть профессиональные амбиции, она не такой шакал, как Чейс, и не станет строить свое будущее на костях умерших сегодня людей. Она смотрит в окно, пытаясь отсюда, с сорок третьего этажа увидеть реальную картину кризиса. Внизу, на улице колышется толпа. Это демонстрация? Или там раздают воду? Отсюда толком не видно. Неожиданно она почувствовала приступ клаустрофобии. Как она здесь одинока!
После перерыва в студию стали стекаться известия о новых случаях смертей, вызванных обезвоживанием. Новости приходят быстро, и их нужно тут же выдавать в эфир. Можно только вообразить, что чувствуют люди на том конце телевизионного канала: они сидят в капканах собственных домов и ждут, кто на их улице окажется следующим.
Никто так и не приносит воду в ее гримерную.
Чейс тоже хочет пить. Но воды нет нигде, и никто ее не обещает.
И тогда в голову Лайле приходит идея. Реализовать ее будет непросто, но ведь больше-то ничего нет!
– Отправьте меня на вертолете! – говорит она продюсеру.
– Что?
Продюсер смотрит на нее, как на сумасшедшую.
– Лайла! Ты – ведущая. Ты не делала репортажей с воздуха с тех пор, как занималась дорожным движением.
– Бунты, пожары, пробки! Все эти истории происходят не в студии, а на улице, в городе! Людям именно это интересно!
Лайла говорит так, словно, как и Чейсом, ею движут профессиональные амбиции.
– Чтобы привлечь их внимание, нужно отправить ведущего на небо. И зрители уже не будут переключать каналы!
– Нет, – не сдается продюсер. – Ты нужна мне в студии.
Но, как только продюсер уходит, Лайла отправляется на крышу. Вертолет стоит на площадке – меняются репортеры, отвечающие за материалы о состоянии движения на улицах города. На мгновение Лайле вспоминается Вьетнам, откуда в свое время присылали классику военного репортажа. Конечно, все это происходило задолго до ее рождения, но она, глядя на отдыхающий после полета вертолет, не может не представить себе тех репортеров, что ждали своей очереди на посадку в винтокрылую машину в трагические часы гибели Сайгона.
У поручня трапа стоит Курт, тот самый пилот, с которым Лайла летала раньше, когда только начинала работать на станции. Курт курит – возле вертолета, где курить запрещено, но ему наплевать. Лайла надеется, что это не единственное правило, которое он готов нарушить.
– Курт! – обращается она к пилоту. – А какова у тебя дальность полета?
– Около двухсот пятидесяти с полным баком, – отвечает он. – Сейчас ближе к двумстам. А что такое?
Лайла делает глубокий вдох:
– Сделай мне одолжение, а?
Пять минут спустя они уже мчатся на восток, прочь от центра Лос-Анджелеса. И когда Лайла чувствует, что отлетела от своего продюсера на безопасное расстояние, пишет ему сообщение:
«Взяла студийный вертолет. Лечу к озеру Эрроухед. Привезу репортаж о ситуации с беженцами».
Отправляет сообщение. Потом, мгновение подумав, пишет продолжение:
«Прикройте меня. Или увольте».
Сделано. И, как бы там ни было, Лайла сейчас прилетит туда, где еще можно найти воду. Горные озера, конечно же, здорово обмелели, но вода там все равно есть. Она глубоко, облегченно вздыхает, чувствуя свою неразрывную связь с теми журналистами прошлых лет, что на противоположной стороне мира штурмовали некогда вертолеты, которые должны были спасти их от Вьетконга.
День третий
Понедельник, 6 июня
4) Келтон
В школу сегодня не иду. Никто не знает, когда занятия начнутся снова. До конца учебного года осталась пара недель, и вряд ли мы в этом учебном году туда вернемся.
Чтобы не оставаться без дела, просматриваю комиксы, но сегодня они мне неинтересны. Начинаю искать в Интернете нужную мне охотничью амуницию, чтобы добавить к списку подарков, которые мне хотелось бы получить на Рождество, но и эти поиски мне надоедают. Тогда выхожу в Ютуб и ищу видео с шахбоксом – гибридным боевым искусством, где бойцы перемежают раунды мордобоя партией в шахматы. Это единственный не связанный с использованием оружия вид спорта, в котором я знаю толк.
