В семнадцать лет отец впервые доверил ей штурвал. Прямо в открытом море положил узкие ладошки на холодный металлический круг и, пока дочь приходила в себя, ушел спать в каюту. Бросил как котенка в воду. Удивление мгновенно сменилось шоком, члены команды тут же схватились кто за что успел. Счастье, что яхта не перевернулась.
Пять часов у штурвала тянулись словно вечность, однако именно тот день стал одним из самых ярких в жизни. Заболела морем и ветром. Прикипела к яхтам душой. Однако, как ни странно, презентации новинок полюбить так и не смогла.
Дочь яхтсмена, владельца судостроительной верфи, она присутствовала на стольких показах, что со временем стала воспринимать подобные мероприятия как часть работы. Вспышки фотокамер, реки шампанского, фраки, дорогие туалеты — яхты всегда были лишь поводами блеснуть богатством. Поставь перед толпой бутафорскую конструкцию — никто бы и не заметил. Мачта есть, парус в наличии — ну и ладно, можно обмывать.
От фальшивых улыбок обычно болели щеки, а от желания взойти на яхту и уплыть подальше от всех приходилось останавливать себя чуть ли не силой. Отличное было бы шоу. Жаль, понял бы лишь отец.
Судя по количеству автомобилей и музыке, эта презентация ничем не отличалась от других. Осмотревшись по сторонам, Марина вздохнула. Уж кого-кого, а отца здесь, рядом с Плотниковым, и быть не могло. Сегодня предстояло продержаться целый вечер самой, да еще при наличии серьезного отягощающего обстоятельства.
Стоило пожалеть себя, как впервые за последние полчаса «обстоятельство» отвлеклось от разглядывания ее декольте и даже вполне осознанно заговорило.
— Дима, — дождавшись, когда автомобиль припаркуется у яхт-клуба, Аарон обратился к своему водителю, — мне показалось, или за нами был хвост?
— Двойной, босс.
От этих слов Марина почувствовала, как по спине прошелся холодок.
— Может быть, Павлов страхуется? — осторожно предположила она.
— Да, скорее всего, — как-то слишком быстро согласился Берг.
— Тоже так думаю. Я свяжусь с СБ, — тут же подхватил идею Дима.
В желании утаить от нее правду эти двое были удивительно единодушны. Настоящая команда! Только после того, что произошло в квартире, верилось в их слова с трудом.
Чтобы не вынуждать Аарона придумывать фантастическую гипотезу о двойной охране, Марина отошла на несколько шагов от машины. Берг останавливать не стал. Убедившись, что его спутница далеко не ушла, он повернулся к Диме и о чем-то быстро заговорил.
Странная это была забота. Непривычная. От нее губы сами растягивались в улыбку. До того, чтобы начать получать удовольствие от компании своего опекуна-тюремщика, оставалось всего ничего.
Только Рогозина успела об этом подумать, как Берг оказался рядом.
— Как считаешь, Плотников знает зачем мы здесь? — ощутив, как рука Аарона уже привычно легла на талию, спросила Марина.
Берг бросил взгляд в сторону пирса. Вокруг яхты суетилась целая толпа, и всеми, от экипажа команды до стайки фотографов, руководил один человек. Издалека могло показаться, что это брат-близнец Федора Конюхова, такой же бородатый и длинноволосый. Отличала Афанасия ширина талии. Нужно было пять Конюховых, чтобы получился один Плотников.
— Думаю, ему не до нас, — наконец задумчиво ответил Аарон.
С этим сложно было не согласиться.
— Так как мы поступим? — почему-то Марина не сомневалась, что у ее спутника точно есть план.
Некоторое время Берг молчал. Как и в машине пялился на ее грудь. Потом со вздохом сказал:
— К сожалению, придется ненадолго разделиться.
Мужские пальцы, оставляя теплые дорожки, прошлись по спине от выреза платья до лопаток и обратно.
— Оу! Какой широкий жест. Я уже чувствую запах свободы, — не удержалась Рогозина.
— Мм… — Аарон довольно ухмыльнулся. — Львице охота на охоту?
У игры слов в его устах был ярко выраженный ироничный оттенок. Хоть Марина и на секунду не поверила, что Берг позволит ей действовать в одиночку, теперь была уверена на все сто.
— Чувствую, это будет еще то сафари… — невесело заметила она.
Аарон опровергать догадку не стал. Переместившись за спину Марины, он, как подводник перископ, развернул ее корпусом в сторону белоснежных шатров с закусками.
— Видишь в центре даму в красном? — прошептал на ухо.
— Жена Плотникова, — Марина поежилась от интимности, которая не соответствовала ни времени, ни месту, ни ее настроению.
— Она самая, — Берг подошел еще ближе, почти обнял.
— И что ты предлагаешь?
— Знаешь, как говорят: мальчики — налево, девочки — направо.
— Я к Плотниковой? А может, девочки пойдут к мальчикам налево? — Марина сама не заметила, как тоже перешла на шепот.
— Ц-ц-ц, — поцокал Берг. — Ты ведь помнишь наш уговор? Полная покорность.
Марина поморщилась, словно ей предложили съесть зеленый лимон.
— Хотя бы попробуй, — настоял Аарон. — Вдруг понравится.
* * *
Что могло понравиться в общении с Плотниковой, Марина, как ни старалась, придумать не могла. Даже законный супруг предпочитал проводить время подальше от этой женщины. Ни трое детей, ни шикарный дом на берегу Финского залива — ничто не могло его удержать.
В сравнении с Плотниковым даже Рогозин был любителем. На одну регату, в которой участвовал Лев Семенович, приходилось четыре регаты Афанасия. Глядя на невысокую женщину с квадратным подбородком и грудью размером с два астраханских арбуза, Марина подозревала, что понимает яхтенную зависимость Плотникова. Если бы не бизнес, скорее всего, он не вылезал бы из кругосветок.
И вот теперь Марине предстояло разговорить эту дамочку. Завидная перспектива! Хотелось развернуться и послать Ааронас его гениальным предложением куда подальше.
— Мариночка, Вы ли это?! — Рогозина уже почти решилась на позорное бегство, как мать семейства, словно ледокол, прорезая толпу, сама подплыла к ней.
Нацепив на лицо улыбку «а-ля Берг», Марина медленно обернулась к хозяйке мероприятия.
— Елизавета, здравствуйте. Как я рада Вас видеть, — солгала, не моргнув и глазом.
— Такой приятный сюрприз! — Плотникова всплеснула руками, и Марина физически ощутила, как невидимая паутина опутывает ее с ног до головы. — Потрясающее платье! Изумительно выглядите.
— Большое спасибо… Вы тоже.
— Да бросьте, куда мне до вас, — Плотникова кокетливо отмахнулась.
— Красный цвет Вам очень идет, — от банальности фраз зубы сводило, но деваться было некуда.
— Ой, спасибо. Так приятно. А ваш дорогой отец тоже здесь?
С учетом того, что отец и Афанасий не были друзьями, это был странный вопрос. По всей видимости, традиция не говорить дома о делах существовала и в их славном семействе. Это не сильно удивило, но смысл продолжать беседу отпал сам собой. Скорее всего, Елизавета и не слышала никогда ни о каких акциях «Альфы».
