— Извини, что долго. Они только в половине восьмого открылись. Тебе фирменный колобок с изюмом или с творогом?
И Дима действительно потряс перед дрожащим носом жены двумя пакетиками.
— Я ничего не хочу.
— Нет, так дело не пойдет. Сказал же, никаких нервов. Они натасканные твари, все чувствуют. А нам скрывать нечего, слышишь?
Дима рукой вместе с пирожком отодвинул ей волосы и поцеловал в щеку.
— Жуй буржуй, давай! Хватит нервы трепать. Они у меня тоже не железные.
Алена вгрызлась в пирожок, но проглотить смогла его только с водой. И когда наконец открылось консульство, и очередь начала хоть немного двигаться, Алена почувствовала зверский голод и теперь боялась, что живот начнет говорить раньше нее. В крохотном зале ожидания Алену охватила паника. Анкета промокла в руках, и она с трудом назвала бы свое имя, спроси ее об этом прямо сейчас. Но пока приходилось сидеть на жестком стуле и глядеть в потерянные лица людей, отходящих от консульского окошечка с паспортами в руках. Почему им отказали — оставалось только гадать.
Вот и их очередь. Дима отпустил ее руку, но хотел пойти вместе. Однако ему не позволили. Он сжал пальцы в кулак, пытаясь сдержаться. Девушка взяла у Алены анкету, документы Димы и паспорта. Сверив имена, она спросила ровным голосом, при каких обстоятельствах она познакомилась с будущим мужем. Сердце перестало биться, и Алена слышала только себя — и не верила, что это ее голос, такой спокойный и четкий.
— Перейдите в другое окно, пожалуйста, — произнесла девушка по-прежнему бесцветно, оборвав ее на полуслове и передав кому-то документы.
Алена засеменила ко второму окошку, окончательно перестав чувствовать ноги. Теперь сердце громыхало прямо в ушах. В окошке показался высокий тощий китаец и начал задавать те же вопросы на почти идеальном русском, крутя в руках ее паспорт.
— Вчера только получили?
Алена кивнула, и китаец отложил его в сторону ее.
— Приходите за ним через неделю. До свиданья.
Он толкнул в ее сторону остальные документы, оставив у себя лишь паспорт и анкету. Алена сгребла их и сделала шаг назад, где Дима почти что подхватил ее под руки.
— Пошли. Здесь жуткая духота. Будто кондиционеров из Америки не завезли!
— Что, это все? — спросила Алена, хлопая ресницами.
— Ленка, это только начало. Сколько мы еще инстанций с тобой пройдем…
Он вывел ее на улицу, и они медленно двинулись в сторону метро. Дима предложил зайти за новыми пирожками. Она в ответ только кивнула. Однако там тоже оказалась живая очередь.
— Я помню их еще студенческой пирожковой, — усмехнулся Дима, постукивая ногтем по стеклу прилавка.
Алена глядела на электронное табло, пытаясь выбрать блюдо.
— Ты помнишь «Кэрролле», нет? — спросил Дима, продолжая барабанить по стеклу.
Она пожала плечами.
— Только не говори, что даже в «Макдональдсе» не была?
— Была, конечно.
— А я уж было подумал, что молодежь насытилась гамбургерами с картошкой, и года с двумя нулями пройдут под знаком деамериканизации… У них, не у нас, так что наедайся пирожками. Берем жареные или выпечные? Хотя, знаешь, я хочу студень…
— Студня еще нет, — услышала его девушка в красном колпаке. — Выбирайте то, что в витрине.
— А оливье тоже нет?
— Нет, все съели, но если подождете минут двадцать, мы вам его сделаем.
— Нет, спасибо. Мы пойдем к другим.
Они снова окунулись в уличную жару.
— Тут неподалеку неплохое место. Надеюсь, там можно пообедать, — Дима сильнее сжал руку жены. — Все позади, расслабься. Нельзя так нервничать. Столько всего еще впереди… Хочешь напьемся, если тебе полегчает?
Алена из белой сделалась пунцово-красной.
— Я вообще-то не пью… Во всяком случае больше не буду.
— Хорошо. Не хочешь, не надо. Давай все же поедим и догуляем до Невского. Может, можно будет купить нам билеты на один рейс или мой поменять. Хорошо, копию паспорта сделали. А ведь чуть не забыл, дурак. Лена, у нас, кажется, впереди много чего интересного. Улыбайся. Американцы хмурных не любят.
Алена опустила глаза.
— Нам надо к маме будет съездить в выходные.
— Конечно, съездим. Жаль, конечно, что я с твоим братом не познакомился, но успеется. Может, сумеем к себе его пригласить. С музыкантами особых проблем не должно ведь быть, верно?
— Я ничего про визы до сегодняшнего дня не знала. Сумасшествие какое-то.
— К сожалению, лишь для птиц в этом мире нет границ, им выход открыт… — напел Дима. — Знаешь, группу «Мифы» Барихновского? Ну, это старый рок… Ну и ладно. Будем учить американский. Пошли!
Налетел небольшой ветерок, такой желанный в невыносимую питерскую жару, но Алена осталась пунцовой.
Глава 11 "Когда наступит завтра?"
Алена забрала из рук матери паспорт с новенькой американской визой и передала документ мужу.
— Поздравляю, — произнесла мать строго, без радости и энтузиазма.
Горькая тишина щекотала нос, как и острый запах оставшегося в стопке Алены коньяка.
— Я знаю, что вы беспокоитесь за дочь, но с ней все будет хорошо, — Дима сказал это с такой уверенностью, что даже сама Алена поверила.
Хотя с прошлого четверга она чувствовала себя жутко-разбитой и полной дурой. Саша заскочил к матери якобы с документами и напросился на обед. Эльвира вопрошающе взглянула на дрожащую руку бывшей ученицы, с которой исчезло обручальное кольцо. Саша болтал без умолку, шутил и все поглядывал на Алену, которая понимала, что сейчас между делом из его уст последует приглашение подвезти ее до дома.
— У меня сегодня много работы, — затараторила она, умоляюще глядя на Эльвиру.
— Я не могу уйти так рано.
Саша зло сжал губы, но не успел ничего возразить.
— Лена просто хочет сказать, что она…
Алена чуть не выронила вилку. Сейчас Эльвира скажет правду… Может, и к лучшему. Саша хотя бы не разнесет в гневе материнскую кухню.
— … идет сегодня со мной в театр. Это не сверхурочные. Это досуг.
Глаза Саши совсем сузились, когда он воззрился на мать.
— Саша, это наше обоюдное желание, — продолжала Эльвира без тени раздражения. — Мы обе обожаем Михаила Трясорукова и не пропускаем ни одного его спектакля. Я отправлю Лену домой на такси, не переживай. Или она вернется ко мне. Решим на месте. Хочешь кофе?
— Я ничего не хочу, — Саша резко поднялся. — Я вообще задержался дольше запланированного. Хотел быть вам полезным. Значит, в другой раз. Завтра вы никуда не идете? — Саша смотрел только в глаза Алены и ждал кивка, но она сказала:
