Полину она проспала. Придется гулять одной. Десять. Наверное, еще можно позвонить Стасу. Хотя, наверное, она опоздала — Светлов скор на гадости!
— Привет. Узнал?
Паузы не последовало.
— Ждал звонка. Надеялся.
Голос все тот же. Боже! Со смешинкой. Не злой, как был во время последней встречи.
— Значит, этот гавнюк все-таки позвонил?! — почти вскричала Алена в телефон, хотя начинала разговор со страхом почти шепотом.
— А ты надеялась, что Светлов изменился?
В голосе нет сарказма. В голосе вообще ничего нет. Смех испарился сам собой. Или благодаря магии Сашиного имени.
— Я не знаю, что он тебе сказал, но я искала Эльвиру…
— Лена, не оправдывайся! — Стас кричал, точно причал. — Мне плевать, почему ты звонила ему. Главное, что ты позвонила мне…
Сердце Алены сжалось. Но голос не пропал.
— Я сказала ему, что не буду тебе звонить. И я не собиралась звонить. Я просто не хотела, чтобы Светлов нагородил тебе с три короба.
Пауза. Длинная.
— Не злись на меня. Пожалуйста. Но, сам посуди, зачем мне тебе звонить?
— Сказать привет. Этого мало? Ты уехала, не попрощавшись. А сейчас снова не даешь возможности поздравить тебя с рождением сына. Поздравляю! Как назвали?
— Стас…
— Ты ведь шутишь сейчас? — перебил он, и Алена вспыхнула, но как с Сашей оправдываться не стала.
— Нет, я серьезно.
— Не в честь меня, надеюсь?
— Просто имя нравится, — протараторила она. — Как у тебя бизнес?
— Лен, я не хочу по телефону. Может встретимся за чашкой кофе, если ты можешь скинуть ребенка бабушке? Или, хочешь, приеду к вам? Ты в деревне? Я сто лет пельменей не ел. А они у вас там вкусные…
— Не надо приезжать! — теперь кричала она.
На глазах выступили слезы.
— Понял. Не буду. Никаких вариантов личной встречи ты предложить не можешь? Ты же знаешь, что я совершенно не умею общаться по телефону. Бери с собой сына. Просто на прогулку. Я присоединюсь тайком. Мама не узнает и муж тоже.
Алена уже утирала слезы, бегущие по щекам. Размазывала вместе с соплями по лицу. Зачем она позвонила? Вот зачем…
— Я, может, выберусь погулять с Полиной, — дрожащим голосом выдала она. — Позвоню и договорюсь…
— Встреча под прикрытием? — он хмыкнул. — Не надоело?
Ее сердце сжалось от намека на Сашу. Такого неприкрытого.
— Мне скрывать нечего, — продолжил Стас, не дождавшись от нее ответа. — Могу даже у вас на кухне посидеть. Какой тортик привезти?
Алена сглотнула. Хорошо, что она все еще была голой. По подмышкам потек горячий пот. Дезодорант «Секрет» выдержал только Сашу.
— Ты сегодня занят?
Пауза. В такое время он уж точно без галстука, нечего ослаблять.
— Это будет уже давно за одиннадцать. Ребенок. Мама. Это глупо. Я освобожу для тебя утро. Во сколько подъехать?
Алена прикрыла глаза, будто собеседник мог видеть их красноту.
— Ты сегодня занят? — повторила она вопрос, и голос не дрогнул. Только малость осип от слез. — Я в городе. Одна. Собираюсь пойти поужинать.
— Куда? — оглушило ее из трубки.
— Что куда?
— Куда мне приехать? — закричал он, и Алена так и представила себе его всклоченные волосы. — Не смей ходить никуда так поздно одна. Я буду у тебя через сорок минут.
— Я не дома. Жду тебя в одиннадцать в чешском ресторане у Восстания. Там вкусное пиво.
— Хорошо. Знаешь же, что терпеть не могу парковаться в центре. Сейчас такси вызову. Не из-за пива.
— До встречи, — сказала Алена уже в выключенный телефон и рухнула лицом в подушку.
На часах медленно менялись значения минут, а она все лежала и не поднималась. В надежде, что так незаметно наступит долгожданное утро. Она позвонит и извинится. Скажет, что уснула. Поверит ей Стас или нет, не так уж сейчас и важно.
Глава 16 «Блюдо под названием Дежавю»
Алена влетела в ресторан — всего пятнадцать минут опоздания, а его уже нет. Или она его не узнала, но такого же не может быть! Алена еще раз обвела взглядом небольшой зал: ни в одном из мужчин она не признала Стаса. Вот и отлично! Если, конечно, он не опаздывает сам: таксист не станет гнать, как ненормальный: ему чем дольше поездка, тем лучше…
Алена прошла к столику, за которым Думов сделал ей самое непристойное предложение в ее жизни — позвал замуж, и взяла у официанта всего одно меню. Сняла плащ и обернулась в поисках вешалки, но нашла его…
— Я буду держать в руках журнал «Огонек». Думала, без плаща не узнаю?
Стас забрал плащ из онемевших рук и сунул в них букет красных роз. Не вручил, не подарил, а будто дал подержать, и Алена тут же передала цветы подскочившему официанту, но на стул так и не села, хотя коленки задрожали, как в юности, а то и сильнее.
Но юностью тут не пахло. Может, Стас не так сильно и постарел, но все же налет мальчишества слетел с него окончательно. Возможно, явись он в футболке и ветровка, она отыскала бы в этом мужчине следы прежнего Стаса. Но в строгом сером костюме с однотонным темным галстуком и в светлом плаще, которым он сейчас на вешалке прикрыл ее плащик, этот мужчина был Станислав Витальевич, если не господин Руссков.
— Ты чего так на меня смотришь? — спросил незнакомец, вернувшись к столику.
Алена думала, что успела отвести взгляд: выходит — нет. Но она уже сидела. И не на прежнем месте, а на стуле Димы. Так лучше, чтобы не сильно мучило дежавю. Зачем она выбрала этот ресторан? Да просто не знала ничего другого в округе! Не в битловский же клуб идти, где она подписала сломавший ей жизнь договор с Александром Светловым.
— Просто испугалась, что сорвала тебя с важной деловой встречи, — выкрутилась Алена. — Скажи, что это не так.
— Это не так. Я всегда теперь так хожу.
— Тебе идет… — она заставила себя улыбнуться. — Извини, что я вот так по- спортивному… Я не думала, что куда-то пойду… И тем более с тобой…
Он не сводил с нее глаз. И она не сводила, не могла. Взгляд приклеился к его лицу: чисто выбрит, коротко подстрижен — без привычных вихров — на висках серебрятся отдельные волоски, на лбу появилась пара новых морщин или это старые так уплотнились?
— Во всех ты, душечка, нарядах хороша.
А голос все тот же: мягкий и ласковый. И улыбка, которой невозможно противостоять.
Алена улыбнулась и скрыла замешательство за простым «спасибо». Хотя и понимала, что это не был комплемент, это было желание Стаса убрать из встречи неловкость. Они ни рук не пожали, ни поцеловались — какое счастье, потому что Алена до сих пор чувствовала под коленкой дрожащую жилку.
