И мать с бабкой точно так не думали. Во всяком случае до того, как их дочка и внучка не начала разгружать рюкзак.
— Ты только день проработала… — сцепила перед собой руки мать.
Алена тоже поджала губы.
— Они узнали, что я еду к вам, и дали аванс.
— Они? — не унималась мать, а бабушка так на стул и не села.
— Хорошо — он. Станислав Витальевич. Теперь довольна моим ответом?
— Я совсем недовольна.
— Тогда возьми вот это, — Алена протянула матери семьсот рублей. — Нам с Максом хватит до зарплаты.
Но мать не взяла. Пришлось положить деньги на стол и придавить чашкой.
— Много у тебя еще таких? — спросила мать тем голосом, каким обычно требовала у учеников достать шпаргалки.
— Нет, — ответила Алена. — Это аванс.
— Бухгалтер так и написала — аванс?
— Мам! — Алене хотелось топать ногами. — Бухгалтера в офисе нет, зарплата будет в конверте, будто не понимаешь?
— Мне кажется, это ты не понимаешь. Ты не помнишь, что случилось с твоей подругой?
Алена вцепилась в край стола:
— Лидка спала за деньги, а я за деньги работаю. Мне вчера продыху не дали. Я даже чая попить не могла!
— В восемнадцать лет девочке столько просто так не платят…
— Мам! — теперь уже кричала Алена. — Мне платят не просто так! Мне платят за английский, которому ты меня учила все эти восемнадцать лет!
— Лучше бы я другому тебя научила!
У матери затряслась губа, и Макс понял, что пора вмешаться. Он положил руку ей на плечо и сказал:
— Мам, я там был. Я всех их видел. Это нормальная фирма. Аленке просто повезло. Че ты заводишься на ровном месте?! Порадуйся за нее, — и тут же добавил, решив больше не тянуть: — Хорошо, что она нашла работу, потому что в «кулек» ее не взяли.
Алена вышла с кухни в их с братом бывшую комнату. Сейчас здесь жила бабушка. На Аленкином столе лежали пакеты с нитками и две пары очков. Бабушка совсем ослепнет с этим вязанием!
— Ты почему мне солгала?! — ворвалась следом мать. — Как у тебя язык повернулся?!
— Мам…
Алена присела на свою кровать. Сегодня придется спать с бабушкой. Мама с дивана перейдет сюда, а Макс ляжет в большой комнате.
— Мам, я знала, что ты мне запретишь искать работу. Если бы я ничего не нашла, я бы вернулась к тебе, честно. Но, мам, так будет лучше. Ну ты посмотри вокруг… Ну что мне тут делать?! Если есть возможность выбраться в город, то только идиотка ей не воспользуется.
— Да, — мать трясла головой. — И только идиот не воспользуется восемнадцатилетней дурочкой.
— Мам, я не дура. И никто мной пользоваться не собирается. Только моим английским. Пожалуйста, успокойся. И еще я хочу пойти на курсы гидов- переводчиков. Говорят, там много работы и хорошо платят.
— А здесь плохо, значит, да? Тебе этого уже мало? Одного дня не проработала. Ты, вот деньгами б не швырялась, а отложила на черный день.
Алена кивнула.
— Мам, я отложу. Но сейчас-то можно съесть вкусной колбасы, а?
Мать убрала с лица тонкие пряди. Сколько можно кичку делать — училка из советских фильмов! Со стрижкой моложе бы выглядела, а так столько морщин! А ведь матери всего каких-то сорок семь лет.
— Алена, — мать подсела к дочери и развернула к себе за плечи. — Будь осторожна, ладно? Ты такой ребенок… Не надо только этих мужиков, хорошо? Да¬ну все эти деньги…
— Мам! — выдала нетерпеливо Алена, но не сумела высвободиться из материнской хватки.
— Ты не отмахивайся от меня. Сейчас вас, девчонок, вообще никто ни во что не ставит. Не надо, ладно? Ты встретишь кого-то, полюбишь, — мать провела ладонью по щеке дочери, — а потом уже все остальное… Это же ужасно, что с Лидой было. А ведь, оказалось, что эта сволочь не только ее оприходовал… Тебя Бог сберег…
Алена взяла мать за запястье и отвела ее руку.
— Бога не вмешивай! Я сама Михаилу Владимировичу отказала. А Лидку не жалей, она блядь последняя, она деньги из него тянула. Так что хватит тут панику разводить. Я в пятнадцать понимала что к чему, а сейчас мне почти девятнадцать. Хватит меня маленькой считать!
Алена вскочила с кровати и пошла на кухню помочь бабушке с чаем. Та уже сделала бутерброды, но суетилась как-то очень нервно.
— Как вы там вдвоем-то будете с Максом?
— Да так и будем. Мы же и собирались жить вдвоем, что изменилось-то…
— Большой он стал просто, — бабушка перешла на шепот, чтобы с дивана ничего не было слышно.
Алена тяжело вздохнула.
— У него никого нет. Я бы знала. Если кто-то появится, тогда и думать будем. Ладно, бабуль? Ну хоть ты-то улыбнись! — повысила голос Алена и попыталась обнять бабушку, но объятие оказалось слишком коротким, и Алена в который раз убедилась, что Макса любят больше, прямо, как в рассказах Зощенко.
Алена села на табурет — ну, зачем бабушка это сейчас сказала? Куда ей деться? Искать мужика с хатой? Пусть они с мамой хоть договорятся между собой, на какой путь ее наставлять! Алена повернула голову к окну — солнце, но прохладно. Наверное, уже и не покупаешься в этом году…
— Ален, я на речку. Пойдешь?
Макс будто прочитал ее мысли и застыл в дверном проеме.
— А чай? — ответила за нее бабушка. — Я же тебе бутерброды сделала.
Вот так, сжала губы Аленка, ему…
— Пойду! — подскочила она с табуретки.
Только купальник лучше надеть сплошной — теплее будет. И кофту захватить. Шлепки звонко прошлепали вниз. Решили срезать путь через двор, нескошенную траву и дорогу. Холодно, похоже, только ей. На пляже полно народу и машин. Козлы чуть ли не к самой воде подъезжают — под ногами пивные банки «Балтики». Поскорее бы уже дачники свалили в город. Как же достал этот товарищ сержант! Другой песни, что ли, нет!
Они потоптались на месте, ища песочек без окурков, и решили перейти мост. Там нет пляжа и более мелко, зато никого нет. Только в воду Аленка не зашла — холодно, но кофту скинула, пока Макс плавал. Как хорошо, что они никого не встретили — не хочется никому о себе рассказывать и доказывать, что она не верблюд. Достало! Радоваться за других, кажется, все разучились. Даже брат рад только на словах. Скорей бы понедельник! Теперь она не опоздает…
Макс наконец вылез и накинул полотенце на голые плечи. Возвращались через деревню, мимо выставленных ведер с молодым картофелем и трехлитровых банок с солеными огурцами. У других давно урожай, а они из-за школы опоздали с посадкой, картошка меньше пальца пока. Может, купить с собой? И Алена подошла к сидящей на низенькой скамеечке бабульке.
— Баба Нина, можно мы возьмем у вас это маленькое ведерочко?
