Однако Чарльза Стюарта куда больше раздражал щеголь, не спускавший глаз с Эдны. Ведь в последние два вечера он совсем обнаглел: без конца подзывал ее к своему столику, надо не надо, лишь бы она подольше около него постояла.
— Добрый вечер, крошка, — донеслось сегодня до Стюарта от их столика. — Как тут у вас делишки?
— Спасибо, хорошо, — вежливо, как полагается, ответила Эдна. — Что желаете?
— А что у вас есть? — заулыбался молодой человек. — Все, что хотите, да? А что вы сами порекомендуете?
Эдна не отвечала, глядя куда-то вдаль, поверх головы парня.
Тот наконец сделал заказ, вняв нетерпеливым требованиям своего спутника. Эдна отошла от столика, и Стюарт увидел, как молодой человек что-то прошептал греку, кивая в ее сторону.
Стюарт тревожно заерзал на стуле. Он терпеть не мог этого хлыща и страстно мечтал об одном: чтобы тот поскорее убрался прочь. Ведь, скорее всего, он работает здесь последнюю ночь, это его последняя возможность полюбоваться ею, может быть, даже удалось бы пару минуток поболтать, а этот тип лишил его этих светлых радостей, да и само его присутствие было невыносимо.
В ресторан забрели еще с полдюжины посетителей: трое рабочих, продавец газет из киоска напротив, — и Эдна теперь была слишком занята, так что щеголь некоторое время не мог докучать ей своими приставаниями. Тут Чарльз Стюарт почувствовал, что грек смотрит на него своими угрюмыми глазами, и не просто смотрит, а машет рукой, подзывая.
Несколько опешив, он вышел из-за конторки и направился к их с щеголем столику.
— Слышишь, парень, — сказал грек, — а когда у вас хозяин появляется?
— Ну… в два. Уже через несколько минут.
— A-а, понятно. Я с ним просто хотел кой о чем поговорить.
Стюарт догадался, что Эдна тоже подошла к столику, — по тому, как эти оба дружно к ней повернулись.
— Слышь, крошка, — сказал молодой. — А я хочу поговорить с тобой. Присядь-ка.
— Нам не полагается.
— Как это не полагается? Ерунда! Начальник тебе разрешает. — И он угрожающе посмотрел на Стюарта: — Ей ведь можно с нами посидеть, а?
Стюарт молчал.
— Слышь, говорю, можно ей с нами посидеть, а? — повторил молодой человек уже более напористо и добавил: — Что молчишь, дурень?
Стюарт продолжал отмалчиваться. Кровь в его жилах вдруг побежала быстрее. От страха. Уверенный тон всегда немного пугал его. Тем не менее он так и стоял как пень, не в силах сдвинуться с места.
— Тише ты! — сказал грек.
Но щеголь уже здорово разозлился.
— Слышь, ты, — процедил он сквозь зубы, — отвечай, когда с тобой разговаривают, не то схлопочешь у меня по роже… А ну, топай отсюда в свою конуру!
Стюарт по-прежнему стоял как вкопанный.
— Я кому сказал: вали отсюда! — угрожающе повторил парень. — А ну, живо катись!
И Стюарт «покатился». Живо, как только мог. Но не в свою конуру с конторкой, а вперед… Выставив руки перед собой, он ринулся на обидчика, и уже через секунду его ладони врезались в ненавистную физиономию со всей силой неполных шестидесяти килограммов — именно столько весил Чарльз Стюарт. Со столика полетела посуда, а противник опрокинулся вместе со своим стулом. Падая, он ударился головой о край соседнего столика и замертво свалился на пол…
Раздалось многоголосое «ах!». Эдна завизжала от ужаса, грек негодующе зарычал, посетители с криками выскочили из-за столиков. Тут распахнулась дверь, и в ресторан вошел мистер Кушмиль.
— Эх ты, дуралей! — возмущенно крикнула Эдна. — Хочешь, чтоб я из-за тебя без работы осталась?!
— Что здесь происходит? Что все это значит? — вопрошал мистер Кушмиль, подбегая к ним.
— Это мистер Стюарт ударил клиента по лицу! — воскликнула одна из официанток, сразу сообразив, что нужно спасать Эдну. — Ни с того ни с сего!
Все, кто был в ресторане, хлопотали вокруг лежавшего на полу. Его как следует опрыскали водой, под голову положили сложенную скатерть.
— Ты ударил нашего клиента?! — страшным голосом вскричал мистер Кушмиль, хватая Стюарта за лацканы пиджака.
— Вот, буянит тут, совсем сошел с ума, — рыдала Эдна. — Вчера ночью его в тюрьму забрали за то, что он женщину ударил, по лицу. Он сам мне про это рассказал!
Здоровенный рабочий подскочил к Стюарту и схватил его за дрожащую руку. Стюарт лишь безмолвно озирался, губы его дергались.
— Смотри, что ты натворил! — крикнул мистер Кушмиль. — Ты что, убить его собрался?
Стюарт содрогнулся от ужаса. И стал ловить ртом воздух. Потом с трудом выдавил из себя:
— Просто хотел двинуть ему в морду…
— В морду?! — воскликнул мистер Кушмиль, вконец взбешенный. — Да ты… ты… мордобойщик, вот ты кто!.. Погоди, мы вот тебе так двинем, что ты со своей мордой живо в тюрьме окажешься!
— Я… я не смог сдержаться, — выдохнул Стюарт. — На меня иногда накатывает… — Он заговорил громче, голос его срывался. — Я опасный человек, вяжите меня, а еще лучше заприте!
Он резко повернулся к Кушмилю:
— Я б и вам дал в морду, если б только вот этот руку мою отпустил! Точно! Ох, как бы я тебе… прямо в рожу!..
На миг все замерли от изумления, но вскоре раздался голос официантки, которая все пыталась что-то достать из-под стола.
— Ой, у этого парня чего-то из кармана из заднего выпало, когда он опрокинулся, — объяснила она, поднимаясь. — Да это… ух ты, это ж револьвер, и еще…
Она хотела сказать «носовой платок», но, разглядев, что у нее в руке, ошеломленно раскрыла рот и уронила этот предмет на столик. Небольшую черную маску размером с ладонь.
Если до того грек наблюдал за происходящим с тревогой и нервно переминался с ноги на ногу, то при виде пистолета и маски вдруг вспомнил про одно невероятно важное дело, о котором совершенно забыл… Обогнув столик, он кинулся к выходу, но тут дверь ресторана распахнулась и внутрь как раз вошло несколько посетителей. Услышав крики «Держи! держи его!», они услужливо растопырили руки. Поняв, что тут ему не прорваться, грек перемахнул через валявшийся на полу стул, потом через стойку с холодными закусками и ринулся на кухню — но уже в ее дверях оказался в крепких объятьях шеф-повара.
— Держи-и! Держи его! — все кричал мистер Кушмиль, уже сообразивший, в чем, собственно, дело. — Грабят! Кассу чуть не обчистили…
Усердные руки помогли греку перебраться обратно через стойку, теперь он уже стоял посреди ресторана, пыхтя и отдуваясь, и на него были устремлены две дюжины горящих от волнения глаз.
— Денег моих захотел, а?! — кричал хозяин ресторана, тряся кулаком перед носом пленника.
Мощный увесистый грек кивнул, переводя дух.
— Да мы бы все и забрали, — выдохнул он, — кабы не сморчок этот, мордобойщик ваш…
