Книга Отпущение грехов, страница 87. Автор книги Фрэнсис Скотт Фицджеральд

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Отпущение грехов»

Cтраница 87

Случалось, Роджер чуть ли не в три часа ночи гасил последнюю сигарету о донышко переполненной пепельницы, раздеваться приходилось в кромешной темноте. Изнемогая от усталости, он тем не менее радовался, что очередной сумасшедший день позади.

Нагрянуло Рождество, нагрянуло и пронеслось, но Роджер даже как-то этого не заметил. И вспомнил о нем уже после, и то потому, что к этому дню завершил кое-какие рекламные плакаты для витрин обувной коллекции Гаррода. Это была одна из восьми крупных сумм, на которые Роджер рассчитывал в январе; если удастся заполучить хоть четыре, то ему обеспечены годовые заказы на четверть миллиона долларов.

Однако та часть жизни, которая была за пределами бизнеса, все больше походила на обрывки хаотичных снов. Он уже точно знал, что целых два холодных декабрьских дня Гретхен провела с Томпкинсом: они катались на лошадях, еще он как-то возил ее на своей машине в загородный клуб — покататься с горок на лыжах. Однажды утром на стене спальни появился портрет Томпкинса в дорогой рамке. Однажды вечером Роджер уже настолько перепугался, что не хотел отпускать ее с ним в театр.

Между тем труды Роджера были почти завершены. Каждый день из типографии приходили оттиски его работ, и вот уже семь из них были убраны в папки, снабжены ярлычками и теперь лежали в сейфе. Он знал, как они хороши. Только за деньги такое не купишь, работы эти были сделаны еще и с любовью, с гораздо большей любовью, чем это осознавал сам Роджер.

Будто увядший лист, с календаря был сорван декабрьский листок. Минувшая неделя вымотала Роджера до предела, пришлось отказаться от кофе, от него сердце едва не выскакивало из груди. Если бы можно было передохнуть денька четыре… ну хотя бы три…

В четверг, примерно в середине дня, в Нью-Йорк должен был приехать Х. Дж. Гаррод. В среду вечером Роджер, придя домой в семь часов, увидел, что Гретхен внимательно изучает декабрьские счета и что глаза у нее какие-то странные.

— Что случилось?

Она мотнула головой в сторону вороха счетов. Просмотрев их, Роджер нахмурил лоб:

— Черт!

— Я не нарочно, — вдруг выпалила Гретхен. — Они просто кошмарные…

— В конце концов, я женился на тебе не для того, чтобы превратить в образцовую домохозяйку. Я что-нибудь придумаю, выкрутимся. Не забивай свою головку этими дурацкими счетами.

— Ты разговариваешь со мной, как с ребенком, — холодно заметила она.

— Приходится, — буркнул он, внезапно разозлившись.

— В конце концов, я тебе не какой-то bric-a-brac, который можно засунуть в кладовку и забыть про него.

Он бросился перед ней на колени и сжал ее руки.

— Послушай, Гретхен! — голос его дрогнул. — Ради бога, не заводись! У нас накопилось много обид и претензий друг к другу, и если мы сейчас разругаемся, это будет ужасно. Я люблю тебя, Гретхен. Скажи, что ты меня любишь, — скорее!

— Ты же знаешь, что я тебя люблю.

Ссора была предотвращена, но за ужином они держались довольно скованно. Напряжение достигло апогея позже, когда Роджер стал раскладывать на столе свои бумаги.

— Ну, Роджер, — голос у нее был негодующий, — я думала, тебе сегодня не обязательно работать.

— Я и не собирался, но понял, что нужно кое-что подправить.

— А я пригласила Джорджа Томпкинса.

— О-о черт! — вырвалось у него. — Прости, дорогая, но тебе придется позвонить ему и сказать, чтобы не приезжал.

— Он уже едет, прямо с работы. Появится с минуты на минуту.

Роджер застонал. Он решил было отправить их вдвоем в кино, но слова замерли у него на губах. Нет, никаких кино, она нужна ему, чтобы он в любую минуту мог поднять голову и убедиться, что она тут, рядом с ним.

Джордж Томпкинс прибыл в восемь часов.

— Ага! — обличительно завопил он, вбегая в комнату. — Ты по-прежнему в своем репертуаре.

Роджер холодно подтвердил, что так оно и есть.

— Лучше бы тебе остановиться — пока не поздно. — Он с блаженным вздохом уселся и зажег сигарету. — Прислушайся к советам друга, который изучил эту проблему досконально. Наш организм способен выдержать очень многое, но в один прекрасный момент вдруг — бац!

— Если вы не против, — Роджер старался говорить с предельной вежливостью, — я поднимусь наверх, чтобы доделать работу.

— Это как тебе угодно, Роджер. — Джордж небрежно взмахнул рукой. — Я не обижусь. Я друг семьи и приехал повидаться не только с хозяином, но и с хозяйкой. — Он лукаво улыбнулся. — Но знаешь, старик, на твоем месте я бы спрятал все эти бумажки и хорошенько выспался.

Разложив на кровати эскизы, Роджер обнаружил, что сквозь тонкую дверь спальни пробиваются снизу их голоса, какие-то шорохи, легкий грохот передвигаемых стульев. Интересно, о чем они там болтают? Чем больше он старался сосредоточиться на работе, тем сильнее его одолевало любопытство, он даже несколько раз вскакивал и нервно прохаживался по комнате.

По ходу дела выяснилось, что кровать для рисования совершенно не приспособлена. Лист бумаги, который он выложил на прикроватный столик, постоянно норовил соскользнуть, и грифель карандаша протыкал его, как гвоздь. Этим вечером у Роджера все шло вкривь и вкось. Нарисованные буквы и цифры расплывались перед глазами, да к тому же по нервам били незатихающие приглушенные голоса…

В десять часов Роджера внезапно осенило, что за час с лишним практически ничего не сделано, тогда, с яростным рыком запихнув все черновики в портфель, он взял и спустился в гостиную. Когда он вошел, они сидели на диване, рядышком.

— О-о, привет! — воскликнула Гретхен (совсем некстати, отметил Роджер). — А мы как раз говорили о тебе.

— Я бесконечно тронут, — ехидно отозвался он. — Ну и какая именно часть моего организма потребовала хирургического вмешательства?

— Речь шла об общем состоянии здоровья, — бодро пояснил Томпкинс.

— На здоровье я не жалуюсь, — буркнул в ответ Роджер.

— Вот вам типичный взгляд эгоиста! — завопил Томпкинс. — Ты думаешь только о себе, старина. А тебе не кажется, что Гретхен имеет право на собственное мнение? Я понимаю, ты бы трудился над гениальным сонетом или писал портрет Мадонны, да мало ли чей, — он мельком глянул на тициановские волосы Гретхен, — я бы сказал: дерзай, дружище. Но тут же совсем другое. Ты изводишь себя дурацкой рекламой ради того, чтобы у фирмы Ноубальда лучше распродавался тоник для волос. Да если завтра все тоники и шампуни вылить в море, мир нисколько не обеднеет!

— Минуточку, — сердито выпалил Роджер, — зачем же ты так? Я отнюдь не обольщаюсь относительно ценности моей работы — она ничуть не лучше той ерунды, которой занимаешься ты. Но для нас с Гретхен этот заказ чрезвычайно важен.

— Так, значит, ты считаешь, что я занимаюсь всякой ерундой? — переспросил Томпкинс, не веря собственным ушам.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация