Больше наощупь, она начала собирать сухой ломкий ягель. Вместе с мелкими ветками, хвоей, травинками. Если вода еще не замерзла, есть шанс, что мох ее впитает, и завтра сапоги будут хоть и влажные, но их все-таки получится надеть…
О мусоре, который неизбежно останется в сапогах после такой сушки, она старалась не думать. В конце концов, этот способ спас ее прошлым летом, когда они ходили с сестрами Дорогой Долга, так почему он должен не сработать сейчас?
Когда наконец сапоги были надежно набиты мхом, Темери спрятала их среди веток, чтобы ни в коем случае не упали, и замоталась в собственную одежду и плащ ифленца так, чтобы можно было дышать в этот тряпичный кокон, еще немного добавляя себе тепла.
Но задремать так и не получилось. Лежала на боку, смотрела, как сквозь ветви елки пробивается лунный свет и ждала, когда ифленец вернется.
Он пришел, когда луна была уже высоко. В ее свете снег, казалось, сам почти светился…
Светлый лорд чеор Шеддерик та Хенвил
— Не спите? — спросил Шеддерик осторожно. Он надеялся, что танерретская княжна все-таки заснула. Но она тут же выкопалась из кокона, в который превратила всю имеющуюся одежду.
Посмотрела на луну, поежилась от ночного заморозка. Спросила тихо:
— Что там?
— Надо уходить отсюда. И как можно быстрее.
— Ваши люди?
— Не видел их. Ни живыми, ни мертвыми. Кареты там тоже нет.
В свете луны было прекрасно видно, как девушка хмурится, укладывая в голове новую информацию. Такая сосредоточенная, забавно суровая. Потом она перевела взгляд на него. Ничего не спросила, но совершенно явно ждала ответа, и Шедде ответил:
— Костры у дороги. Два. Их разожгли не паломники и не крестьяне. — Он усмехнулся. — И я решил не проверять, что эти люди забыли там в такую холодную ночь. Так что, собирайтесь, нам надо идти.
Чеора та Сиверс вдруг снова нырнула в свое укрытие. Но лишь для того, чтобы достать оттуда невысокие кожаные сапожки, и начать вытряхивать из них какой-то мусор. Шеддерик пригляделся, узнал лесной мох.
Вряд ли он в такой холод мог чем-то помочь.
— Отвернитесь, — хмуро попросила девушка. — Мне надо одеться.
Шеддерик окинул ее непонимающим взглядом, потом сообразил, что она имела в виду. Ноги. Босые, к демонам морским, ноги!
Впрочем, не тащить же ее на руках через лес. Если сможет идти сама — будет уже хорошо.
…интересно, кто ее научил так сушить башмаки?..
Оделась она быстро. Даже попрыгала немного, чтоб влажная обувь лучше села по ноге.
Снова нахмурилась. Да уж, интересное свадебное приключение у нее получается. Будет что внукам рассказать… если выживет, конечно.
А надо, чтобы выжила.
Единственный вариант, который Шеддерик сейчас для них видел — это двинуться по ручью. Наверняка рано или поздно он выведет к какому-нибудь поселению. Остается только понять, куда лучше пойти, вверх или вниз по течению. Он склонялся к тому, чтобы пойти вниз.
Но оказалось, у Темершаны та Сиверс на этот счет было свое мнение.
— Благородный чеор та Хенвил… — все тот же ровный, не сбить, спокойный голос. — Если пойдем вниз по течению, то скоро начнутся болота. Ниже здесь сливаются три реки и уже вместе впадают в море. Я думаю, это речка Мшанка.
Рэта даже подбородок приподняла, показывая, что к ее мнению стоит прислушиваться.
— Мы с сестрами собираем клюкву на болотах в ее нижнем течении. Если это так, то я немного знаю местность, и…
— У вас есть вариант получше?
— Она петляет. Вся речка петляет. Если подняться выше по течению, будет еще одно место… называется старая дорога, она по краю болота раньше шла. Сейчас заросла совсем. Но если по ней, то выйдем к месту, где реки сливаются, минуя мост. Там такой мыс каменный. И если Барна замерзла… а она мельче Мшанки. Да и если не замерзла, перейти можно будет по кочкам, Сейчас воды-то мало…
— Понятно. Это хотя бы уведет нас от тракта на некоторое время. Так что ведите.
Чеора та Сиверс попробовала выломать из кустов толстую палку, но та оказалась гнилой и сломалась у нее в руках.
Потом вдруг вернулась в укрытие под елкой, вынула и протянула ему плащ. Вовремя — ночь к утру стала еще холоднее.
О том, что они будут делать, когда переправятся через Барну, Шеддерик решил подумать позже. Для начала нужно было решить куда более важные проблемы. Им нужно было хоть какое-то тепло — обсушить одежду и согреться, и хоть какая-нибудь еда.
Идти по реке оказалось легко. Лед прихватил ее почти по всему течению, да и берега оставались сухими. На излучинах ветер сдул не слишком толстый слой снега, а донный песок и мелкие камешки, скрепленные морозом, давали прекрасную опору для ног.
Но были и минусы. Река в этой части оказалась действительно очень извилистой. И срезать путь никак не получилось бы — берега оказались завалены нанесенным половодьем речным мусором — сучковатыми бревнами, стволами когда-то рухнувших деревьев… По застрявшим в кронах гребенкам сухой травы было ясно, что вода весной здесь поднимается очень высоко — на три-четыре роста взрослого человека.
Шеддерик шел за рэтой и думал о том, что он совершенно не представляет, чего ждать от этого тихого, обманчиво-спокойного ночного леса. Какие звери здесь водятся? Как опасность себя проявит? Будет ли шорох, треск сломанной ветки, что-то, что позволит вовремя заметить приближение зверя, или нападение случится внезапно?
Или в такой холод все лесные звери предпочитают лежать в норах, свернувшись в теплый меховой клубок, и ждать рассвета?
Но лес был тих. Мальканка уверенно двигалась вперед, и сразу видно, что путешествовать пешком для нее не в новинку. Шла, не оглядываясь, по низинному левому берегу, а немного позади, по льду и снегу на реке, скользила ее серебристо-синяя тень.
Высокая луна прекрасно освещала путь. Только черная глубина леса, там, под еловыми кронами, хранили свои мрачные секреты.
Тем неожиданней прозвучал откуда-то издали протяжный печальный вой.
Шеддерик даже сбился с шага, прислушиваясь. Но мальканка продолжала идти, не обращая внимания.
Волки? В этих местах, говорят, много волков. Они даже на тракт выходят.
На всякий случай следовало бы зарядить пистолет, благо и порох, и заготовленные пыжи и пули хранились в поясной сумке. Но этим не стоит заниматься на ходу, да еще и в темноте. Так что единственным оружием сейчас у Шеддерика оставалась морская укороченная сабля.
Вой повторился.
Все так же далеко, но вроде бы теперь с другой стороны. Или показалось?
За очередным поворотом реки мальканка надолго остановилась, словно раздумывая, что делать дальше.
