В низком банном зале, наполненном плеском, голосами, шлепаньем босых ног по деревянным мосткам, клубился горячий пар. Темери вдохнула его полной грудью, застыв на несколько мгновений неподалеку от входа.
Словно все тревоги и беды остались за границами этого места, и можно ни о чем не думая погрузиться в очистительный жар…
Как давно она ждала этого. Горячая вода, холодная вода, мыло. Ромашковый взвар и какое-то ароматное масло, купленное у конторщицы…
Волосы долго не хотели распутываться, в отчаянии Темери была почти готова их отстричь. Не все, хотя бы половину. Этому плану воспротивилась Тильва. И вслух, на всю парную, радовалась, что сюда никто не догадался прихватить ножницы.
Темери не слушала ее. Немного привыкнув к обстановке, она с любопытством изучала окружающее пространство, прислушивалась к голосам посетительниц бани.
Вот несколько пожилых женщин устроились на лавке, обмотавшись серыми льняными полотенцами и о чем-то оживленно беседуют. Вот молодая мать намывает голого мальчишку, а тот кричит и пытается вырваться у нее из рук. Две девушки поочередно мылят друг другу спины и изредка взрываются заливистым смехом.
— У стены, за камином.
Темери даже дернула головой, отгоняя наваждение. Голос был мужским и наверняка ей примерещился. Если б здесь и вправду появился мужчина, окружающие наверняка не оставили бы это событие без внимания.
И все же невольно Темери бросила взгляд туда, где весело полыхал камин.
Ничего особенного — там пустовала черная от времени лавка. И не было ни одной живой души. Ругая себя, Темери все же подошла к той лавке и даже дотронулась ладонью до стены. Единственной примечательной вещью там было мутное от времени, пара и царапин бронзовое зеркало. Но и в нем кроме пламени камина ничего не отражалось.
До того самого мгновения, как Темершана подошла ближе и увидела смутно различимый, подсвеченный пламенем собственный силуэт. А у себя за плечом — еще один силуэт — и пристальный взгляд серых ифленских глаз…
Она эти глаза уже видела — то ли во сне, то ли в бреду. Но все же отшатнулась от неожиданности. Что призраку Роверика та Эшко делать в женской части квартальных бань?
Роверик в зеркале сокрушенно покачал головой, а Темери услышала:
— Подойди к перегородке. Сейчас!
И исчез.
Темери еще раз внимательно оглядела зал и поняла, что мог иметь в виду ее призрачный собеседник. Она решила пока не считать Ровве своим Покровителем. Сейчас это и вовсе казалось ей странным. Покровители — верхние силы. Они не являются, где попало и приходят, только если их зовут… или если дело не терпит отлагательств.
Ровве мог иметь в виду только дощатую стену, которая делила банный зал на две части — мужскую и женскую. Стена была сплошной, поднималась до самого потолка и все щели в ней были надежно затерты.
Темери увидела свободную лавку у этой самой стены и присела на нее, продолжив нелегкое дело распутывания собственных волос.
Ждать пришлось недолго. Там, за перегородкой один тихий голос сказал другому:
— Паук в городе. Его видели час назад у моста.
— Да ну, врешь!
— Клянусь.
— Он был один?
— По словам наблюдателя, был один. Вид имеет еще тот — хорошо его, видать, потрепали. Так что, передай хозяину, его план не сработал, нужен другой план. Да поторопись. Может, удастся убрать гада до того, как в замке узнают о его возвращении.
— Да он, мне кажется, и юному наместнику тоже, как кость поперек горла. Ладно, понял. Передам.
Послышался плеск выливаемой из ушата воды и чья-то тихая брань.
Темери, прикусив губу, обшарила зал взглядом в поисках Тильвы. Пора было уходить отсюда! Она ни на миг не сомневалась, что речь шла о чеоре Шеддерике та Хенвиле. О ком еще-то? Если бы речь шла о ком-то другом, Роверик… даже в виде призрака не стал бы себя проявлять. Наверное, не стал бы.
Тильва, кажется, тоже была не прочь отправиться домой.
Темершане от щедрот семейства Текар досталась длинная беленая сорочка, и темно-вишневое, почти черное платье, простое, но зато — почти новое. Даже жаль было прятать такую красоту под потрепанным зимним полушубком.
На еще влажные волосы лег шерстяной капор, окончательно скрывая постигшие Темершану изменения.
Тильва, наблюдавшая за тем, как она одевается, лишь неодобрительно качала головой. Молча. Как обещала.
Когда вышли на крыльцо, оказалось, уже вечер. По небу растекался холодный розовый свет, с востока поднималась звездная синева. Под ногами похрустывал ледок, недвусмысленно намекая, что морозы скоро вернутся.
Темери покрутила головой в надежде увидеть тех, кого недавно подслушала, но улица была пуста. Хорошо бы чеор та Хенвил уже вернулся. Тогда она сразу сможет пересказать ему подслушанный разговор.
— Идемте, — напомнила о себе хозяйка. — Время ужина, в таверне должно быть уже много гостей. Мне надо быть там.
— Конечно!
Чем быстрей они вернутся в «Каракатицу», тем спокойнее.
Чеор та Хенвил еще не вернулся, зря она надеялась. Янур сам принес ей ужин, но она к еде не притронулась — ощущение сжимающегося вокруг нее стального кольца вернулось, а ведь совсем недавно она об этом и думать забыла.
Беспокойство заставило ее мерить шагами гостиную — туда-сюда.
Потом почему-то решила, что ей нужно непременно заколоть волосы. Принялась искать зеркало, нашла. Уставилась на себя критическим взглядом, осталась недовольна. Щеки впали, глаза болезненно блестят, а взгляд — мрачен и холоден. Попробовала улыбнуться — улыбка вышла фальшивой.
Волосы не слушались и отказывались ложиться в гладкую монастырскую прическу, так что она просто сплела на затылке несколько прядей, чтоб не лезли в глаза.
Прошло еще с четверть часа — покой не возвращался.
Темери с ногами забралась на невысокую тахту у стены и, обхватив колени, стала смотреть в окно, как там догорает над крышами закат.
Сквозь стены дома слышался смутный шум и голоса в зале. Где-то на улице лаяли собаки, стучали копытами по подмерзшей дороге кони.
Ждать было тяжело. Особенно, когда ждешь, не имея особого дела…
Впрочем, дело. Дело могло быть. Роверик, призрак из сна, — как он оказался в бане и зачем дал ей подслушать тот разговор? Может, он знает что-то еще?
Вспомнив почему-то, что Ровве оба раза вначале появился в отражении, а уж потом стало возможно вести с ним разговор, Темери подхватила свечу и поторопилась обратно, к небольшому зеркалу в спальне, возле которого она недавно пыталась сделать себе приличную прическу.
Но Ровве не отозвался даже тогда, когда она стала призывать его посредством сил посоха-эгу.
