Торжественно пообещав не покупать квартиру в этом адовом котле, я двинулась к машине, но на пути меня окликнули.
— Девушка, девушка, погодите! — мама с троицей крикунов догнала меня и запыхавшись поймала младшего из мальчишек, который попытался съесть зелёную сливу с низкого дерева. Затем пихнула соску самому младшему, отряхнула старшего от песка, снова поймала младшего… И все это почти одновременно, без лишних движений, как совершенная, отлаженная машина. Страшно. Надеюсь, этому где-то учат. Возможно, пособия есть. Ну как у Мураками: вначале надо одновременно считать монеты в двух разных карманах…
Но грандмастер материнства не выглядела измученной, только чуть дыхание сбилось, пока меня догоняла.
— Вы же подруга Макса, да? Он о вас в соцсети писал.
Вот это провал. Хорошо Федор Аркадьевич этого не видит. Что стоило подготовиться тщательнее? Парик там купить? Но теперь уже поздно, будем работать с тем, что есть.
— Ага, его потенциальная жена через пять лет, — я широко улыбнулась и двое мальчишек синхронно захохотали. Дети, они всегда видят фальшь.
— Та не, год даю, ну полтора, — она снова вытащила что-то изо рта у младшего, пихнула в рот крикуну из коляски бутылочку с водой, а старшему в руки лопатку, вытащенную из безразмерной коляской сумки. Средний тут же заверещал, получил свою лопатку и погнал в песочницу вслед за старшим. — Макс бы не стал шутить насчёт свадьбы.
Ага, а я как будто и не имею своего мнения.
— Он только на первый взгляд придурок придурком, на деле — очень серьезный, добрый и ответственный. А этих клуш не слушайте, одна тут выдала, что дамишна, — она кивнула на коляску и чуть повернула бутылочку, — у нас из детского дома. Пропустили они с соседками, видите ли, как я беременная ходила. А хоть бы и взяли, вот им какое дело? Дом новый, бабок всех сюда дети попритаскивали, кого почти силком, вот и бесятся. Макс нормальный. Они же пахали все круглые сутки, вместе с Витей и Жанной, вот и жили втроем, чтобы меньше тратиться на комуналку, а Жаннину квартиру сдавали, и по хозяйству так проще. Дела-то у них не так давно в гору пошли, года два назад, до этого почти все вкладывалось в развитие “Джона”.
Мальчишки за это время успели подраться, мама разняла их, рассадила по разным углам песочницы, выдала по набору форм для “пасочек”, поправила панамки и вернулась к кормлению младшей. Та сочно чмокала и довольно угумкала, не на шутку пугая меня. В уютном мире Брониславы Гориной дети таких звуков не издавали. И не дрались лопатками за форму-слоника, когда рядом лежит стопка других, даже еще один “слоник”, но зеленый, а не красный. Мама быстро разняла их и поглядела на меня.
— Так что никого не слушай, держись за Макса, нормальный он. А то мне надоело уже от него девок гонять. Он же в их фантазиях мульёнер, только и ждущий, кого бы осчастливить пожизненным содержанием. Что только не творят, это кошмар.
— Спасибо, теперь я буду стоять на страже его мульёнов, — я сжала руку в кулак и подняла вверх, подчеркивая, настолько серьезно отношусь к новым обязанностям.
Мама беспутной троицы повторила мой жест, будто передавая дозор и сказала напоследок.
— Мы же с ним из лиги прикованных к коляске, должны помогать друг другу.
Серьезная у них организация, неудивительно, что этой женщине шеф кажется нормальным. Я попрощалась, села в машину и завела мотор.
— Не могу я разобраться во всем, Федор Аркадьевич, бестолковая слишком. И вас не хватает, вы бы враз всех раскусили. Не к деду же идти, он меня с Максимом Ивановичем и свел. Что делать?
Но машина также ровно урчала мотором, в салоне было не продохнуть от жары, и вселенная не спешила слать подсказки. Зато сразу запиликал смартфон, оповещая о новом сообщении от шефа.
“Тук-тук.”
“Бруня, тук-тук!”
“ТУК-ТУК! ТУК-ТУК! БРУНЯ, ОТЗОВИСЬ!”
“Я же вижу твою машину.”
И куча смайлов. Надо ответить, иначе он не угомонится.
“Я пищу от восторга и прыгаю на месте, заметив ваше сообщение, сэр! Поэтому не получается быстро ответить.”
“Точно? А-ну скинь фотку!”
Фотку, так фотку. Я порылась в альбоме и сбросила прошлогоднюю видеозапись, где я потная и красная скачу на скакалке на городском празднике здоровья.
“Ох, ё.”
“Отставить соблазнять шефа!”
“Там есть еще, где я на шпагате и другие шокирующие снимки, сэр! Моя сущность требует немедленно их отправить, уже подношу палец…”
Максим замолчал на пару минут, а я даже заглушила двигатель, чтобы дождаться ответ. И он пришел. Точнее, фото шефа из спортзала, где он жмет штангу. Нет, конечно все эти вздувшиеся вены, рельефные мышцы и тонкая майка сводят с ума юных деревенских девушек, я даже глоток воды сделала, но не бросить ехидный ответ — выше моих сил.
“Чё-то вес маловат.”
На следующей уже не был маловат, и это пришлось признать.
“Я упала в обморок и захлебнулась слюной, сэр!”
“То-то же! Значит, ты не ешь и думаешь о голодающих детях Африки?”
“Все мои мысли о мышцах вашего брюшного пресса. Не могу перестать о них думать. Хочу себе такие же кубики к следующему лету, сэр!”
“Зачем тебе такие кубики при такой гр… Тьфу, Бруня, не сбивай меня с мысли! Раз ты не ешь, то зайди в торговый центр через дорогу и отпишись мне.”
Ну что ж, задание не сложное, зачем отказываться? В конце концов, "у меня есть секси-босс, и он со мной играет" — не так уж плохо звучит. Под стать тем самым романам, где в принципе водятся секси-боссы и секси-ректоры.
Я закрыла машину и потопала к торговому центру, традиционно получила по спине вращающейся дверью и зашла внутрь почти бесконечного, блестящего стеклами и хромом здания. Несмотря на середину рабочего дня, посетителей здесь хватало, особенно возле гипермаркета, где толкались тележками и требовали каких-то пушистиков за наклейки многочисленные покупатели. Я сделала селфи на фоне вырезанного из картона секси-доктора, заманивающего в аптеку и отослала снимок шефу. Затем села на одну из длинных лавочек, стоящих вдоль эскалатора и сделала глоток воды. Вот нельзя, нельзя юным Бруням с неокрепшим мозгом и нестабильным гормональным фоном показывать снимки из спортзала.
