Вскоре Джон вышел из кабинета и сел на соседний со мной стул.
— Сказали, будь любезен, свали и не мешай доктору. А ты, систер, не хочешь подержать за руку будущего мужа?
— Не-а, — кто его знает, как ведут себя правильные невесты, но за время работы и практики я повидала разных, от полностью безразличных к судьбе своего мужчины, до тех, кто на пост за таблетками благоверного не отпускает, потому как у медсестры слишком короткий халат, и возможно всякое.
— Там кабинеты два на три, — продолжила я, — врачу с медсестрой тесно, а если ещё и пациенты с родней лезть начнут — вовсе не продохнешь. И Макс просил не мешать ему флиртовать с барышнями в белых халатиках.
Константин ухмыльнулся, но ответом остался доволен.
— Им обоим за шестьдесят, — уточнил он.
— Когда это останавливало любителей неуместного флирта?
И, пока он не успел спросить что-то ещё, я уткнулась в книгу. Чтобы убедительно играть чью-то невесту, надо иметь представление, как себя ведут эти самые невесты. Или просто быть естественной, как учил Федор Аркадьевич. Но Константин не спешил обличать мою ложь, значит, не так плохо выходит. Да и продержаться нужно совсем немного.
— А ты прикольная, я постоянно твердил Максу, что ему нужна девушка, похожая на него.
— "Найди деву себе под стать: такую же убогую", — процитировала я "Стражей Галактики".
— Никогда так не говори, даже в шутку, — Жанна почти налетела на меня, пихнула в руки Джону Константину сумку и тяжело перевела дыхание. Точно валькирия: высокая, красивая настолько, что и короткая пробежка по больничному коридору ее не испортила, знающая себе цену и умеющая говорить так, чтобы ее точно услышали. Рядом с Жанной любой будет казаться себе маленьким, серым и безвольным.
И сейчас вся эта ярость оказалась обращена на меня:
— Себя нужно любить, уважать и даже в шутку не принижать достоинства. Ты очень красивая молодая девчонка, умная, открытая и не алчная, будет желание — познакомлю с такими людьми, рядом с которыми Макс — бомж и старик.
Вот спасибо, вот это подарок! У меня же на лице написано, что ищу себе богатого мужа или папика. И Жанна как-то упускает из виду, что образования у меня — девять классов и три курса медколледжа, внешность самая обычная, а из имущества — оставленные мамой золотые серьги и кольцо. Завидная невеста, которую не стыдно привести в дом. Не стыжусь этого и не горюю, но предпочитаю трезво себя оценивать. Особенно то, что замуж я не рвусь. Но пока нужно правильно сыграть роль.
— Мне и с Максом хорошо, — специально откопала в памяти снимки шефа из спортзала и покраснела, надеюсь, вышло правдоподобно. С ним, в самом деле, хорошо. Уж начальников-то я повидала.
— Боюсь, это ненадолго, — Жанна прислонилась плечом к стене, нависнув надо мной. Получит за это фирменную улыбочку, от которой глаза зажмуриваются. — Над нами проклятие висит, не слышала? Об этом все болтают. Мол, семь лет назад мы втроем продали души дьяволу за то, чтобы стать успешными, красивыми и счастливыми. А теперь пришло время отдать долг. Первым погиб мой нерожденный ребенок, дальше — двоюродный брат Макса, которым тот вроде как откупился, затем — Витя, я пострадала от рухнувшего стекла и стала не такой красивой, — она задрала рукав блузки, открыв исполосованную шрамами кожу, — и Макс попал в аварию. Люди говорят, что у нас осталось меньше года, чтобы отказаться от всех нажитых ценностей, покаяться и уйти в скит, иначе все погибнем. Другие считают, что и это не поможет, и скоро мы умрем. Так что, Слава, готова пойти за Максом в землянку? Или надеешься успеть выйти замуж и остаться счастливой богатенькой вдовушкой?
Если честно, я запуталась в деталях ее монолога. Не было там ни логики, ни какого-то смысла. Но отыгрывать блаженную деревенскую девочку надо до конца. Поэтому я улыбнулась ещё шире, почти до судороги лицевых мышц, и ответила:
— Да я давно Максюшу к нам, в деревню зову. Заведем двух коров, небольшую отару овец, пухового козлика, ещё десятка два кроликов и индостраусы лишними не будут. Распашем ещё один огород, там соток пятнадцать, засадим кукурузой и фасолью. Пасеку расширим семей на сорок. Откроем свой небольшой магазин эко-продуктов — "От Семеныча". Семеныч — это дед мой, он за чистотой и качеством следит лучше СЭС…
По мере того, как появлялись новые детали предстоящей счастливой жизни Максима Болдина, лицо Жанны вытягивались все сильнее. Вообще-то, план это не мой, а дедушкин. Составлен на случай, если в нашей семье появятся ещё одни сильно-могучие рабочие руки, готовые сдаться в сельскохозяйственное рабство. Жанна об этом не догадывалась, поэтому бледнела все сильнее и украдкой почесала висок, что я восприняла как незавершённый фейспалм.
Надо будет выпить эликсир окаянства и рассказать деду, что я показывала его бизнес-план эксперту, и эксперт пришел в ужас. А то слишком часто на роль тех самых рук начинают пророчить меня.
Глава 14, в которой все спокойно
— Чего грустим? — Максим с медкартой на коленях подкатил к нам и уставился на Жанну. Та махнула рукой и отлепилась от стены.
Я же встала, обняла шефа и расцеловала его в обе щеки.
— Максюся, что сказал доктор, все ли в порядке?
— Ага, а то Жанка тут жути навела, ждём-с когда тебя проклятием жахнет, — Константин поднялся на ноги, взял ручки коляски и покатил шефа к выходу. — И того, не вздумай окочурится на моем участке. Только убиенного магией друга мне не хватало!
— Валя, — шеф повернул голову и пригрозил ей пальцем, — коли следующий ботокс прямо в язык. Морщины точно не самый твой серьезный недостаток.
Жанна фыркнула и унеслась вперёд по коридору. Зачем приходила, чего хотела — непонятно. Я чуть отстала от шефа и Константина, сделав вид, что застряла в толпе. Все равно без "лады-седан" они не уедут, а мне нужно пару минут, чтобы собраться с мыслями.
Люди вокруг также толкались и спорили, даже в тихом закутке под обдерганным гибискусом меня трижды спросили, кто последний к урологу. Но это не важно. Хуже то, что с каждой минутой я все сильнее влипала в непонятную историю с проклятиями, любовными треугольниками и борьбой за популярную сеть "Джон Кноу". Реальной девушке Максима Болдина полагалось бы уже бежать, не жалея пяток, но я не она, я — помощник частного детектива, профессионал. Пусть и начинающий. Надо просто прижать шефа к стене и потребовать рассказать все. Хотя бы объяснить, не угрожает ли мифическое проклятие и мне тоже.
Но это чуть позже, пока же я нашла больничную аптеку, купила там детский крем, ретро такой, с собачкой. И с ним наперевес поспешила к машине. "Джон" Константин стоял в стороне и меланхолично, прямо на весу, писал что-то в громоздком, вышедшем из тех же времён, что и крем с собачкой, журнале. Максим традиционно ругался с Жанной, будто они никогда и не были друзьями, а то и любовниками. Может именно поэтому так и ругались.
При моем появлении ссора стихла, Константин отложил журнал, а Жанна щёлкнула брелком от сигнализации, вытащила с заднего сидения картонную коробку и пихнула шефу в руки.
