— И бросит бабушку с дедом одних в деревне.
Я припарковала машину у обочины, открыла окно и подставила лицо под горячий "городской" ветер. Теперь все встало на свои места: желание Максима найти мне мужа, принимающее иногда странные формы, помощь деда, который вначале подсунул мне объявление, затем — позвонил бывшему коллеге и пожаловался на срыв трудоустройства, реакция мамы шефа, которая быстро приняла "невестку". А я то думала, а я то не могла понять, а я то надеялась…
— Не грузись, — Джон хлопнул меня по плечу, — я рассказал только потому, что сам побывал на твоём месте: когда используют в темную и все вокруг знают больше, чем ты. И поверь, если Макс категорически против чего-то, то заставить его нельзя, особенно — взять кого-то на службу.
Что бы я там не думала о поступке деда и молчании Максима, отпускать такой ценный источник информации — глупо. Поэтому всю грусть одиноких деревенских дев в глаза, руками вцепиться в руль и пристально, долго, с мольбой посмотреть на Константина. Все как учил Федор Аркадьевич.
— Поэтому Макс не побоялся меня втянуть во все это, да? Проклятия, убийства, бургеры… Если Бруню прибьют, то и не жалко-о-о, зато и жениться не нужно будет.
Джон опустил взгляд, вытащил из сумки пачку мятных леденцов, покрутил в руках, предложил мне и убрал их обратно.
— Макс отбивается от свадьбы уже лет семь-восемь. Отбиться ещё от одной Бруни ему по силам и без потусторонних штучек. А с проклятием мутная история. Убийца действует очень аккуратно: маскирует все под несчастные случаи и пытается убрать Макса. Сегодня уже пятый случай за последние полгода. На Жанку напали один раз и убивать не хотели, чуть внешность попортили и все. На родню Макса тоже ни разу не покушались, так что думаю, ты в безопасности. И сам он знает о происходящем побольше моего, поверь не стал бы втягивать в историю даже навязанную невесту, грози той опасность. Но если что — сразу звони мне. Даже если решишь избить Макса за свинское поведение. Приеду, поддержу, обеспечу алиби…
Он протянул визитку с несколькими номерами телефонов и даже адресом дома, снабженным: "в селе меня все знают, если что — подскажут". Я решила не надеяться на неизвестных деревенских подсказчиков и довезла Константина прямо до дома. С виду совершенно обычного: небольшого, аккуратного, чем-то похожего на наш, но без герани на подоконнике и засаженного цветами палисадника. Джон Константин выращивал только подстриженные а-ля "газон" сорняки и несколько яблонь.
После же порулила домой. На бабушку с дедом я ещё злилась: для овец, Славка, значит уже взрослая, а чтобы прямо спросить, хочет ли она замуж — так дитё дитем. Поэтому дома я быстро переоделась, прихватила Тузика и ушла полоть дальний огород. Музыка из наушников, компания верного товарища на четырех ногах, тяжёлая и монотонная работа — что ещё нужно для прочистки мозга?
Вернулась, когда уже начало темнеть. Накормила Тузика, загнала кур, вымылась и заскочила на летнюю кухню, проверить, не осталось ли чего в кастрюлях. Стоило зажечь свет, как через пару минут туда зашла бабушка. Она покачала головой, положила мне в тарелку пару котлет и одну обжареную картофелину, вытащила миску с малосольными огурчиками и включила чайник.
— Слав, обидел кто?
Угу, и те, от кого особенно не ждёшь. Замуж выдать надумали. А вот и не угадали! Страна у нас свободная, я уже год как совершеннолетняя и "да" в ЗАГСе не скажу и под прицелом дедушкиного ружья. Думаю, Максим тоже.
Вот почти все мои одногруппницы мечтают выйти замуж. И трижды я была свидетельницей на таком мероприятии. Соответственно, трижды культурно, а иногда не очень, посылала свидетелей, которые предлагали переспать с ними ради счастья молодых. Иначе тех ожидал мгновенный развод, конечно, из-за моей неуступчивости. Но эмоциональный шантаж и провокации, особенно от подвыпивших парней, никогда особенно не работали в отношении Брониславы Гориной, поэтому молодым приходилось строить счастье своими силами, без поддержки примет. Одна пара всё-таки развелась через месяц, но свою вину в этом я категорически отрицаю. Это все тетка невесты. Она постоянно пропускала тосты за молодых, прикрываясь панкреатитом. В общем, без энтузиазма я смотрю на свадьбы. Вдруг попадется такая же безответственная тетя, и плакали долгие годы счастливой жизни.
Бабушка села напротив и подперла рукой подбородок, ожидая моего ответа.
— Да не, никто не обидел. Дед уже всю голову прожужжал, что нужно там прополоть. Да и Тузика пора было выгулять.
— Ну-ну. Не обиженные они всегда огороды пропалывают по четыре часа подряд. Слав, если тебя этот Максим вдруг что плохое…
Чайник засвистел и не дал бабушке договорить. Она выключила газ, поцеловала меня в макушку и вышла, как всегда точно зная, стоит продолжать разговор или нет.
Я же разблокировала смартфон и наткнулась на кучу сообщений от шефа. Будто и часа не может прожить без нашей болтовни. Но настроение было на нуле, поэтому в ответ полетело гневное "Я знаю ВСЕ!", и отповедь, как стыдно потворствовать заговорам родни. А после — селфи, на котором я кусаю булку и подпись: "Отъем из-за вас задницу шире седана-баклажана и не смогу найти себе другого секси-босса!". Пусть знает, что здесь никто не плачет из-за его лжи.
Максим молчал с минуту, затем прислал снимок, где он довольно потирает руки.
"Правильно! Тебя никто и не собирался отдавать чужому, не проверенному боссу".
"И не спрошу вас! Я свободна, и как женщина, и как работник!"
"Вай, женщина, как ты могла такое пальцами вслух подумать! Сейчас же зову братьев, выкрадем тебя по древнему закону гор, пока сафсэм от рук не отбилась!"
И целая строка смеющихся смайлов. Затем ещё одно сообщение.
"Бруня, а если серьезно — то мне очень стыдно. Но, честно, не знал как тебе обо всем сказать. Давай пришлю один свой крайне откровенный снимок, и если улыбнёшься — подумаешь над тем, чтобы меня простить?"
А вот и не подумаю, пусть живёт без прощения. Но от снимка я безобразно хрюкнула и чуть не подавилась чаем. Максим, в старомодном плавательном костюме, полосатом к тому же, с подкрученными усами и табличкой: "Пойманъ заезжий модникъ. Дамы в ажитации".
"Если барышня Горина изволят меня простить, возьму их на этот фестиваль в следующем месяце" — написал шеф почти сразу.
