– Кажется, да. Вы отпустите папу, если я отдам вам то, что вы хотите, – Варя удивилась тому, как спокойно звучит ее голос. Все было так обыденно, словно речь шла о безделице, а не о ее, Вариной, жизни. Ни слез, ни криков, ни просьб – только слова, холодные и страшные.
– Вижу, что не ошибся в вас, – господин Н. бросил на Варю насмешливый взгляд. – Вы все схватываете на лету.
– Но тогда я… Меня просто не будет.
– Звучит пугающе, согласен. Но на самом деле ничего не изменится. Вы ведь и сами понимаете.
Варя застыла, разглядывая танцующие пары. Волновались подолы шелковых платьев, маски не скрывали восторженного румянца, а яркий свет огней, отраженный в десятках зеркал, заставлял глаза сиять почти так же ярко, как драгоценные камни. В этом сверкающем, хохочущем круговороте для нее, Вари, и правда не было места.
– Я знаю, многие пытались вас запугать. Они думали, что вы маленькая беспомощная девочка, – голос господина Н. вплетался в Варины мысли так, словно сам был одной из них. – Но я вижу, что это не так. Я вижу ваш разум, вашу силу. Я не хочу вас сломать – просто призываю обратиться к логике, сухой и беспристрастной. Князь Кручинин – в тюрьме. Захар Колесников вот-вот окажется там же, вместе со своей мамой. Алису Веснянскую допрашивают Блюстители. А Магистр скоро, очень скоро, получит армию, на которой он помешался. Знаете, что случится после?
Варя кивнула.
– Нет, вы не знаете, Варенька. Его безумие, его алчность разрастутся до необъятных размеров, и он утопит в этом безумии целые города. Тысячи, сотни тысяч людей. Вашего отца. Вашего друга. Всех, кто вам дорог. Признайтесь честно, вам нравится в Цареграде?
– Нет.
– И я вас понимаю. Но поверьте, если все будет так, как хочет Магистр, Цареград, какой он есть сейчас, покажется вам утопией, недостижимой мечтой. И я уже не смогу повернуть время вспять. Но пока мне это под силу.
Вершитель посмотрел на Варю. Девушка скользила взглядом по пестрой толпе, по золоченым канделябрам и механическим инструментам. Тонкие губы едва заметно шевелились, вторя беспокойным мыслям.
– С самого начала вам внушали, что вы представляете ценность, – вновь заговорил господин Н. – Что у вас есть способности, которых нет у других. Должно быть, это слегка опьяняет. Но спросите себя, кто вы без механического сердца? Что такого важного вы принесли в этот мир?
– Я… – Варя вздрогнула, словно от удара.
– Будь у меня такой драгоценный дар, я бы смог изменить все. Я показал бы каждому, что такое настоящий Прогресс. Я сделал бы человека сильным, совершенным, свободным. Я дал бы ему крылья, дал бы искру – такую яркую, что способности Мастеров покажутся всего лишь бледным ее отражением.
Вот оно что. Варя посмотрела в глаза господину Н. – в них больше не было ни безразличия, ни холодной насмешки. Этому человеку нужна Эссенция Вита. Без нее все рассказы о совершенном человеке останутся бесплотной идеей.
– Я вижу, вы немного заскучали. Вернемся к тому, что вам интересно, – усмехнулся Вершитель. – Ваш отец. Я могу защитить его. Как и вашего друга Захара вместе с его мамой.
– Вы обещаете? – Варя сжала медальон так сильно, что его зубчатые края до боли впились в пальцы. Господин Н. прав – она сама во всем виновата. В том, что арестовали папу; в том, что Захару пришлось бежать; в том, что он остался без мамы. Она почему-то решила, что может поставить себя на одну ступеньку с людьми – настоящими, живыми. Кто она такая? Всего лишь эксперимент, бледная копия человека. Она существует только благодаря механическому сердцу и загадочной жизненной силе, спрятанной в нем.
– Даю слово, – господин Н. поднял правую ладонь. – Я понимаю, это жестоко – требовать от вас ответа сию секунду. Выбор – это всегда ступенька. Вопрос только в том, куда она ведет – вверх или вниз? Подумайте о моих словах… Скажем, до конца бала.
Он коротко поклонился Варе, приподняв цилиндр, и зашагал прочь. Как только он исчез в разношерстной толпе, девушка спохватилась и побежала следом, по-прежнему не выпуская из пальцев медальон. Тут не о чем думать. Отец не должен жертвовать собой ради нее – он заслуживает того, чтобы быть живым, быть свободным и создавать множество удивительных изобретений. Один поворот ключа против часовой стрелки – и все закончится, легко и нестрашно.
Варины мысли были похожи на ленивые облака на небе. Они плыли неспешно, буднично и почему-то совсем не пугали.
– Вот и вы, Ваше шахматное Величество! – Прямо перед девушкой нарисовался Глеб Владыкин. – Разве это честно – вот так убегать?
– Я очень тороплюсь! – с досадой воскликнула Варя. – Мне нужно кое-кого найти.
Она попыталась обойти Глеба, но тот сделал шаг в сторону, перекрывая дорогу.
– Вы оставили мне перчатку, – юноша широко улыбнулся, но его улыбка показалась Варе натянутой. – Но я вам ее не отдам. Оставлю себе, на память.
– Хорошо, – кивнула девушка. – Только пропустите!
– Как скажете, – вздохнул Глеб, и уголки его губ поползли вниз. – Но можно я хотя бы задам вам один вопрос?
– Да, – насторожилась Варя.
Белый король осторожно взял ее за руку и прошептал прямо в ухо:
– Как поживает ваш друг-трубочист? Успел изобрести еще что-нибудь полезное?
Глава 19
В колесе
Варя вздрогнула, дернулась назад и попыталась освободить руку, но юноша до боли сжал ее запястье, не давая сделать и шага.
– Я не понимаю, о чем вы. Отпустите, мне больно!
– За дураков всех держите? – усмехнулся Глеб. – Думали, вас никто не узнает?
– И что теперь? – с вызовом спросила Варя, все еще пытаясь выдернуть руку. – Позовете Блюстителей?
– Может, и нет. – Юноша снова подумал о господине Н. и об отце. В конце концов это он, Глеб, вычислил и поймал преступницу. От своего отца он не дождется ни одобрения, ни благодарности. Тот получит повышение и еще больше раздуется от самодовольства. Как бы теперь доставить беглянку Вершителю? И сделать это незаметно.
– Зачем вам это? – прошипела Варя. – Гордитесь собой?
Глеб заглянул в Варины глаза, пылающие ненавистью, и по чти прорычал в ответ:
– Твой отец – изменник и враг Прогресса. Он не должен был делать то, что сделал. Ты всем мешаешь, может быть, ты вообще опасна!
– У вас в головах все перевернуто. Еще непонятно, кто из нас опасен! – Ярость затапливала Варю. – Вы все мне противны! Вы разрушили жизнь моего папы и мою жизнь тоже. И еще считаете себя правыми!
– Не смей так говорить! Зачем ты сюда пришла? Что ты хотела сделать? Взорвать, разрушить, убить кого-то?
Варя тихонько рассмеялась:
– Не ожидала, что ты такой дурак!
Глеб задохнулся от злобы. Все, больше он терпеть не станет. Черт с ним, с отцом и с господином Н.! Пусть все будет как будет.
