— Массаж. Помогаю тебе расслабиться.
Скользя пальцами по её исхудавшему телу, сам закрыл глаза. Чтобы всё по-честному.
Услышав сорвавшийся с её губ едва различимый стон, почувствовал, что у самого в штанах уже тесно.
— Маленькая отзывчивая Шахи теперь стала ещё более чувствительной, да? — добрался до её груди, легко сжал упругие полушария.
— Валид…
— Тс-с, не надо говорить. Просто почувствуй меня. Тебе нравится чувствовать, Шах?
Ей нравилось. Так нравилось, что задохнулась, когда пальцами чуть сжал затвердевшие соски.
— А так? Так нравится? — подняв её майку до шеи, припал губами к сочным вершинам. Каждую обласкал языком и, зацепив зубами, заставил Шахидат охнуть.
Приподнялся, стягивая её пижамные штаны, а Шахидат приоткрыла рот, тихо выдохнула. Взяв её за лодыжки, развёл стройные ноги в стороны, усмехаясь тому, как беспокойно заёрзала жена.
*****
Всё ощущалось совсем иначе, чем раньше. Я чувствовала его горячее дыхание на своей коже и вздрагивала от каждого касания пальцев. Валид умеет ласкать женщину. Умеет возбуждать. Это глупо отрицать. Но если раньше я испытывала желание, просто глядя на него, то сейчас была лишена этой возможности. И тем не менее, я хотела его. С каждым горячим соприкосновением наших тел, с каждым вздохом, что уже стали неприлично громкими.
А когда язык Валида обрушился на мою плоть, вскрикнула и от неожиданности вцепилась ему в волосы.
— Что ты… Что ты делаешь?! — попыталась отползти назад, но его руки удержали меня за бёдра, а язык продолжил свой танец страсти. — Сумасшедший… Дикарь… Ты ненормальный, Валид! — голос сорвался на хрип, когда кончик языка ударил по клитору всё тело содрогнулось в предоргазменной конвульсии.
По его обжигающему дыханию там поняла, что Хаджиев смеётся. Ему нравится… Нравится меня вылизывать.
— Вкусная, — прошептал огрубевшим голосом, подтверждая мои догадки, и скользнул пальцем внутрь меня. — Какая ты охуенная, Шах. Ты даже не представляешь насколько.
Пытка продолжилась, только я больше не пыталась отодвинуться и стыд куда-то резко испарился. Лишь наслаждение на грани фола. И ощущения… Тоже на грани. Будто по острому лезвию иду. Сердце заходится в груди, а горло сводит от протяжных стонов, которые сейчас никак не сдержать. Слишком сильно всё. Слишком чувственно. Так, как ни разу до этого, хотя я даже не думала, что может быть лучше, чем обычно с Валидом.
Вязкая патока разлилась внутри и после очередного удара языком по клитору, я вскрикнула от взорвавшейся внутри бомбы.
Валид довольно рыкнул и, впившись пальцами в ягодицы, рванул меня под себя. Тут же лоно отозвалось приятной наполненностью и я судорожно выдохнула, вонзив ногти в его грудь.
— Давай, моя дерзкая Шахи, давай же кошечка, — прохрипел в губы и толкнулся во мне, а сжала ноги на его пояснице и во второй раз за последнюю минуту забилась в экстазе. — Умница, — прошептал в губы и вгрызся в них жёстким поцелуем, от которого закружилась голова. — Моя красавица… Знала бы, как сейчас выглядишь… Крышесносно, Шах.
ГЛАВА 27
Запрокинув голову вверх, Саид с ухмылкой наблюдал за Шамилем, что застыл у двери.
— Что, шлюшка, соскучился? Давай, проходи в мои апартаменты. Извини, ничем угостить не могу. Хотя чего это я? Вот. Угощайся, — ногой отшвырнул от себя тарелку с едой и та со звоном разбилась о бетонный пол.
— Спасибо, — Шамиль расплылся в довольной улыбке и, скрестив руки на груди, прислонился к стене. — Но это твоя еда. Я не забираю пищу у слабых.
Хаджиев-младший мстительно прищурился, просканировал шестёрку пристальным взглядом.
— А ты не такой тупой, каким кажешься с первого взгляда, — и уловив ещё один отголосок радости на лице Шамиля, продолжил, — Ты ещё тупее. Думаешь, мои братья не поймут, в чём дело? Думаешь, сможешь обхитрить Хаджиевых? Ты идиот, если так считаешь. А идиоты долго не бегают.
— Не понимаю, о чём ты. В принципе, это уже и не важно. Тебе недолго осталось. Валид вызвал одного нехорошего парня. Говорят, он киллер. Как думаешь, зачем он понадобился Валиду?
Улыбка Саида медленно сползла с лица и её заменил злобный оскал.
Вариантов, зачем Валиду понадобился наёмник — немного. Брат решил казнить Саида, а сам не смог. Рука не повернулась. А вот киллер, это да. Это выход.
— Ты подставил меня, крысёныш. И я тебя убью. Ты в любом случае сдохнешь раньше меня, Шамиль. Обещаю. А Хаджиевы, на которых ты работаешь уже много лет слов на ветер не бросают.
Шамиль скривился, хмыкнул.
— На этот раз ты ошибаешься, Саид. А твоё место долго пустовать не будет. Его займу я. Только я не отрекусь от своего брата. Я буду с ним всегда.
— Что ты несёшь, Шамиль? — Саид склонил голову, глядя на предателя исподлобья. — Он не брат тебе. Ты всего лишь его прислуга.
— Ошибаешься. Но тебя это не касается. Ты уже выполнил свою роль.
Хаджиева вдруг накрыло пониманием, что вся эта история от начала и до конца спланирована. Разыграна, как по нотам. И что самое поганое, не им, не Саидом, не тем, кто достоин получить наследство отца. Их провёл этот слабак. Мальчишка на побегушках!
Вскочил на ноги и, натянув цепь до предела, посмотрел крысе в глаза.
— Теперь я убью тебя с особой жестокостью. Не теряй драгоценного времени, Шамиль. Беги. Потому что как только я сниму с себя эту цепь, ты займёшь моё место.
Шамиль достал ствол, медленно снял с предохранителя и беззаботно пожал плечами.
— Может так и было бы, Саид. Если бы не одно «Но». Тебе не выбраться отсюда. Ты подохнешь здесь, в этом подвале, на этой цепи. Как собака. И случится это прямо сейчас. — На колени, — чёрное дуло упирается в лоб, на что Саид лишь усмехается и подаётся вперёд.
— Я встану на колени лишь перед Всевышним. Не перед тобой, крысёныш. Но мне интересно, как ты объяснишь всё моим братьям? Скажешь, что я сам себя убил?
— Скажу, что ты напал на меня. Я защищался. Это будет не сложно. Твои угрозы в мой адрес слышали все.
Саид усмехнулся.
— Ты уверен, что всё продумал? А как же камера? — кивнул на мигающую лампочку под потолком. — Думаешь, Валид доверяет тебе настолько, что даже запись не посмотрит?
— Она не пишет. Я уже давно вывел её из строя. Там они увидят запись двухдневной давности.
— Думаешь, прокатит? И тебе все поверят? Даже Марат? Мои братья не спустят подобное на тормозах. Никогда.
— Валид уверен, что ты отравил его жену. Из-за тебя она ослепла, из-за тебя его ребёнок может не родиться. Думаешь, он станет страдать по тебе? Нет, — дёрнув уголком губ вдавил ствол сильнее. — А Марат меня не беспокоит. Он уже не жилец, как и ты. Пока Валид всё поймёт, будет слишком поздно.
