Вступать с ним в прямое противостояние - глупо. Маджа был высоким, сильным мужчиной, а уж тьма, бесновавшаяся в его теле, могла сделать из обычного человека смертельно опасного врага.
- Я надеюсь на твое сопротивление, шаби.
Он двигался так быстро, что я даже пискнуть не успела, как крепкая рука сомкнулась на горле и сжала с такой силой, что потемнело перед глазами и все внутри задрожало от ужаса. Ощущение чужеродной, угнетающей мощи, исходившей от маджи, подавляло разум, мешало мыслить трезво. Я задыхалась, не имея возможности вырваться из капкана его пальцев, а опора медленно ушла из-под ног, когда маджа с легкостью поднял меня вверх, оторвав от пола.
Короткий полет закончился на широкой кровати, а я оказалась придавленной к шелковым простыням массивным телом. Маджа вклинился между моих ног, властно ухватившись за щиколотки и разведя их в разные стороны. Я дернулась, забилась под мужчиной, но он дико, по-звериному захохотал и впился острыми зубами в мою шею, прокусив тонкую кожу.
Взвизгнув от боли, я попыталась ударить маджу, но бесполезно. Перехватив мои руки, он прижал их над моей головой и, резко замахнувшись, отвесил мне хлесткую пощечину.
В голове загудело, из глаз брызнули искры, а в мыслях все смешалось, оставив только желание кричать, кусаться и царапаться, чтобы не сдаться врагу.
Страх холодной волной всколыхнулся во мне, затопил каждую частичку, прокатившись от пяток до затылка.
Завопив изо всех сил, я резко подалась вперед, впечатывая лоб в ненавистную рожу маджи. Хрустнуло оглушительно - и мне на щеку упало несколько горячих капель. Мужчина взревел и отскочил прочь, позволив мне вздохнуть. Свобода долго не длилась - к горлу подкатила отвратительная тошнота, но я нашла в себе силы скатиться с кровати, чтобы сразу же угодить в лапы мужчины и уткнуться лицом в пол.
Юбка затрещала, настойчивая горячая рука грубо вклинилась между ног.
- Визжи громче, - зашипел маджа, прижавшись губами к моему уху.
Ухватив меня за волосы, он резко потянул назад, но только для того, чтобы с силой впечатать мою голову в камень.
Тело отказалось слушаться, обмякло, хоть разум и орал во все горло. Мир отъехал куда-то в сторону, а на губах отчетливо чувствовался солоноватый вкус крови.
И тут же где-то за дверью загрохотало, а низкое “бтум” прокатилось по дворцу.
Маджа вскочил на ноги и бросился к двери, выскочил наружу, раздавая указания и покрывая стражу таким плотным слоем проклятий, что те должны были сгореть на месте.
Когда он вернулся, я уже была наготове.
Мужчина потерял бдительность - слишком уж его увлекли попытки подчинить строптивую жертву.
Так сильно, что сорванного кинжала он не хватился и теперь шел ко мне с очевидным желанием, пылающим в темном взгляде.
Его глаза расширились от удивления, когда я бросилась вперед и навалилась всем весом, вбивая оружие в живот врага по самую рукоять. Пошатнувшись, маджа отклонился назад, запутавшись ногой в подоле собственной накидки.
Упав, он попытался меня схватить, но я была быстрее. Ненависть, страх и отвращение гремучей смесью выплеснулись в сердце, придали сил; и, вырвав кинжал из тела, я подняла его над головой - а через мгновение резко ударила, вгоняя сталь в глазницу маджи.
И ударила снова.
И снова.
И до тех пор, пока руки не стали скользкими от крови, а мужчина подо мной не затих.
Не успела я перевести дух, как маджа забился, застучал безвольными руками и ногами по полу, а из-под кожи в потолок не ударила вязкая, ревущая чернота. Тварь металась, сворачивалась клубком, разбрасывая в стороны осколки костей и лохмотья разорванной кожи.
Вскочив на ноги, я бросилась к двери.
Все, что мне оставалось - молиться, чтобы сонный дурман подействовал и на пути не появилась стража.
Глава 25. Заноза
Тьма ревела за спиной, бесновалась и медленно растекалась по коридорам, вынуждая меня двигаться быстрее. Что бы там не вырвалось из маджи - оно было голодно и вышло на охоту. Через несколько минут я услышала первые крики и хруст.
Тяжело сглотнув, я повернула в первый попавшийся проход и чуть не споткнулась о тело.
Стражник лежал лицом вниз, раскинув руки, и убойно храпел. Как еще стены не сложились под давлением такого мощного звериного рева - я не знала и пробежала мимо. По полу стелился сиреневый туман, но опасен он был только в первые несколько минут после взрыва. Где-то еще могли бродить ничего не подозревавшие прислужники маджи, но все, кто оказался поблизости, - не проснутся, даже если разверзнутся небеса и сама Галакто обрушит на дворец свой пламенный гнев.
Рядом что-то скрипнуло, а через мгновение на ближайшую дверь обрушился удар. Не слишком сильный - будто кто-то робко стучал изнутри, а не пытался выломать замок.
Удар повторился, а потом - еще раз, настойчивее. Этот “кто-то” решил взяться за дело всерьез.
Возле двери лежал еще один стражник. Он сладко посапывал и вообще выглядел самым счастливым человеком в мире.
- Интересно, а ключик у тебя есть? - пробормотала я и принялась обшаривать неподвижное тело.
Благо, что спал он на спине, потому что перевернуть здорового мужика у меня точно не хватило бы сил. На поясе нашелся небольшой ключ, и, тихо ругаясь и шипя, я сорвала со стражника меч и просто перерезала кожаный ремешок.
- Надеюсь, он от этой двери.
Действовала я наугад - у меня не было никакой уверенности, что там меня не встретит очередное чудовище, которого оставили под замком и выставили охрану. Может, маджа держал здесь какое-нибудь экзотическое животное с длиннющими когтями и ядовитыми зубами!
- Я захожу! - предупредила я громко и четко. - Я не враг!
Изнутри не раздалось ни рычания, ни звериного воя. Что-то грохнуло об пол - и все стихло.
Заглянув за дверь, я столкнулась нос к носу с всклокоченной девчонкой. Она впилась в меня горящим взглядом и сжала тонкие пальчики на спинке стула. Спутанные кудри торчали во все стороны, а в комнате отчетливо пахло потом и затхлостью. Девчонку никуда не выпускали.
На столе в стороне стоял поднос с нетронутой едой.
- Что тебе нужно?! - воинственно крикнула малышка. - Если ты одна из служанок этого урода, то проваливай! Иначе я тебе голову стулом разломаю!
- Подожди, я...
- Я уже сказала, что ничего не возьму! И есть не буду!
- Да угомонись, твою мать!
Девчонка притихла и смотрела на меня враждебно своими бездонными серыми глазищами. В душе шевельнулось какое-то странное, сверхестественное понимание, почти узнавание, и я задала вопрос еще до того, как успела осознать, что говорю:
- Мерай?
