Подхватив платок, я смочил его в воде и мягко начал оттирать кровь и грязь с лица Занозы.
- Потерпи немного. Сейчас будет легче.
Девчонка не дергалась, позволяя мне делать все, что нужно.
Мерай же взяла мазь и, стараясь не причинять боль, втирала ее в ссадины и порезы.
Все происходило в тишине, которую нарушал только привычный шелест песка за бортом, а дочь иногда посматривала на меня с Занозой и думала о чем-то своем.
- Маджа говорил, что ты не придешь, - вдруг сказала она, отставив баночку в сторону. -Он запер меня в комнате и сказал: “Готовься. Ты здесь надолго”.
Стиснув зубы, я осторожно отстранился от Занозы и повернулся к Мерай.
Какую дрянь эта тварь вбивала ей в голову...
- Я бы никогда тебя не бросил, - сказал твердо и сжал руку дочери в ладони. - Неужели ты мне совсем не веришь?
- Верю, но. - Мерай замялась, отвела взгляд. - Ты все не приходил, а маджа приходил снова и снова, говорил без остановки. Он всегда являлся со своими жуткими служанками и рассказывал, что однажды я стану одной из них, ведь ты никогда не вернешься.
- Он ничего уже не скажет, - зло прошептала Заноза. - Никогда больше.
- Но эта темнота. - Мерай вздрогнула. - Она будет гнаться за нами? Откуда она взялась? Заноза опустила голову, пытаясь скрыть лицо за волосами.
- Я убила его, - прошептала она. - Я убила человека.
- Ты убила чудовище, - я сам не ожидал, что мой голос будет звучать так резко. - И даже не его, а только тело. А вся дрянь, что внутри жила, - вырвалась наружу. Капитана-регента не уничтожить обычным оружием, как и меня.
- Шаби не отнимает жизнь!
Заноза вскочила с койки и выскочила вон, с такой силой ударив дверью, что корабль должен был пополам треснуть.
Мерай сжала мою руку и слабо улыбнулась.
- Думаю, тебе нужно с ней поговорить. И куда мы дальше летим?
Я потрепал ее по волосам и улыбнулся в ответ.
- Домой. Ненадолго.
- Это хорошо, - кивнула дочка. - Я соскучилась по нашему рынку.
Поднявшись, я вышел на палубу и сразу же увидел Занозу на перилах. Она сидела, свесив ноги за борт, и совсем не боялась упасть - может быть, даже хотела сделать какую-нибудь глупость, но держалась за дерево мертвой хваткой, будто боролась с собой.
- Целителя учат с самого рождения - человеческая жизнь бесценна, - девушка опустила голову и уставилась в темноту под кораблем. - Мы должны делать все возможное, чтобы сохранить ее. Продлить, облегчить боль, успокоить и ободрить. Подарить надежду на спасение, - Заноза рассмеялась. Холодно и зло. - Мы не должны убивать. Говорят, от этого шаби силы теряют. Будто мы предаем собственную суть и не достойны больше своих чар.
- Ты убила не человека.
- Это должно все упростить, да? - бросила она горько. - Ты не понимаешь...
Я подошел достаточно близко, чтобы ухватить девчонку, если она потеряет равновесие.
- Да, должно упростить, - сказал, наклонившись к ее уху. - Ты больше не в своем мире, привычном и понятном. Твоя сила никак не зависит от жизни людей, которых ты должна спасать. И некоторых спасти невозможно, а порой и не стоит этого делать.
Она всхлипнула и обернулась, прожигая меня пристальным взглядом загнанного в капкан зверя. Попав в ловушку, она хотела бы сбежать, но не могла выпутаться из липкой паутины, стянувшей ей руки и ноги.
И в этот момент меня накрыло простое, как день, осознание.
Она не столько переживала из-за убийства, сколько из-за того, что выпустила в свет. нечто. Что, возможно, спасая собственную жизнь, - поставила под удар чужие. Не одну и не две, а сотни других людей. Смерти стражников и прислуги в Ан-Салах легли на ее плечи тяжкой ношей. Эти люди не пожалели бы ее, но разве это имело значение? Они мертвы, потому что маджа, его физическая оболочка, отправилась во мрак.
И Заноза не могла выдержать груз вины, который обрушился на нее.
Обняв ее сзади за плечи, я прижался губами к трогательно тонкой шее и почувствовал дрожь. Возможно, девчонка ждала чего -то другого. Слов ободрения, каких-то признаний и утешения, но я не мог придумать ничего лучше простой ласки.
- Мы со всем разберемся, - шепнул я, покрывая ароматную кожу легкими поцелуями. - Нет смысла винить себя за то, что сделано, особенно если тебя поставили перед таким. выбором. Нам остается только встретить последствия.
- Это слишком тяжело... - Заноза качнула головой, отчего мне по лицу мазнул гладкий темный локон. - Разве можно с этим справиться?
Можно. Уж поверь мне.
- Ты можешь оставить меня в ближайшем городе, - вдруг сказала она, заставив мои внутренности сделать головокружительный кульбит. - Дочка здесь, тебе нужно думать о ее безопасности. А я о себе смогу позаботиться...
- И куда же ты пойдешь?
- Не знаю. это неважно. Оно не оставит меня, я чувствую. От самого Ан-Салах это. существо пойдет дальше и будет искать. Моя сила привлечет его, я знаю. Он почувствует, обнаружит след, и тогда... - она посмотрела мне в глаза, будто пыталась проникнуть в мысли и донести что-то особенное. - Я не хочу, чтобы рядом оказались близкие люди.
- “Близкие люди” сами за себя решают.
Губы Занозы задрожали - и по щекам вниз покатились крупные горошины слез.
- Так нечестно. Я тут тебе, вообще-то, пытаюсь жизнь спасти.
Я зарылся пальцами в копну темных волос и мягко потянул на себя, стаскивая Занозу с перил. Она так доверчиво льнула к моим рукам, что я понимал - уже никогда не смогу отпустить.
- Отдохнешь, а утром мы все решим. Договорились?
- Ты сказал, мы летим домой, - пробормотала она сонно.
- Так и есть. Тебе там понравится.
Глава 27. Заноза
Я бежала по бесконечной ленте дороги, и вокруг вверх тянулись изогнутые, как змеи, деревья. Тихо шелестела кроваво-красная листва, а темная, почти черная, кора тускло поблескивала, будто натертая маслом. Небо над головой готово было лопнуть от обилия звезд. Казалось, что непроницаемый шелк небосвода вот-вот натянется и треснет точно в центре, втягивая внутрь все, что дышит и живет, мыслит и мечтает.
Я чувствовала, что за спиной кто-то есть. Нечто чуждое этому миру, потустороннее и древнее, как все великие острова. Оно тяжело, надрывно втягивало в себя воздух, шевеля волоски у меня на затылке; я ощущала раскаленную влажность невидимого языка, скользящего по лопаткам, и никак не могла избежать жутких прикосновений.
Могла только бежать, сбивая в кровь ноги, падать на колени посреди дороги и кричать, когда тонкие ветки деревьев-змей обвивались вокруг тела и пробирались в рот, чтобы разорвать меня изнутри.
