- Мне казалось, ты оставил его у главных, - пробормотала Заноза.
- Слава богам, что я додумался его перегнать!
За плечами Мерай постукивал мешок чуть поменьше моего. Я мог поклясться, что она, наверное, обчистила все шкафчики с целебными настойками, какие смогла найти.
Подтолкнув девушек в одну из боковых улочек, я прислушался, но тишину нарушало только поскрипывание ставен и глухое подвывание ветра среди стен.
Мы двигались вперед по возможности быстро и тихо, чтобы не привлекать лишнего внимания. Стражники могли заблокировать все входы и выходы - и тогда выбраться будет уже невозможно, а я нутром чувствовал, что стоит нам покинуть город, как и тьма отступит, двинется следом за своей добычей.
- Слишком медленно, - рыкнул я, а уже через мгновение ощутил, как мощные когти впиваются в камни дороги.
Дочь сразу поняла, чего я хочу. Запрыгнула мне на спину и махнула Занозе рукой. Слабая улыбка тронула ее губы, когда девушка устроилась за Мерай и одной рукой обхватила ее за пояс, а другой - вцепилась в мой загривок.
- Давно мы так не катались, - хихикнула она.
Рванув вперед, я петлял по улочкам и переулкам; редкие люди, что еще не успели вернуться домой, с криками отскакивали в стороны, а в спину мне летели проклятия, но я видел перед собой только цель и больше ничего. Дыхание вырывалось из груди рваными толчками, а каждый вдох наполнял ноздри сладковатой горечью. Даже на таком расстоянии я чувствовал запах врага. Он просачивался в каждую пору, пробирался под кожу и въедался в плоть, оставляя на каждом из нас свой след.
Стражников у восточных ворот было не так уж и много. Кто -то уже отдавал приказ закрыть проход - так что пришлось ускориться, буквально высекая искры из камней и отбрасывая в сторону осколки, выбитые когтями.
Кто-то закричал - и мимо уха просвистела шальная стрела. Стражники от страха совсем умом тронулись и палили во все, что видели, и это совершенно их не красило. За спиной послышался короткий окрик командира и звук хлесткой оплеухи. И поделом.
Если этот обалдуй стрельнет в другого солдата, потому что не может различить, где опасность, а где нет, то врагу даже не придется особо напрягаться, чтобы попасть в город.
Вырвавшись за ворота, я помчался в сторону причала, где помимо моего парусника теснился еще десяток таких же.
Мерай соскочила на полном ходу и бросилась к кораблю, забрасывая на палубу свои пожитки. Она двигалась легко и быстро, подготавливала солнечные паруса, поднимала корабль в воздух и помогла Занозе подняться на борт.
Перемахнув через перила, я поспешно перекинулся в человеческий облик и, даже не оглядываясь, повел парусник вглубь пустыни, стараясь не думать о том, что нас ждет впереди.
- Думаешь, оно оставит город в покое? - голос Мерай звучал взволнованно и испуганно. Я прекрасно ее понимал, ведь за спиной остался наш дом, где мы провели, пожалуй, самые счастливые дни вместе. Там остались люди, которых мы знали, торговцы и простые жители, с которыми дочка разговаривала каждое утро. Мы работали с этими людьми, мы с ними жили бок о бок, сталкивались на улице, покупали специи и пряности, овощи, лекарственные настойки, иногда пили чай, смеялись и обменивались новостями.
Сжав ладонями штурвал, я изо всех сил старался подобрать подходящие слова.
- Думаю, что да. Этому существу не нужен Амарай, он ищет другое.
Мерай кивнула, приняв такое объяснение. Наверное, не поверила. Тварь едва ли обладала хоть чем-то похожим на сознание, двигалась только на инстинктах. Лишившись человеческой оболочки, маджа вернулся к тому облику, который давно ото всех прятал.
Оставалось только верить, что он и правда броситься в погоню, почувствовав, что шаби покинула город.
Я боялся, что Мерай будет обвинять Занозу, но дочка ничего не сказала. Она подобрала оба мешка и потащила их в каюты, чтобы разобрать все, что мы взяли из дома.
В полной тишине.
- Это все моя вина, - Юла встала рядом, обхватила себя руками, и я видел, как мелко подрагивают ее пальцы. - Я должна была сразу уйти, не подвергать город опасности, -повернув голову, она посмотрела на меня с таким отчаянием, что ком встал в горле. - Я -чудовище. Эти люди там погибнут из-за меня.
- Ты этого не знаешь. Не знаешь, как тьма поведет себя.
- А если я права?
- Он пойдет за нами, - отчеканил я уверенно. - Точка.
Заноза поджала губы и отвернулась. В этот момент она показалась мне до одури хрупкой. Темные локоны рассыпались по плечам, скрывая от меня лицо, но по коротким, судорожным всхлипам было понятно, что девчонка плачет.
- Иди сюда, - я поднял руку, попытался коснуться напряженной спины, но Заноза неожиданно ловко увернулась и отступила назад.
- Пойду помогу Мерай, - сказала она сипло и, развернувшись на пятках, побежала к каютам, оставив меня одного и в полном недоумении.
Я совершенно растерялся и не понимал, что делаю неправильно! И некому было подсказать, не у кого спросить совета. Я хотел поддержать Занозу, но казалось, что делаю только хуже, отталкиваю ее сильнее.
На что она надеялась? Что я скажу: “Да, это все твоя вина”?
Но это же чушь! Она защищала себя, спасала собственную жизнь. Что хрупкая девочка могла сделать против взрослого мужика, одержимого, богиня знает, какими демонами? То, что под рукой оказалось оружие, - чудо. И вдвойне чудо, что Юла смогла им воспользоваться.
Каждый воюет за жизнь так, как может. Это так же естественно, как дышать!
Когда я спросил у Халлтора, убьет ли он капитана-регента ради своей женщины, - тот не сомневался. Он действовал, хоть и понимал, что смерть Альгира может пошатнуть хрупкий баланс, который и так уже на ладан дышал.
Но речь шла о его суженой. О его Нанне. О жизни человека, которого он так долго ждал. Разве тут могли возникнуть сомнения?
Возможно, в нас говорил эгоизм. Желание устроить собственную судьбу на костях тех, кто попадет под раздачу; но я не отказывался от борьбы. Если тварь хочет воевать, то я не отступлю и приму на себя любые последствия его освобождения.
Только бы Заноза доверилась мне и перестала изводить себя виной.
И отталкивать меня, чтобы пострадать в гордом одиночестве.
Солнце медленно поднималось над пустыней, и я расправил солнечные паруса и качнул рычаг возле штурвала. Путь выбран.
Хотелось бы немного уверенности, что мне удастся найти знахарку. Поговаривали, что она может прятаться от нежеланных гостей по собственному желанию. Сама пустыня скрывала ее крохотную стоянку от посторонних глаз. И я готов был молиться всем богам, чтобы она не оттолкнула и дала совет.
Он мне сейчас очень нужен.
Прошагав к носу, я сел, свесив ноги вниз, и пристально наблюдал, как золоченый солнцем песок скользил под кораблем и расходился в стороны крохотными волнами. Спину порядочно припекало, но я не хотел двигаться с места. Что-то было успокаивающее в шелесте пустыни и раскаленном воздухе, лишенном любых запахов.
