Или на несколько?
Это просто мука какая-то!
У меня не хватало сил сдвинуться с места, собственное тело не слушалось, я ничего не понимал, не чувствовал уверенности ни в чем, а где-то в Ан-Салах меня ждала дочь - и я никак, совсем никак, не мог действовать быстрее.
И совсем ничего не мог придумать для Занозы.
Куда ни плюнь - везде был тупик.
Даже если я явился бы в город тайно и попытался пробраться во дворец, то любое неосторожное действие погубило бы Мерай. У меня не было плана, при котором я бы мог спасти их обеих, и приходилось решать.
А от такого решения становилось тошно и гадко. За себя. За собственную слабость.
Мне казалось, что я прикрыл глаза всего на секунду. Тяжелый сон обрушился на плечи неподъемным грузом, утягивая меня в далекое прошлое. Истлевшее и пыльное, как старый ковер, брошенный на чердаке.
Когда я забрал Мерай у ее матери, она была такой испуганной, забитой и слабой. Мама была всем ее миром, всем, что она знала, - и тут этот мир поломался и рассыпался горькой пылью, оставив малышку посреди неизвестности.
- Мама же еще вернется, правда?
Она стояла на палубе, вцепившись в мой пояс крохотными ручками и тихонько всхлипывала. Горячий ветер трепал темные кудряшки, а я видел не маленькую девочку, а полуразмытый призрак ее матери - так сильно они были похожи.
- Если ты будешь о ней помнить, - ответил я, поглаживая мягкие спутанные волосы и прижимая девочку крепче, будто мог взять на себя ее горе.
Я бы взял.
Я бы все отдал, только бы малышка забыла весь тот ужас. Чистые души не заслуживали подобных страданий, это было просто нечестно.
Мерай посмотрела на меня так серьезно, как взрослая, и медленно кивнула.
- Я буду помнить. И ты тоже, дядя Виго. Если мы будем помнить маму вдвоем, то она вернется быстрее, правда?
Что-то мягкое коснулось щеки, и я увернулся, как от удара, распахнул глаза и рефлекторно перехватил чужую руку.
Глаза Занозы расширились, став похожими на блюдца, а рот приоткрылся в немом протесте. В руке она сжимала влажный лоскут, явно оторванный от моей рубашки.
- Отпусти, - скомандовала девушка, и я подчинился. Бережные прикосновения уняли головную боль, а через минуту губ коснулось что-то холодное. - Это нужно выпить.
Что?..
Заноза криво усмехнулась и сама сделала первый глоток.
- Это не яд. Противоядие. Моей силы недостаточно, чтобы вывести отраву ангулов из твоего тела, так что пришлось по старинке - травки, корешки, жопки жуков, крепкое словцо.
- “Жопки жуков”?
- Не капризничай и пей давай!
От первого глотка меня прошиб холодный пот. Такой убойной гадости я еще никогда не пробовал! Кисло-горькое месиво, в котором без труда угадывался корень песчаной слезы, какие-то дикие ягоды и мерзкий привкус подгнивших листьев.
Когда первый приступ тошноты откатился, я почувствовал себя лучше. Горячие тиски на груди чуть разжались, а темное пятно там, где ударил хвост ангула, едва-едва посветлело.
- Пить надо через каждый час, - бормотала Заноза, обтирая мое лицо влажной тряпкой. Из широких темно-зеленых листьев девушка смастерила что-то похожее на флягу и дала мне напиться. - Завтра будешь как новенький.
Я пристально изучал ее лицо, но не мог найти подвоха. Девчонка совершенно искренне пыталась помочь.
Почему?
Нос защекотал запах ее разогретой солнцем кожи, а волосы выглядели куда аккуратнее, чем раньше. Они влажно поблескивали и тугими темными прядями обнимали хрупкие плечи, доходя почти до коленок. Припухшие губы чуть приоткрылись, обнажая ровные белые зубы.
Облизнувшись, девчонка чуть отодвинулась, пытаясь сохранить дистанцию.
- Почему ты меня спасла?
Заноза так искренне удивилась вопросу, что на мгновение я потерял дар речи и желание вообще что-то еще спрашивать. Весь ее вид будто кричал: “А как иначе?!”
- Я - шаби. Целитель не отнимает жизнь, он дарит ее, если может.
- То есть мысли бросить меня у тебя не было?
Заноза повела плечом, отчего ткань рубашки съехала вниз, обнажая смуглую кожу. Запах, который до этого едва ощущался, теперь чувствовался острее. Горько-сладкий цветочный аромат с примесью гвоздики. Тяжелые пряди волос чуть сместились, скрывая от меня часть точеного лица.
- Была, - призналась девушка. - Но я не смогла бы так поступить. Это подло.
И это при том, что я собираюсь поступить с тобой подло?
Отдать тебя мадже.
Жизнь за жизнь. Разве может быть что-то подлее этого?
- Нам нужно на корабль...
Я попытался разогнать повисшее вокруг нас напряжение, но девчонка и тут все испортила: отставила в сторону флягу с лекарством, сладко зевнула и бесцеремонно улеглась на пол, используя мое бедро как подушку.
- На закате, - она подняла руку, стоило мне только рот открыть. - И не спорь с шаби! Пей по два глотка каждый час - иначе свалишься, и в этот раз я тебя на себе не потащу.
- Бросишь помирать? - хмыкнул я. И вот куда девать руки? Не класть же лапу на плечо девчонки, даже если ее кожа так и просится под ладонь.
- Брошу, - проворчала Заноза и свернулась клубочком, - хоть ты мне и очень нравишься, жопа пушистая.
Глава 8. Заноза
Я почти никогда не видела снов. Укладываясь спать в родном шатре, я всегда знала, что ни один страх не вырвется из-под контроля и не потревожит мой ночной отдых. Но в этот раз сон все не шел. Я ворочалась с боку на бок, а рыжий не просыпался - или только делал вид, что спит - глаза не открывал и, как мне казалось, даже не дышал, когда я снова и снова пыталась найти покой в этой проклятой пещере, под этими проклятыми каменными сводами.
Вторую флягу рыжий не заметил. Крохотный шарик из листьев, покрытых слоем клейкой грязи, из-за которых самодельная емкость была похожа на небольшой камешек, хранивший в себе ценный груз особого порошка.
Я легко могла бы использовать его прямо сейчас, пока тигр был слаб и не имел никаких шансов на сопротивление. При желании даже можно было найти, чем его связать, - его же собственной рубахой! Это сильно упростило бы мне жизнь!
Так почему я медлю и внутри так тянет и болит? Почему не могу просто исполнить то, что задумала? Будто я поступаю отвратительно и все это напрасно.
Прикрыв глаза рукой, я изо всех сил пыталась убедить себя, что другого пути нет, но снова и снова путалась в мучительном ощущении неправильности.
Это же почти. да не почти, а самое настоящее насилие! Разве я - человек, который спас тигру жизнь; человек, который так отчаянно доказывал, что шаби дарят, а не отнимают, -могу теперь вот так поступить? И это я что-то там ему заливала про "подлость"?
