– Конечно же нет! Помнится, он стоял возле меня перед выходом на сцену в тот день, когда взорвались прожекторы.
– Вот-вот… Пожарник тоже его видел. Рудик вертелся у электрощитка.
– И что? – Лионелла замерла в ожидании.
– На крышке и в самом щитке нашли отпечатки его рабочих перчаток.
– Это объяснимо, он же рабочий.
– Рудольф Беляков всего лишь рабочий сцены, у него нет соответствующего допуска. Он не имел права подходить и тем более рыться в распределительном электрощитке.
– Выходит, это он вырвал кабель?
– Не исключаю.
– Но зачем?
– А вот это нам предстоит выяснить, – сказал следователь. – О том, что я рассказал, покуда – молчок. Теперь можете идти. До свидания.
Глава 24
Три звонка с одного номера телефона
Лионелла выглянула из номера в коридор, ей только что послышался голос Кирилла. Но его там не было. Вместо Кирилла она увидела адвоката Венявского.
– Как хорошо, что я вас встретил, – сказал Арнольд Юрьевич. – Сегодня после завтрака я возвращаюсь в Москву.
– Спасибо за помощь.
– Надеюсь, в ближайшее время моя помощь вам не понадобится.
Любезно улыбаясь, Лионелла сказала:
– Передайте Льву, что серьги нашлись.
– Неужели?! – изумился Венявский. – Поздравляю, но передать не смогу. Уж лучше сами позвоните супругу.
– Вы не увидитесь с ним в Москве? – удивилась Лионелла.
– Лев Ефимович отдыхает на яхте.
– Откуда такая информация?
Взглянув на нее, Венявский отчего-то напрягся.
– Простите…
Они скомкано попрощались, и Лионелла вернулась в номер.
Новость об отдыхе мужа немного ее расстроила, и главным образом потому, что он не сказал о своем отъезде. Теперь было ясно, почему в разговоре он упомянул о часовых поясах. Она не собиралась ему звонить и тем более выяснять отношения. Венявский наверняка предупредит Льва, что она знает о его пребывании на яхте.
Лионелла была уверена, что муж отдыхает с женщиной, которая была с ним в ресторане, и ей было любопытно посмотреть, как он выкрутится из этой пикантной ситуации.
Она спустилась на завтрак и, когда вернулась назад, встретила у своей двери Костюкову.
– Вы ко мне? – спросила Лионелла.
– К вам, – ответила та.
– Что-нибудь стряслось?
– Можем поговорить в вашем номере?
– Пожалуйста, проходите. – Лионелла открыла дверь и пропустила Костюкову вперед.
Войдя в комнату, Костюкова сразу же заявила:
– Я решила все рассказать следователю!
– Хотите, я сейчас позвоню ему? – предложила Лионелла.
– Только, пожалуйста, пойдемте к нему вдвоем.
– Почему бы вам не позвать супруга?
– Не хотела вам говорить… – Костюкова замешкалась, но все же призналась: – Муж ушел от меня.
– Давно? – спросила Лионелла.
– Две недели назад.
– Зачем же вы уволились из театра? На что будете жить?
– На первое время хватит. Потом продам особняк. Мне бы не хотелось обсуждать этот вопрос и чтобы об этом знали в театре.
– Я поняла. – Лионелла взяла телефон и набрала номер следователя: – Геннадий Иванович, это Баландовская. Нам нужно встретиться.
– Приезжайте, – ответил он.
– Со мной будет Костюкова. Она хочет с вами поговорить.
– Жду.
До управления они доехали буквально за пятнадцать минут.
Митрошников ждал их, и это было заметно: на столе лежал бланк протокола, рядом с ним – ручка.
Едва поздоровавшись, Костюкова достала из сумки печатный лист и протянула его следователю:
– Вот!
– Что это? – удивился он.
– Распечатка звонков моего телефона.
– С чего вы решили, что мне это интересно?
В разговор вступила Лионелла:
– Ирина, расскажите все, что рассказали мне.
Костюкова с готовностью начала:
– За день до спектакля, во время которого погибла Кропоткина, мне позвонила женщина и посоветовала не играть в этот день. Она так и сказала: «Для вас же будет лучше».
– Поэтому вы не пришли?
– Да. Подумала, что это угроза.
Митрошников схватил распечатку и, увидев выделенный маркером номер, воскликнул:
– С этого же номера звонили на радио и на телефон Карины Кропоткиной!
– Откуда вы знаете?
– Я получил детализацию ее звонков. – Он посмотрел на Лионеллу. – И, между прочим, номера Веры Петровны в детализации нет.
– Она могла звонить от секретаря или с домашнего телефона, – предположила Лионелла.
– Таких входящих звонков тоже не было. Я проверял.
– Она могла звонить с «левого» телефона.
– Не могла… – уверенно заметила Костюкова.
– Откуда такая уверенность? – спросил Митрошников.
– Мне звонили с этого же телефона, и это была не Вера Петровна. Ее голос я бы узнала.
– Но вы мне сказали, что голос звонившей показался вам знакомым, – напомнила Лионелла.
– Так-так… – заинтересовался Митрошников.
– Возможно, мне показалось. Я не уверена.
Следователь на глазах потерял интерес, и Лионелла разочарованно улыбнулась.
– Очень жаль.
– Спасибо за распечатку, – сказал Митрошников и встал, давая понять, что встреча закончена.
* * *
В театре Лионеллу ждала новость, которая оказалась неожиданностью не только для нее. На стенд вывесили приказ об увольнении Магита с должности художественного руководителя.
Читая документ, Лионелла слышала, что говорили толпившиеся рядом коллеги:
– И это только начало…
– Неужели посадят?
– Вряд ли…
– Дадут закончить постановку, а там, глядишь, оставят очередным режиссером.
– Кто будет новым худруком?
– Говорят, еще не определились…
Отойдя от стенда, Лионелла вошла в приемную директрисы. Там за компьютером сидела юная секретарша, почти ребенок.
– У вас имеется ежедневник? – спросила Лионелла.
– Вот он! – с готовностью ответила девушка.
– В конце прошлого месяца вам звонила актриса Костюкова и просила передать руководству, что она не придет на спектакль.
