— Укрепляем стену. Большие трещины по восточной окружности. Как Велар?
Махаллат пожала плечами:
— Бесится. Периодически срывается, и приходится ловить его на пути в империю.
— Твой брат, оказывается, большой затейник. — Обе жрицы понимающе рассмеялись. — Пришла за его супругой?
— Нет, она должна принять решение сама.
— Надеюсь, это случится как можно скорее: у моих ангелов начали возникать вопросы. Из-за вашей просьбы я нарушаю правила.
— Ложь — смертный грех? — улыбнулась дьяволица с иронией.
— Люди говорят так. Или не так. Точно не вспомню, — ответила ей в тон Аилин, а затем добавила с куда большей строгостью: — Супруге демона здесь не место.
Тишину нарушил хруст разворачиваемой бумаги. На подсвеченный солнцем стол легла шкатулка из белого золота. Хитроумный замок на одной из стенок словно говорил: ценен не ларец, а его содержимое. Императрица улыбнулась, не сводя глаз с подарка.
— За причинённые неудобства. Как и договаривались.
— С тобой приятно сотрудничать, Махаллат.
* * *
— Тебя всё ещё спрашивают, зачем твоя супруга уничтожила ту безвкусную инсталляцию?
Я раздражённо дёрнул плечом. Мы сидели в креслах рядом с камином. Дрова в его чёрной пасти догорели несколько часов назад, и теперь из трубы тянуло уличной сыростью.
— Нет, серьёзно! Прошёл год, а об этом до сих пор говорят. Я своими ушами слышал, как Эглор и… Как же её?.. А! Мор… Мортен… Моштен… Нет, не помню. Короче, Эглор и та странная демоница с перьями в волосах — и сдались ей эти перья? — в общем, они обсуждали прошлый День крови и нашли вандализм твоей супруги просто восхитительным. Как же они это назвали? — Дарк почесал подбородок. — Точно! Акцией протеста. И добавили, что полностью эту акцию протеста поддерживают, потому что идея твоей сестры была возмутительной. Её памятник никому не понравился, а всё потому, что наша Темнейшество наполнила эти дурацкие склянки свиной кровью. Свиной! О горящие камни, а это и правда оскорбительно, если подумать. — И Дарк расхохотался, потирая шею в том месте, где когда-то расцветали синяки от моих пальцев.
Я с трудом подавил желание его придушить. Снова.
— Ради тьмы заткнись, пожалуйста!
Созданные мной мотыльки-светильники синим ворохом разлетелись по дому, а те немногие, что остались в гостиной, бились крылышками о потолок. Тихий назойливый стук. Клак-клак-клак. Я отвернулся, вглядываясь в туман, клубящийся за окном. Махаллат давно должна была вернуться из Ордена с новостями. Если она не появится в течение часа, я отправлюсь в империю сам — и чёрта с два меня кто-нибудь остановит!
— Эй, повежливее! — демон погрозил пальцем и заправил белую прядь волос за ухо. — Я, между прочим, всё ещё обижаюсь. Втравил меня во всю эту историю, попросил о помощи, а потом чуть не убил. — Дарк оттянул ворот рубашки, показывая чистую кожу, которую когда-то украшала цепочка багрово-синих следов. — А Темнейшество предупреждала! Говорила, что ты не выдержишь, сорвёшься и пришибёшь меня к ведьминой бабушке. Но я, идиот, не верил. Откуда ж мне было знать, что ты совсем?.. — он покрутил пальцем у виска.
— Да заткнёшься ты или нет?!
Где она, бездна её дери?! За шесть часов ожидания я раскрошил в кулаках подлокотники кресла и готов был взяться за остальную мебель.
— Я извинился! Несколько раз! И ты сам виноват! На ней был твой запах! Ты её касался!
— Ты сам хотел, чтобы всё выглядело правдоподобно. Не помнишь? Я просто вжился в образ, вошёл, так сказать, в роль. Ты же знаешь, я актёр. Я играю в земном театре.
Я закатил глаза. О тьма! Опять он со своим дурацким увлечением. Мало Дарку белых волос, так он подкинул злопыхателям новый повод для насмешек.
Я медленно выдохнул, пытаясь успокоиться. Махаллат была убеждена, что о своей реабилитации Ева должна узнать не из моих уст. Рано или поздно невыносимые условия в Ордене сделают своё дело, и моя жена захочет вернуться. Необходимо убедить Еву в том, что никто на неё не давит, что это её и только её решение.
Час. Я подожду ровно час, а потом отправлюсь за женой сам, и плевать на доводы Махаллат! В Бездну всё!
Не в силах сидеть на месте, я вскочил и принялся нервно кружить по комнате. Дарк развалился в кресле, вытянул ноги и скрестил руки на животе.
— Я просил подать ей идею, посеять в голове нужную мне мысль, а ты напугал Еву до смерти и… — не договорив, я зарычал.
Воспоминание о том вечере, о чужом запахе на теле моей жены привело меня в бешенство. Тогда, год назад, я переоценил свои силы и потерял контроль, как только Ева разбила окно и выскользнула наружу, в туман. А ведь это было частью плана. Моего плана!
Я изучил Еву за те долгие месяцы, что провёл в мире смертных, не имея иного утешения, кроме как наблюдать за ней. День за днём я дополнял деталями образ, сложившийся в голове, и вскоре мог похвастаться тем, что научился предугадывать поступки своей избранницы. В чём-то Ева продолжала меня удивлять, но в определённых ситуациях упрямство и гордость делали её предсказуемой. Я знал, что при первой возможности она попытается сбежать, и давал ей эту возможность, оставляя двери закрытыми, но не запертыми. Однако, проверив все выходы один раз, Ева сделала выводы и больше не пыталась исследовать дом. Тогда Махаллат привлекла её внимание к трещине на оконном стекле.
Стоило супруге вылезти в окно — и здравый смысл был сметён проснувшимися инстинктами. Из головы вылетело, что за эти ниточки я дёргаю сам, что Ева всего лишь следует моему плану, — марионетка в руках кукловода. Я обезумел от ревности! Едва всё не испортил! Махаллат силой удерживала меня, невменяемого, у стен особняка, не позволяя вмешаться и прервать цепочку событий. Нужно было незаметно подвести Еву к определённой идее. Мы разобрали десятки сценариев этого разговора, просчитали все возможные варианты ответов, готовились долго блуждать вокруг да около, намекать и манипулировать, но Ева нас удивила. Тщательно продуманная и отрепетированная речь не понадобилась: моя любимая предложила отомстить сама, первой. Всё получилось легче, чем мы планировали. Правда, никто не учёл, что в порыве ревности я попытаюсь убить лучшего друга.
Дарк потянулся. Кресло под ним тонко скрипнуло.
— «Ты должен был просто подать идею», — передразнил он меня, съехав на сидении ниже и закинув руки за голову. — Что это вообще значит? С порога заявить: «Эй, красотка, не хочешь совершить какую-нибудь гнусность? У меня есть парочка идей!» — так, что ли? А, кстати, Темнейшество проиграла спор: твоя супруга оказалась ещё той вандалкой! Как представлю, что это была настоящая дань… — он покачал головой.
Идея с пирамидой принадлежала Махаллат, но мы оба — и она, и я — до последнего отказывались верить, что моя избранница способна на такое чудовищное предательство. В тайне я надеялся, что во время церемонии Ева попытается кого-нибудь оскорбить или вызвать у меня ревность. Но разбить кристаллы, зная, чем это может закончиться…
