Впрочем, один плюс от этого удара был — головная боль почти перестала ощущаться.
Она встала с диванчика и, держась за стены, побрела к выходу. Удар повторился. От боли на глаза выступили слезы. Она схватилась за столик, чуть не уронив бюст императора. В этот момент ничего так не хотелось, как размозжить голову того, кто мучает ее, этой самой статуэткой. А потому, когда Маргарита, наконец, смогла распрямиться, то прихватила ее с собой, несмотря на тяжесть.
Отец однажды брал ее и брата с собой на работу. Они тогда устроили тут прятки, а благодаря способности Марго — закрытых дверей для них не существовало. Так они забрели в комнату для допросов — мрачное место с кучей цепей, железных прутьев и жуткого вида приспособлений. Отец их потом за это на неделю оставил без сладкого и больше с собой не брал, но путь она запомнила. Оставалось надеяться, что Дивуар — там.
Дважды ей пришлось прятаться, чтобы не попасться к встречным агентам, и трижды останавливаться, пережидая приступ боли.
Нужная дверь распахнулась от первого же ее прикосновения. Элигос действительно был там. Прикованный цепями к полу со спутанными, пропитавшимися кровью волосами. Неужели, пока она была без сознания, его успели так отделать?
— Сударыня Хелвин? — Мужчина, стоявший над Дивуаром, моментально узнал ее, а вот ей самой он был не знаком. Невысокого роста, всего на пару сантиметров выше ее, лысый, да еще и с усами.
— Дорогая моя! — Поприветствовал ее Дивуар, сплевывая кровью на пол. — Выглядишь отвратительно. Моя рубашка шла тебе куда больше.
Маргарита опешила от подобной наглости, не зная, как на нее реагировать. Зато среагировал охранник. Развернулся и с размаху ударил тяжелым ботиком в живот Элигоса.
— Заткни свой поганый рот в присутствии дамы.
Девушка вновь согнулась пополам, чувствуя, что еще чуть-чуть, и она выплюнет внутренности через рот.
Дивуар хохотал безумным смехом, то и дело выплевывая кровь и начиная кашлять. Приставленный к нему охранник стоял спиной к Маргарите, потеряв всякий интерес к девушке.
— Я сотру эту улыбку с твоего лица. — Пригрозил он, примеряясь ударить снова.
Она сделала это быстрее, чем задумалась о последствиях. Желание предотвратить новый приступ боли было сильнее здравого смысла. Она просто вскинула руку с зажатой в ней статуэткой и, что было силы, ударила мужчину по затылку.
То ли бюст императора оказался тяжелее, чем ей казалось, то ли отчаянное нежелание вновь задыхаться от чужых ударов придало ей силы, но охранник рухнул, как подкошенный.
— Ты проломила ему череп. — С легким удивлением прокомментировал Элигос. Он больше не смеялся и выглядел в полнее адекватным.
Маргарита тупо уставилась на кровь на затылке. Неужели она убила человека? Упрямо стиснув зубы, она наклонилась, прижимая два пальца к жилке на шее.
— Он жив.
— В таком случае, нам следует поторопиться.
— Нам? — Девушка встала, скрещивая руки на груди. — Нет никаких «нас» милый! Как только придет отец, я все расскажу ему про ритуал, а потом мы с ним вместе придумаем, как снять чары. И после этого — я лично встану в первых рядах, чтобы наблюдать за твоей казнью.
— Как патетично. Только вот, моя дорогая, ты не учла одной маленькой детали. — Элигос зло улыбнулся.
— Это какой же? — Маргарита чувствовала подвох.
— У меня очень высокий болевой порог. — С этими словами он странно вывернул ногу под неестественным углом, а затем разом перенес на нее свой центр тяжести.
Это было больно. Гораздо больнее, чем ощущались удары охранника. Словно кто-то медленно и со вкусом решил сломать ей ногу. Боль была острой, но при этом усиливалась с каждым мгновением.
— Прекрати! Хватит!
— Освободи меня. А то, знаешь, есть ведь и вторая нога.
— О, Гера, нет!
Расстегнуть кандалы ей ничего не стоило. Всего то и нужно было, что провести по ним рукой.
— Доволен? Тебе все равно далеко не уйти отсюда.
Но дракон ее и не слушал. Стоило ему обрести свободу, как он кинулся обыскивать все еще бессознательного охранника.
— Никто и не собирается уходить пешком. — Пробурчал себе под нос мужчина. — О, кажется, нашел.
Девушка осторожно начала пятиться к двери. Нужно было бежать отсюда, пока этот ненормальный не додумался взять ее в заложники. Впрочем, он ничего не сказал охране об Уно анимам, когда те избивали его. Кто знает, быть может, этому извращенцу доставляют удовольствие мысли о том, что ей больно.
— А ты куда собралась, дорогая?
Он оказался рядом в одно мгновение. Схватил, одной рукой прижимая к себе за талию.
В дверях показалась фигура отца.
— Кто не успел, тот опоздал. — Элигос демонстративно прижал ее еще крепче.
Отчего-то ей было жутко стыдно посмотреть папе в глаза. Если бы она слушала их с мамой, то всего этого бы не произошло.
Вильгельм Хелвин тенью метнулся в их сторону, но было поздно. В руках у Дивура щелкнул переключатель, раздался короткий свист. Она почувствовала рывок, а за ним невесомость.
Глава 5. Домик тетушки Жули
Они оказались в каком-то закоулке между невысокими домами. Она часто пользовалась телепортами, но до этого — только стационарными. После них всегда мутило и кружилась голова. Сейчас же пришлось буквально вцепиться в Дивуара, чтобы не рухнуть на брусчатку от накатившей слабости.
— А двадцать лет назад портативные телепорты были только у императорской семьи, да парочки криминальных гениев. — Фыркнул Элигос, — А теперь они есть даже у второсортных агентов. Ты как? Идти можешь? На руках носить я тебя не собираюсь.
— Никуда я с тобой не пойду.
— Куда ты денешься, моя дорогая? — Криво улыбнулся мужчина, дергая ее за руку.
Маргарита не выдержала и с размаху влепила ему пощечину. Собственную щеку тут же обожгло болью, голова дернулась, а в глазах заплясали звездочки.
— Гера, какой же ты мерзавец. Мне из-за тебя больно! — Она схватилась за пострадавшую сторону лица.
Самым обидным было то, что Элигос выглядел так, будто совсем ничего не почувствовал.
— Ты сама меня ударила. — С возмущением отозвался дракон. — И вообще, хорош придуриваться. Твой папаша может явиться в любой момент и испортить медовый месяц.
— Я. Никуда. Не пойду! — Отчеканила девушка, упирая руки в бока.
— Видимо, все-таки придется.
— Придется что? Ай! Отпусти меня!
Дракон подхватил ее на руки, а затем перекинул через плечо. Маргарита вырывалась, колотила руками его по спине, но делала этим больно только себе.
— Это не честно! — Хотелось надуть губы и затопать ногами. Совсем как в детстве, когда она жаловалась родителям на то, что брат отбирает ее игрушки.
