— Подожди… «не успели понять» — они что, умерли?
Желудок судорожно сжался, а ладони взмокли. Я с ужасом смотрела на грудь Яношу, туда, где скрывалась отравляющая его сердце болезнь.
Маг медленно кивнул, подтверждая мою страшную догадку.
Что ж, теперь все окончательно встало на свои места.
Принц Мортимер тоже болен — Леди Салландара и его лекарство.
Глава 24
Это было похоже на сказку. Принц Мортимер такой предупредительный, заботливый. Внимание королевской семьи, да и вообще всего двора.
Несколько смущало то, что ее считали жертвой похищения, тогда как она ничего об этом не помнила. Но несколько тяжелых вздохов тут, случайных слов там, и вот ее имя уже имеет романтический ореол красавицы, воспетой в балладах. Благородные дамы из лучших фамилий вьются вокруг, как пчелы над цветком, пытаясь узнать ее секреты. Лорды и их наследники завидуют Его Высочеству, бросая на нее пылкие взгляды.
Будущие свекор и свекровь приняли Салли очень тепло. Королева — добрейшая женщина, лично помогла ей обзавестись новым гардеробом, рассказала о том, что носят в столице, что модно, а также дала несколько простых советов, с кем из сплетников лучше держаться на расстоянии.
К тому моменту, как из Междуслесья доставили ее вещи, Салландара уже имела необходимое. Отец, к сожалению, приехать для подготовки к свадьбе не смог. Поговаривали, что у него начались какие-то проблемы с управлением предприятиями. Срывались поставки, горели сроки. Впрочем, Салли это волновало мало, ведь главное — это Мортимер, а он был рядом.
Все чаще они, против всех разумных правил, оставались с принцем наедине. И не просто где-то в саду, в библиотеке или в коридорах замка, а непосредственно в ее или в его комнатах. Это бесконечно смущало и пугало. И так из-за этого дурацкого похищения многие подозревали, что она больше не невинна, но если их застанут вдвоем с принцем в такой компрометирующей ситуации — слухи превратятся в твердую уверенность. От этого уже будет не отмыться.
Даже став королевой, она не сможет пройти по двору, чтобы не услышать перешептывание за спиной. Выйти замуж не девственницей — что может быть хуже?
Мортимер, будто не понимая ее опасений, плевал на все принятые нормы и как нарочно вел себя, словно они уже женаты. Впрочем, даже для женатых людей его поведение было чересчур открытым. Он даже слуг не стеснялся!
Вот и сегодня. Она только успела проснуться, как он без стука вошел в ее комнату. У дверей снаружи дежурила охрана, но разве те остановят будущего короля?
— Вы уже проснулись, душа моя? Сегодня такое чудесное утро, — бодро произнес он, присаживаясь на край кровати.
— Доброе утро, Мортимер, — со странной смесью восторга и испуга пролепетала она, натягивая одеяло до подбородка.
На ней была легкая ночная сорочка до пят, но показаться жениху в таком виде казалось верхом бесстыдства. Однако принца это как будто не волновало.
— Доброе, — он наклонился к ней, оглаживая рукой изгиб ее тела через одеяло. — Я всю ночь думал о вас, так что не смог удержаться и не зайти.
— Ваше Высочество… — пролепетала девушка, тая от его близости. — Прошу вас, мне нужно умыться и одеться…
— Мортимер. Вы должны звать меня по имени и не изображать из себя недотрогу, — мужчина хмыкнул и отодвинулся. — Что ж, можете идти умываться, я отвернусь.
Сердце бешено колотилось, а сбившееся дыхание никак не желало приходить в норму. Чуть отклонившись, она, стараясь не задеть отвернувшегося принца, отбросила одеяло и выскользнула из кровати.
И тут же была поймана за руку. Его Высочество усадил ее на колени, вертя в руках, словно куклу.
Салли замерла пойманной пташкой, не зная, как вести себя теперь. Меж лопаток чесалось, мысли путались. Лучший мужчина в мире проявлял к ней знаки внимания, откровенно говорил о ее женской привлекательности, и это неимоверно льстило. Вместе с тем, все вбитые с детства догмы трещали по швам, это рождало сумбур в душе и настоящую панику.
— Вы же сказали, что отвернетесь… — слабо возразила она, боясь шелохнуться.
Последнее время принц вел себя столь настойчиво и так сильно злился, когда она пыталась его урезонить, что теперь любая необходимость противостоять ему пугала девушку до дрожи в коленках. Да и видеть разочарование в его глазах было больно. А она понимала, что именно разочаровывает его.
Как же жаль, что нельзя быть опытной в любовных утехах и сохранять честь в одно и тоже время.
— Я передумал, — шепнул он ей на ухо, нахально забираясь руками под сорочку. — Вы так восхитительно аппетитны с утра.
— Мортимер… пожалуйста, не надо… — всхлипнула девушка, почувствовав его руки на груди.
— Вам не нравится? — он уткнулся носом в ее шею, запечатляя нежный поцелуй там, где загнанным зверьком билась жилка. — Быть может, я вам противен?
Он сжал грудь сильнее, вытворяя своими пальцами бесстыдные вещи, и Салли вновь не сдержала полувсхипа, полустона. Это было… приятно, пронзительно. Стыдные желания наполняли ее, заставляя ерзать у принца на коленях, то и дело покрепче сжимая бедра, пытаясь свести вместе ноги. Но неправильность, запретность происходящего слишком пугала. Что если королева зайдет и увидит их здесь? Что если ее распутство послужит причиной расторгнуть помолвку?
— Что вы, Мортимер, вы не можете быть мне противны. Вы самый лучший мужчина на земле…
— Тогда, может быть, вам не нужны лучшие? Предпочитаете бастардов? — во взгляде мелькнула бешеная злость.
Принц повалил ее на кровать, наваливаясь сверху, а его ладонь скользнула ей между ног.
Салли замерла, боясь проронить и звук. Мортимер дотрагивался до нее там, где она даже сама себя трогать боялась. Пусть через ткань панталон, но это все равно вызывало чересчур неоднозначную реакцию. Странное тягучее чувство разливалось внутри, ноги захотелось расставить пошире, а в голову лезли срамные мысли о том, что будет, если принц расстегнет пуговички на нижнем белье спереди и пойдет дальше?
И вместе с тем сверкающие злобой глаза принца пугали, заставляли ежиться. Казалось, еще чуть-чуть, и он ударит или ущипнет, чтобы сделать ей больно.
— Отвечайте! — потребовал принц, а его пальцы меж тем подобрались к пуговичкам.
— Я… я не знаю… — заикаясь, пролепетала Салли, и, кажется, это был неверный ответ.
— То есть как не знаете? Не знаете, кому хотите отдаться? — Мортимер разозлился еще сильнее, до боли стискивая ее грудь.
Из его движений исчезла вся ласка и даже намек на нежность. Девушка пискнула от боли, попытавшись отстраниться, но мужчина не позволил ей, крепко прижимая к кровати.
— Может быть, вы уже отдались ему? Поэтому ведете себя так? — прошипел он прямо в ее губы, а затем приник к ним.
