– Сын! – рассмеялась мама. – Я и не просила! Я требовала! Неужели я бы проглотила такое? Всему есть предел!
– А есть ли предел у Ракота? – намекнул я на его унижение.
– С ним особое дело. Он на самом деле из тех людей, которые поклоняются силе. Думаешь, он просто верный друг детства для Кардо? Нет! Кардо сильнее его на две звезды, потому он верен ему до конца.
– То есть ты дала ему по морде, и он сразу стал тебя уважать? – я позволил себе поиздеваться над мамой.
– Уважать он меня не будет, но и удар оставит без последствий. Другой мог бы затаить обиду, найти управу на меня, хотя бы поступить так, как Паурит. Но не Ракот. Странный человек на самом деле, но такое не редкость, я уже сталкивалась с такими. Я напомнила и показала ему, что сильнее его. С этой стороны не будет больше никаких проблем. Да он даже не сказал Кардо об этом, – развела руками мама.
– А с какой стороны будет? – я был недоволен тем, как все это у нее просто выходит. Год она уговаривала меня терпеть и ждать появления денег, чтобы сбежать отсюда, а теперь она сама на себя не похожа.
– Жизнь покажет, – мама веселилась, довольная собой. Может быть, решил я, это похоже на мое состояние после убийства Паурита. Когда с плеч исчезает невероятная тяжесть, исподволь давившая тебя к земле. Тогда ее можно понять, она принижала себя еще дольше меня и не позволяла сорваться. А может, это и есть такой срыв. Когда она копила в себе обиды и унижения. А теперь они вырвались. – А пока все просто чудесно.
– Мама, мама, смотри! – к нам подбежала Лейла, сумевшая победить завязку на мешке и разыскавшая в его глубине целую связку сладкого корня.
– Ух ты! – всплеснула руками мама и наигранно спросила: – Что это такое?
– Это вкусняшка! Там была! Никогда столько не видела! – у Лейлы была улыбка просто от уха до уха.
– Ну, хорошо, раз ты нашла, то тебе и есть, – улыбнулась мама, и счастливая Лейла умчалась к ведру с водой, мыть редкую сладость.
– Хорошо, мама, – проводив ее взглядом, я обернулся к маме. – Тогда рассказывай, о чем ты там говорила с Кардо и в честь чего такие подарки.
– Нет, о хорошем потом. Почему ты так сильно ударился? Ты ведь седьмая звезда! Ты просто не мог так сильно разбиться на этой лестнице! Да ты даже упасть не должен был от этого тычка! О чем ты думал, когда поддавался этому Шиго? Или? – глаза мамы снова стали напоминать полированную сталь. – Или он ударил в полную силу?
– Седьмая звезда, может, и не могла упасть, – признал я, но честно уточнил: – Но третья хорошо, что смогла остаться живой.
– Как третья? – ахнула мама и побледнела. – Что мне приходится все тянуть из тебя клещами?
Я принялся подробно рассказывать маме про свои проблемы со сдерживанием силы и притворством. Рассказал про срыв в пустоши, который просто скрывал раньше, отделавшись коротким рассказом, что Воин увидел мою силу. Описал свои попытки повторить старую сказку и уподобиться ее герою. Рассказал про созданную мной печать ограничений и последствия ее ношения. Не забыл посетовать на то, что идиот Шиго не мог подождать, пока я отойду от обрыва, и все бы обошлось. И все это вполголоса и внимательно следя, чтобы маленькие любопытные ушки не услышали лишнего. Но все же наступило и мое время задавать вопросы. Но мое терпение уже было на исходе, потому как мама сначала накормила Лейлу, сварила в маленьком горшке жуткую смесь из доброй горсти трав, что были в принесенном коробе, отцедила в поильник и дала мне насладиться ее вкусом. Не зря же я назвал эту смесь жуткой. Наконец уложила спать сестру и только тогда принялась отвечать.
– Раньше, да, раньше я действительно боялась за вас и боялась самого Кардо. Я вбила себе в голову, что он и дальше продолжает мстить нам за свои обиды…
Тут я усмехнулся своим мыслям, ведь я тоже жил с этой мыслью, которую каждый день подпитывали тяжелые работы и унижения.
– Но тот разговор, – мама проверила мгновенно засопевшую после сытного ужина и пережитых ужасов Лейлу, – открыл мне глаза. Горько признавать, но в чем-то он честный человек. Его месть была лишь против Римило.
– Не нужно, мама, – не смог я сдержать свой гнев. – Честный человек с ядами, которыми он угощает окружающих? Без его позволения не может твориться ничего в этой деревне. И я не только про Виргла. Ты забыла свои собственные слова? Ты платила полновесным серебром за все в этой деревне!
– Да, извини маму за эту слабость. – Мама потерла лоб. – Но теперь мы совершенно безразличны Кардо. Больше того, из того разговора ясно, что ему сейчас нужны спокойствие в деревне и большие деньги на последнюю подготовку к своему плану. Вероятно, у меня нет другого объяснения, он нашел способ купить уникальное зелье, которое поможет сыну прорваться к десятой звезде.
– А такие есть? – я был поражен ее догадкой.
– Конечно, есть, но не в нулевом, – удивилась мама. – Помнишь совет Воина твоему отцу? Он ведь говорил, что есть более легкие способы, но нам они не доступны. Я и сама слышала байки стариков, что помнят первый, о таком зелье. Даже там очень не дешевая штука. А уж у нас и вовсе запрещенная.
– Запрещенное зелье? – я невольно прищурился, зацепившись за эти слова.
– Хм, действительно, – задумалась мама. – Это я знаю точно, доводилось слышать, что алхимики клянутся не создавать зелья, повышающие уровень Возвышения.
– Откуда он его взял?
– Думаю, только тот старикашка, с которым крутит дела Кардо, знает, откуда оно у него. Бесценное и опасное сокровище для земли отбросов, мечтающих о десятой звезде.
Точно! Старикашка! Как я мог забыть его, составляя список своих врагов? Кардо, Паурит, Виргл, Шиго, Вартус, Скирто и старикашка, пока безымянный для меня. Паурит свое получил, остальные в будущем тоже получат от меня знатных плюх. Но грязный торгаш лично подменил зелье отцу, можно считать, на равных с Кардо влил ему его в рот! Они не отделаются просто побоями. Конечно, с ним всегда путешествует охранник, да и уровня Возвышения старикашки я не знаю. Но мне почему-то кажется, что схватка с человеком, которого почти в одиночестве можно перехватить в глубине пустоши, пройдет как-то легче, чем с Кардо посреди его охотников. Погоди, старик, – на мои губы вылезла непрошеная злая улыбка, – мы скоро встретимся, и я спрошу, зачем ты отравил моего отца!
– Сколько звезд у того старикашки?
– Девять, – медленно проговорила мама, не сводя с меня взгляда. – Но с тех пор минули годы. Он уже стар. А вот его охранник молод и вряд ли он восьмерка. Они долгие годы пересекают нулевой из конца в конец и все еще живы. Тебе еще рано думать об этом. К тому времени, когда ты сможешь справиться с ними, ты уже получишь шанс уехать отсюда. Забудь о них!
– Я все понимаю, мама, – я похлопал маму по руке, но свои мысли снова оставил при себе.
Мне нужны противники или хотя бы тренировки, чтобы верно осознавать пределы своих сил. А поняв свои возможности, можно начать строить новые планы. Охранник, наверняка сражавшийся с теми же разбойниками, это не Паурит, убитый со спины. Тут мама права.
