Надоело все, даже Возвышение. Вот уж не думал, что такое возможно. Раньше-то оно у меня прерывалось тяжелой работой, поисками и охотой, хотя бы просто бегом по развалинам. А теперь всех радостей – только прогулка по деревне, которой я стал уделять все больше времени, отлынивая от развития меридианов. Как только я поймал себя на этой мысли, то разозлился сам на себя. Несколько часов я высказывал все, что о себе думаю, перечислял обиды и обидчиков, напоминал о судьбе семьи, если мы останемся в этих песках.
Странное занятие, но мозги я себе прочистил и еще яростнее принялся за Возвышение. Если бегать по развалинам и впитывать энергию я еще не мог, то, неспешно прогуливаясь вдоль стены, держать в голове образ проникающих в меня нитей силы выходило просто отлично. Я отказывал себе даже в минуте отдыха. Я просыпался и начинал впитывать силу, уходил на прогулку и поглощал энергию, я тащил самое маленькое ведро с водой и продолжал Возвышение. И результат не замедлил появиться. Не прошло и месяца с моего падения, как я взял восьмую звезду. Она далась мне всего за три месяца усилий. Теперь я сильнее Виргла, только двое в деревне равны мне, и лишь главный враг все еще недосягаем.
Несколько дней новая сила кружила мне голову, и я поневоле отрывал время от Возвышения на воображение различных планов мести. Но все они мне не нравились. Виргла и половину его шайки я, конечно, ненавижу, но убивать их только из-за этого? Это я мог сделать и раньше, Паурит свидетель. В моей голове вспыхивали десятки картин, как они обливаются кровью. Но нужно ли мне это? Я не хочу брать с них большую плату, чем их вина. К тому же я вспомнил слова мамы об Ориколе и его наказании, которое хуже смерти в сто крат. Конечно, тот же Скирто вообще не сдвинулся по пути Возвышения, чтобы наказать его лишением возможностей в продвижении по нему. Тем более, я вообще этого сделать не смогу.
Кстати, интересная мысль. А могу ли я накладывать свою печать на других людей? Нужно будет всё же проверить. А вот наказать Скирто за все унижения увечьем вполне мне по душе. Но сделать это, не выдав себя, слишком сложно и не принесет нужного мне эффекта. Как и в случае с местью Пауриту, мне нужно, чтобы он четко понимал, за что и от кого страдает. Так что эти планы со сломанной ногой отставляем в сторону в ожидании еще двух звезд. Десятая звезда не оставит никому выбора. Просто не забываем – Виргл, Шиго, Скирто. А, и Вартус. Он меня со своим «Встреть мой кулак своим кулаком!» изрядно бесит. Я с удовольствием выполню его просьбу. Пусть только ждет.
А ещё есть Кардо, который мечтает вырваться из пустошей и попасть в благословенный небесами первый пояс. И вот ему…
– Ага, и впрямь не обманули, – вот уж на кого я не ожидал наткнуться, так это на того самого Вартуса. – Пошли, босс хочет с тобой поговорить.
Почему мне кажется, что ничего хорошего эта встреча не принесет? Шли мы не долго. Деревня небольшая, а Виргл, конечно же, был на тренировочной площадке. Они все здесь были. Шиго, Порто, Ларг, Скирто и даже Рикто стояли возле Виргла, который единственный развалился на каменной скамье, опираясь плечами на низенький заборчик. Совсем не боится испачкать еще не просохшей после дождя глиной дорогую рубаху. Я бросил короткий взгляд исподлобья, осматривая их.
– А вот и вы, долго же вас пришлось ждать, – процедил Виргл, разминая шею.
– Извини, босс, он долго из своей хибары не выбирался.
Я промолчал, лишь про себя усмехнулся. Значит, это я, второй час наворачивающий круги вдоль стены, виноват, что не выходил из дома? Хорошо, хорошо. Пусть будет так.
– Ну, ничего, в конце концов, именно он наш гость, так что ему простительно, верно? – сын Кардо повернул голову направо, на верного крысеныша.
– Да, босс! – тут же подал голос Скирто, который, похоже, только и ожидал команды поддакнуть.
– Леград, я вижу, ты хорошо помнишь мою просьбу. Сегодня я разрешаю тебе смотреть смело. Подними голову! Сегодня твой день! – Я отчетливо слышал в его голосе издевку, но пока не мог даже предположить, что он или Скирто придумал на этот раз.
– Будь здоров, Виргл, – я впервые за долгие месяцы прямо поглядел ему в лицо. Он изменился. Теперь у него не только эти отвратительные жидкие усики, но и на подбородке появились длинные волоски, которые он, похоже, холит и бережет. Тьфу!
– Да. Как верно ты подметил, Леград! – Виргл будто невзначай сцепил обнаженные руки и заставил взбугриться мышцы, красуясь. И эта привычка не изменилась. – Будь здоров. Тебе это сейчас ведь нужнее всего?
– Да вроде я уже окреп и встал на ноги, у твоей матери хорошие травы, – Я покачал головой, не соглашаясь. – Я больше не падаю и не блюю на всю округу.
– Да, наслышаны, – хохотнул Виргл, а крысеныш его поддержал. – Даже Вартус видел, как ты валялся под ногами у Тукто. Да и моя мать, конечно, понимает толк в травах, но говорит, что это больше заслуга твоего сильного тела.
– Как ей угодно, – пожал я плечами, внутри весь сжавшись: что это за намек в его словах? – Но если бы все дело было в здоровом теле больного, то лекарей вообще бы не существовало.
– Ха-ха-ха, – начал бить в ладоши Виргл. – Ты это слышал Скирто?
– Да, босс, слышал. По-моему, он к вам подлизывается, – нагло заявил главный жополиз шайки.
– Ты думаешь? Леград? Сегодня вроде небо на месте? Не, Скирто, тебе показалось. Леград, ты знаешь, между нами было много недопонимания… – И Виргл замолчал, уставившись на меня.
– Недопонимания? – пришлось мне подать голос и постараться, чтобы он не дрожал от ненависти на этом слове.
– Да, мы слишком быстро выросли, стали новиками и забыли, что вы мелочь – младше нас и слабее…
«Что за бред он несет?» – думал я, стараясь не выдать удивления.
– Да и мать твоя виновата.
– Она-то в чем виновата? – не удержал я язык за зубами.
– Полагаю, в гордыне, – улыбнулся Виргл. – Она, восьмерка, годы проведшая в пустошах, не хотела заняться другой работой на благо деревни. Предпочитала вонять дерьмом, но не подойти не то что к моему отцу, а даже к Ракоту. А вот стоило моему отцу, вождю всей деревни, переступить через свою гордость и попросить ее ходить на черную развалину Древних, как она тут же согласилась. Разве я не прав?
– Такая точка зрения тоже имеет право на жизнь. У каждого свой взгляд, – я постарался спокойно пожать плечами, сегодня для моей маски просто день испытаний. – Так я страдал за ее гордыню?
– И за свою слабость. Это пустоши. Здесь ценятся сильные люди. А не слабаки, пропахшие дерьмом. – Виргл, сжав кулак перед собой, продолжал нести свой бред: – Поверь, нам просто противно было на тебя смотреть, и мы хотели подтолкнуть тебя вперед, к силе.
– Раз уж у нас пошел такой разговор, – я подался вперед, вглядываясь в его лицо, – то разве ты не помнишь, как я приходил сюда, к Ориколу, чуть больше года назад?
– Да, помню, – отмахнулся Виргл, не моргнув и глазом. – Уж не знаю, что там этому алкашу стукнуло в голову, может, он залился вместо отцова вина брагой на помете джейров. Он был не прав. Отец говорил с ним. Теперь ты можешь приходить сюда, а он выдаст тебе наставление. Твоя мать сильна, так будь же ее достоин.
