Сзади послышался не то хрип, не то стон, постепенно переходящий в нечто настолько страшное, что я вся оцепенела. Сердце зашлось, заколотилось в ужасе, руки будто сами по себе поднялись и прижались к ушам – только бы не слышать. Ноги мои окатило горячим вихрем, а в нос ударил запах, который я немедленно узнала – тот же, что чувствовала вчера, когда волк повалил меня на прелые листья…
Но это еще было не самое странное. Потому что узнала я не только запах.
Даже не обернувшись, не отняв руки от ушей, я вдруг поняла, что это он.
Тот, кто пометил меня. Тот, кто отравил мою кровь, мои мозги и мое сердце, сделав меня навсегда своей.
Я почувствовала, что он здесь. Мой альфа.
Медленно, очень медленно повернулась, стараясь хоть как-то дышать… радуясь, что самой трансформации я так и не увидела. Теперь мне не нужно было ничего доказывать – я знала, что все это правда. Знала, что меня не обманывают и что я не сошла с ума.
Как бы безумно это не звучало, я знала, что огромный, серебристо-серый волк передо мной и мой профессор английского Энтони Макмиллан – одно и то же.
Слегка пригнув голову, волк понюхал воздух низко к полу и тихо, утробно заурчал, шевельнув несколько раз хвостом.
– Если я не ошибаюсь… это знак расположения… – попыталась пошутить я, вновь обнаружив, что у меня есть голос. – У собак так, во всяком случае.
Зверь передо мной еще раз что-то прорычал, и это прозвучало... сердито? Грозно? Недовольно? Я испуганно отступила назад, упираясь спиной в стену – наверное, не стоило сравнивать волка с собакой.
– Я имела в виду… твой хвост… он виляет.
Хвост немедленно остановился. Сверкнув на меня глазами, волк приблизился еще ближе, и отходить мне стало некуда. Вжавшись в стену, я зажмурилась, позволяя чудовищу шумно обнюхать мои голые ноги… инстинктивно, в защитном жесте вытянула руку… и услышала уже ОЧЕНЬ довольное урчание, когда случайно погрузила пальцы в шерсть на покатом, крупном затылке.
Точно как собака! – фыркнула, вовремя удержав себя, чтоб не хихикнуть.
И принялась от души лохматить богатую серую шерсть.
А через пару минут мы уже были на полу – я удобно сидела, подогнув под себя ноги, волк же положил голову мне на колени и, по очень довольному выражению морды, совершенно расквасился и разнежился.
– Хороший волчок… серенький… пушистенький… – приговаривала я по-русски, обеими руками массируя здоровенный череп, спускаясь по спине вниз, расчесывая шерсть пальцами, и снова поднималась наверх, взъерошивая за ушами. А когда принялась чесать под подбородком, волк не выдержал, вывалил по-собачьи изо рта язык и свалился на бок, подставляя мне шею…
– Вот так бы сидеть и сидеть весь день, и ни о чем не думать. И самой бы еще стать волчицей – тогда вообще никаких проблем. Убежали бы в лес, и там жили вдвоем, да пушистик?
Я даже не заметила, что думаю вслух, продолжая гладить своего альфу. Опомнилась, замолчала – что там он говорил про волчьи мозги, если не в ночь в полнолуние? Разумный, неразумный? А вдруг запомнит все, что я тут наплела? А вдруг волки на всех языках понимают?!
Со стороны двора вдруг раздался волчий зов, и мы оба насторожились, прислушиваясь… Но тут же расслабились – я, как и Макмиллан, почувствовала, что это не враждебный зов, а свой, местный – причем тот, на который надо бы немедленно ответить.
И он ответил – мгновенно поднялся с моих колен и что-то коротко провыл в потолок. А потом так же быстро сорвался с места, ткнулся головой в дверь, открывая ее, и пропал, оставляя меня одну.
«Разденься и голой залезь в мою кровать», – донеслось до меня спустя пару секунд. – «После оборота я буду хотеть тебя очень сильно, а на твоей одежде запах другого. Мне это не нравится».
Охнув, я помотала головой и зажмурилась, лихорадочно пытаясь хоть как-то объяснить себе еще один невозможный и совершенно непостижимый факт – помимо того, что мой профессор-волк только попросил меня раздеться и голой залезть к нему в кровать.
Потому что голос альфы прозвучал не где-нибудь снаружи, не из коридора или с улицы… а прямо у меня у меня в голове!
Глава 8
Несколько минут после ухода волка я продолжала сидеть на полу, переваривая только что произошедшее и услышанное. Пытаясь решить, что хуже – установившаяся между мной и профессором телепатическая связь, или то, о чем он попросил меня.
Хотя нет, очень скоро поняла я – не попросил. Потребовал. Приказал.
Пусть в форме волка, сбросив тот самый «налет цивилизации», которым так гордился, но все же он воспользовался, гад, своим заявленным положением моего хозяина!
Залезь-ка, Стейси, к нему в постель, ага!
Голая! К профессору Макмиллану в постель голая!
Сама эта мысль пугала и возбуждала практически в равной степени, но еще страшнее было понимание того, что он приказал мне это неосознанно, и, вернув себе человеческий облик, сам придет в ужас от моего присутствия в его постели.
Вспомнит ли о том, что это он же мне и приказал? А вдруг нет?
Может, подумает, что я, как распоследняя шлюха, сама решила залезть к нему в штаны, соблазнившись на его эротичное раздевание?
Здесь, конечно, все девушки в меру распущенные, но он-то таких точно не любит! Навряд ли ему, интеллигентному и воспитанному мужчине, понравится такая вот… прыть!
Нет, как мужчине-то может и понравится – вон как пялился на меня... И на веранде набросился! Но ведь он пытается этому противостоять, пытается не поддаваться своим животным инстинктам…
А тут получается, я сама его провоцирую? Саботирую все его попытки меня пожалеть и не трахнуть хотя бы до конца полнолуния?
Вот ведь тварь зубастая этот волчара! А я ему еще бочок чесала!
Фиг ему, а не постель! – наконец, решила.
И тут же резкой, пульсирующей болью вспыхнула под бинтом рана.
Я захныкала, хватаясь за шею. Что за черт! Вроде ж уже поутихло все…
Встала, с трудом разгибая затекшие ноги. Чтобы хоть как-то отвлечься, походила по комнате, отодвинула занавеску единственного окна.
И сразу же испуганно задернула ее обратно, оставляя лишь маленькую щель – подглядывать.
И было за чем подглядывать – не каждый день можно увидеть собравшихся разобраться «по понятиям» лесных хищников!
Окно выходило на фасад дома – туда, где у опушки леса, за дорогой, я видела ранее двух волков. Только теперь зверюг было гораздо больше – раза в три как минимум.
Черные волки явно чувствовали себя непрошенными гостями – угрожающе рычали, опустив головы и глядя на хозяев лесного дома исподлобья. Теперь их, черных, было трое – все самцы, непонятно как догадалась я. И все альфы, судя по размерам и агрессивности.
