А не заметили отсутствия родственницы по очень простой причине – волки тянули большую добычу и были слишком взюудоражены, чтобы обращать внимание на каждого в стае. Сейчас, понятное дело, о шашлыках и речи не шло, и трех задранных кабанов повесили подсушиться в бойлерной до освежевания – как раз там, где я должна была сегодня встретиться с неведомым «спасителем».
В кухне, пригласив только влиятельных взрослых, устроили совет, совместив его с завтраком – отец, мать, дядя Бакстер – отец местного красавчика – и брат Энтони, Брайен, расселись вокруг круглого стола, каждый нацелив на меня пристальный и довольно подозрительный взгляд.
– Подчиняется приказам, значит… – сведя руки перед собой, будто крестный отец из всем известного фильма, Макмиллан старший сидел прямо напротив меня.
Я покраснела – рассказали, значит.
– Прости, детка, но это важнее, – пробормотал Тони, попивая кофе из маленькой чашки, которая тонула в его руке.
– Теперь тебя точно будут кормить как на убой, – хохотнул дядя Бакстер, который уже не выглядел таким огромным в простой футболке и пижамных штанах. – Такими подарками не разбрасываются…
Агнес поморщилась.
– Во-первых, ты пошляк, Бакстер. Во-вторых… Тони… но это ведь какой-то бред. Так не бывает. Ты же сам знаешь, что это все сказки, попугать волчат перед сном… Даже Адель подтвердит, когда мы найдем ее, а уж она большой любитель всяких суеверий. Нет, я вовсе не против, чтобы ты женился на этой девочке – давно пора. Но… не надо для этого придумывать какие-то… оправдания.
Тут уже я поморщилась – разговор на удивление напоминал тот, что произошел между мной и Макмилланом вчера.
– Он скорее придумает оправдание, как ему НЕ жениться, – сурово произнес отец, бросая на сына взгляд исподлобья. Агнес шикнула.
– Не начинай, Герман. Мальчик еще молод, я уже молчу про эту человеческую девочку…
– Серьезно? Давай вспомним, во сколько лет тебя выдали за меня? Тебе ведь еще и пятидесяти не было! А Тони? Ты родила своего первого сына в пятьдесят пять, Агнес! Пятьдесят пять! У тебя даже подбрюшный пух к тому времени не сошел…
Мать резко повернулась к нему, сощурив глаза.
– А меня никто не спрашивал, когда бы я хотела выйти замуж! И хочу ли я выходить за тебя вообще!
Отец сделал то же самое, что и она, да еще и в стол тут же отросшими когтями вонзился. Оба уставились друг на друга с таким видом, будто готовы были вцепиться друг другу в волосы.
– Ах вот, значит, как? Что ж… начнем с того, что и меня никто не спрашивал! Но я женился, а не увиливал от ответственности, как какой-нибудь жалкий лис!
– Хватит! – Тони хлопнула по столу, заставляя всех замолчать. – Мы не для того собрались, чтобы выслушивать тут вашу ругань! Я уверен в том, что пропажа Адель связана напрямую с тем, что происходит между мной и Стейси, и чем скорее я смогу убедить вас, что это НЕ сказки, тем скорее мы сможем вернуться к поискам.
Оглядел всех тяжелым взглядом, остановился на мне.
– Стейси… Можно я что-нибудь продемонстрирую? Что-нибудь совсем… невинное?
Покусав губы, я осторожно кивнула, не понимая, как он это сделает – как убедит родителей в том, что мы с ним не сговорились и что я не выполняю его приказы по собственной воле? Еще и Бакстер этот, насмешник-пересмешник… Я, конечно, понимала, что «лесоруб» – кузен главы клана, но… нахрена его-то притащили на совет?
В мои мысли внезапно вмешалась чужая – причем так резко, что я подскочила.
«Подними правую руку вверх…»
– Что?..
Обернувшись к Тони, я только и успела увидеть, как он что-то быстро пишет карандашом на клочке бумаги, прежде чем моя правая рука поползла кверху, будто ее тянули на веревке. Мысли мои забарахтались, мешаясь и прыгая, как испуганные зайцы, рука застыла подвешенная в воздухе.
«Что происходит?»
«Не бойся… все хорошо…»
Закончив писать, он потянулся и передал листок через стол матери...
Агнес хмыкнула. Поправив очки, вперила взгляд в написанное, и я увидела, как ее красиво подведенные брови медленно ползут наверх. Склонившись к столу, она тоже что-то быстро написала. Потом насмешливо покачала головой и передала клочок бумаги обратно Тони.
Тот прочитал, и тут же я снова почувствовала вторжение в свой мозг.
«Опусти руку, Стейси, возьми мою чашку и попей из нее».
Мой рот немедленно пересох – будто я не пила уже как минимум сутки. А еще в нос ударил совершенно божественный запах бразильского кофе – как раз из маленькой чашечки профессора. Невероятный… сводящий с ума, сладко-горький запах…
В миг стало понятно, что вода тут не поможет – я хотела именно кофе! И именно это кофе!
Не выдержав и наплевав на приличия, я потянулась к чашке Макмиллана-младшего, схватила ее и, расплескивая по дороге, дернула ко рту.
За одну секунду выдула ароматный напиток и непонимающе уставилась в кофейную гущу – что, черт возьми, это было? Осознав, что за столом стоит полнейшая, гробовая тишина, я медленно подняла глаза и увидела и что тот же вопрос написан у всех на лице, в придачу к приоткрытым ртам.
Мать, не глядя, передала записку отцу. Тот прочитал, нахмурившись, пробормотал что-то неразборчивое и передал ее дальше – Бакстеру.
У того еще сильнее вытянулось лицо.
– Охренеть… – лесоруб поднял на меня округлившиеся глаза и почесал бороду. – И что она вот так – любые твои приказы выполняет? Даже в постел…
– Хватит! – отрезал отец. – Перед тобой живая легенда сидит, которую мой сын самолично притащил из леса, а ты все туда же...
Тони хмуро кивнул, обнял меня, горящую от стыда, за плечи, и продолжил.
– Сегодня утром кто-то из прислуги звонил Стейси – точнее, она подняла трубку внутреннего телефона, и на том конце ответили – сразу же, будто ждали звонка. Ей предложили… помощь.
Все заметно насторожились.
– Помощь? – ровным голосом повторила мать. – Я подозреваю, в избавлении от своего… состояния? Чем бы оно ни было.
Макмиллан снова кивнул.
– И от меня в целом. Этот некто хотел встретиться со Стейси – в бойлерной, куда она, по наивности своей, и направилась… и дошла бы. Если бы я ее не поймал на лестнице.
Благодарная за то, что он не начал уточнять – как именно поймал меня на лестнице – я сжала его руку под столом. И осознала, что в принципе ему благодарна – ведь если бы не он, я в лучшем случае вляпалась бы в какую-нибудь неприятную историю. А в худшем – сломала бы шею или вообще разбилась насмерть, сверзившись с лестницы.
В любом случае, я была очень рада, что мне не дали совершить глупость, и очень жалела, что не рассказала обо всем сразу – возможно тогда тайного «спасителя» бы обнаружили и тетка Адель бы не пропала.
