Вместе с меткой в них обоих – в Стейси и в нем – проявились некие способности, которые со временем только усиливаются. Причем способности, невозможные даже для простых укушенных – он, к примеру, никогда не слышал о том, что человек перенимает полиглотство оборотней. Плюс ко всему, явно растет его могущество над ней – очень скоро он будет слышать все ее мысли и приказывать простым изъявлением воли.
Что ж… Тони нахмурился.
Пока все логично. Первое вело ко второму, второе к третьему, а третье… к чему же приведет ведет третье? К тому что рядом с ним всегда будет хорошенькая, всем довольная, всегда послушная и готовая ко всему самочка?
И что в этом плохого? Любой мужчина может только мечтать о такой жене – которой можно просто приказать получать удовольствие от всего, что он с ней вытворяет.
– Плохого-то ничего… – он встал и снова уставился на себя в зеркало.
Но и хорошего – тоже.
Его глаза вдруг расширились во внезапном понимании всего, что происходит – и с ним, и с ней, и вообще…
Да, истинные – до такой степени удивительная редкость, что он сам до недавнего времени думал, что их не бывает! И, вполне естественно, что природа позаботилась о том, чтобы они не «брыкались», если уж повстречались на пути того, кому предназначены. Тут все логично и закономерно. Воля альфы – идеальное оружие для покорения идеальной самки, способной сделать себя и свою пару счастливой, нарожать кучу детей и прожить со своим мужем рука об руку до самой старости.
Но Стейси Маллори не просто его идеальная самка! Он вдруг осознал это с той же отчетливостью, с какой понял пару месяцев назад, что хочет ее.
Она не просто его истинная.
Она та, в кого он втрескался по уши просто так, еще задолго до любого проявления истинности, которое есть ни что иное как обыкновенная химия!
Вот почему его так колбасит! Вот почему он орал на нее и запугивал, и даже теперь не может спокойно принять того, что создала для него сама природа!
Потому что он… любит ее?! Любит эту малолетнюю дуреху! Причем, судя по всему, уже давно!
– Твою ж маааать! – застонал, прислоняясь лбом к зеркалу и закрывая глаза.
Стейси Маллори – простая смертная, человек! Мало того – совершенно чуждая ему по духу и менталитету – девчонка младше его на столько человеческих лет, что страшно даже выговорить это вслух!
– Поздравляю, – пробормотал, неожиданно ощутив желание хоть что-то еще услышать, кроме голоса совести в своей голове. – Ты приказывал любимой женщине сосать тебе хер и собирался превратить ее в безвольную секс-игрушку.
Он вдруг принял решение.
Прямо сейчас, не дожидаясь сладкого, он пойдет и прикажет ей никогда и ни при каких условиях больше не подчиняться ему.
Даже если это чревато тем, что она будет делать глупости. Даже если будет хандрить и лицемерить. Даже если (а вот тут он слегка притормозил и почесал в затылке)… даже если не даст ему сегодня.
Ничего. Ради того охрененного, пьянящего чувства, которое будоражит его вот уже несколько месяцев, он потерпит. И ради того, чтобы не сломать ее волю и достоинство – тоже потерпит.
Чувствуя себя чуть ли ни Спартаком, освобождающим рабов, Тони бодро вышел из ванны, закрыл за собой дверь… и замер, оцепенело уставившись на кровать.
Там же, круша все его благородные планы, растянулась на животе Стейси – изящно выгнув спинку и положив голову на руки, в тоненькой белой рубашке, в юбке, обнажающей все до самых бедер. И совершенно. Без всякого. Белья.
Глава 23
Он еле сдержался, чтоб не завыть, хоть полнолуние уже давно прошло, а в обычные дни звериные повадки контролировались чуть ли ни на все сто процентов.
Голос совести мгновенно сменился голосом безудержной, животной похоти, а в джинсах стало так тесно, что пришлось немедленно расстегнуть верхнюю пуговицу. А за ней и приспустить молнию – иначе без травм бы не обошлось.
«Но ведь это же все меняет!» – радостно воскликнул кто-то внутри него, играя в идиота и делая вид это тоже часть логической цепочки – трахнуть Стейси, как того требует сама природа, а уж потооом… потом можно и освободить.
Таким образом удовлетворятся сразу две надобности – природная необходимость размножиться с идеальной, специально созданной и предназначенной для него самкой, и эмоциональная – желание дать свободу любимой женщине.
Она ведь сама хочет этого – иначе бы не делала, правда? А если не совсем она, то ее тело. В конце концов, можно ведь приказать ей забыть об этом… или забыть о том, что делала это не совсем по своей воле…
– Тооони… – жалобно протянула Стейси в покрывало, еще больше поднимая вверх свою аппетитную попку, промеж половинками которой он отлично мог разглядеть набухшие, блестящие от влаги складочки.
Он вымучено простонал что-то в ответ. Член напрягся так, что в принципе можно было пару раз сжать его рукой и на этом все бы закончилось.
Вместо этого, ноги сами понесли его к ней. И несли, не останавливаясь, пока не уперлись в кровать. А там уже и руки подключились…
Хорошо, что при касании к нежной, персиковой коже его словно током ударило – хоть как-то привело в чувство.
– Бл*ть… – задыхаясь, он отдернул руку, уже пробравшуюся меж тонких ножек. – Стейси… маленькая моя…
Пальцы горели огнем, а «маленькая» повернула к нему голову и обиженно захныкала.
– Ну же… ты обещал, Тони… Я хочу, чтобы ты меня отшлепал… пожалуйста…
Не удержавшись, он все же еще раз несколько раз прикоснулся к ней. На этот раз пришлось прикусить щеку изнутри, чтобы остановиться – до боли и до металлического вкуса крови во рту.
– Хватит… перестань… – прохрипел, уже страшась того, что сейчас произойдет. Жалея о том, что решился. Или не жалея. В любом случае, он, сука, делал это! Приказывал этой совершенно восхитительной, полуголой, возбужденной до невменяемости восемнадцатилетней девице перестать слушаться своего тела и вновь обрести мозги! Стать стыдливой недотрогой, какой, собственно, и полагается быть восемнадцатилетней девице.
Однако, Стейси почему-то не желала переставать. По-кошачьи прогнувшись, с изумительным изяществом, она встала на колени и вытянулась вдоль его тела, обнимая за шею.
– В чем дело, Тони? – пухлые губки вытянулись уточкой.
– Стейси… ты не понимаешь… – слова выжимались из него по капле, выдавливались, пока он завороженно смотрел на ее рот, вспоминая как плотно он умеет сжимать и как глубоко погружать в себя…
– Это ты не понимаешь… – она хитро и совершенно осознанно улыбнулась. – Мне нравится, когда я такая… нравится такой быть.
Он замер. Она что… все понимает?! Осознает, что фактически под гипнозом?
Блаженно закатив глаза, Стейси прижалась к нему бедрами… и потерлась, выбивая из его головы последние разумные мысли.
