На его россказни я никак не отреагировала – хоть в душе и шевельнулось нечто похожее на узнавание. Я ведь уже видела его, этого хмыря с «хвостом», причем именно в этом обличие, пусть и не в пиджаке, а…
А в чем же?
На мгновение привиделось – черная мантия, почти полностью скрывающая фигуру, белые волосы, разложенные по плечам… и это же лицо. Я вдруг распахнула широко глаза – ну, конечно! Мой сон! В том жутком сне я его и видела!
Значит, не случайным он был, этот сон… как я и боялась.
Юлиус спокойно наблюдал за моими переживаниями.
– Начинаешь узнавать меня. О да… Ты ведь последняя из всех, кого я нашел. Последняя из истинных. И единственная, все еще непокоренная мной.
– Что вы несете… – пробормотала я, хмурясь и мысленно отбиваясь от все сильнее захлестывающих меня воспоминаний – чужих и моих одновременно. Книга. Сон. Реальность. Все смешалось. Все перепуталось в голове.
Одно было важно – Тони.
– Где он? – я сильно зажмурилась, выбрасывая из головы всю древнюю шелуху, не имеющую никакого отношения к украденному у меня счастью. Подняла взгляд на своего врага, вкладывая в него всю свою силу, всю свою ненависть. – Где мой муж?
– Ждет своего часа, – все также спокойно ответил этот подонок.
– Где он?! – закричала, чувствуя, как голос срывается на хрип, а потом рык – почти звериный.
– Там, где ему полагается, В клетке.
Юлиус вдруг оказался совсем рядом, и горло мое закрыла рука с нечеловечески длинными когтями.
– В клетке… – тупо повторила я за ним, осмысливая услышанное.
– О да, – его худое лицо расплылось в улыбке, больше похожей на страшную гримасу. – В клетке. Запертый в свой волчий облик. Ждет, когда истинная, наконец, прикончит его и освободиться от пут, чтобы передать всю свою силу мне – единственному, кто достоин такого подарка.
Сердце мое затопило ужасом – сон все отчетливее вспоминался. В деталях, в красках, в запахах... А потом он отошел и в руку мне легло нечто, замотанное в рваную, мокрую тряпку.
– Что это… – прошептала я, опуская взгляд. И тут же поняла – тряпка не просто мокрая. Она промасленная. Из тех, в которых держат оружие, чтобы не заржавело в ожидании своего часа.
Дрожащими руками я развернула непонятный сверток и вытащила из него длинный кинжал, блеснувший в неярком свете лампы под потолком.
Глава 39
Я вспомнила все, как только моя рука коснулась кинжала – его особой стали, выплавленной вместе с серебром, ядовитым для оборотней.
О да, я знала этого белобрысого типа. Это отродье. Это чудовище в человеческом обличье, вот уже много веков забирающее жизни истинных пар ради собственной – длящейся вечно.
Давно знала, в прошлой жизни, а точнее, жизнях.
Когда-то ведь он уже поймал нас с Тони – именно нас, хоть выглядели мы по-другому и звались совсем не так, как сейчас. Посадил моего любимого в клетку, запер магией в его звериную форму и лишил разума. А потом запустил в эту же клетку меня – с кинжалом, надеясь, что я убью его, когда он набросится, забыв о том, что любит меня. Забыв о том, что он мой муж.
Это было мое единственное спасение – всадить кинжал в сердце зверя и выжить. Если бы я сделала это, беловолосый ублюдок по имени Юлиус забрал бы магию истинной себе – для этого надо было всего лишь оказаться рядом в тот момент, когда она высвободится и произнести нужное заклинание.
Но я отказалась убивать Тони, и в первый раз нашла способ сбежать и спасти нас обоих. Мы укрылись в непролазных лесах Шотландии и прожили там долгую и счастливую жизнь, отблески которой я до сих пор видела в ярких, реалистичных снах.
Вот значит, о чем был тот частый сон про маленького мальчика, который лезет на огромное, раскидистое дерево, а я с ужасом смотрю на него, каждую секунду ожидая падения… Мальчик смеется в ответ на мои панические оклики и уверяет, что упадет только, если обернется волком…
А ведь я к психологу хотела идти с этим чертовым сном!
Во-второй жизни нам с Тони не так повезло. Нас хорошо охраняли и сбежать оказалось невозможным… Но я все еще не стала убивать любимого, позволив волку растерзать меня. Вот так мы и «сбежали» из той жизни. Истинный прикончил меня, а его самого убил Юлиус, взбешенный потерей.
– Прайм, – произнесла я мертвым голосом, поднимая взгляд с кинжала на лицо, по чертам которого можно было изучать особенности черепов жителей Римской Империи.
Он слегка поклонился, скрестив руки на груди.
– К твоим услугам, истинная. Надеюсь, на этот раз ты не лишишь меня удовольствия прибрать к рукам твою чудесную, золотистую poteus. Признаюсь, ее лучи – это лучшее, что я видел за много веков. Ни одна пара, которую мне доводилось приводить в этот храм, не питала друг друга так ярко, так истово, как вы с возлюбленным. Возможно, это оттого, что ты сама – не оборотень, а возможно, потому что вы полюбили друг друга еще до того, как узнали свое предназначение в этой жизни. В любом случае, я уверен, что твоя poteus сделает меня совершенно неуязвимым, и я смогу наконец-то предъявить свои права над всем волчьим народом, а не только над жалкой сектой, верящей в то, что я даю им долголетие.
Вместо ответа я бросила кинжал себе под ноги.
– Я не стану этого делать. Не тратьте свое время.
В контексте всего это звучало довольно иронично, и, ожидаемо, Прайм расхохотался.
– Поверь мне, девочка, времени у меня очень много. Гораздо больше, чем у тебя, – он снова протянул руку и попытался коснуться моего живота. – И у него.
Я вывернулась, закрываясь.
– Не трогайте меня!
И тут вдруг с ужасом поняла, что именно он задумал!
В этот раз он дождался, пока я забеременею и будет шантажировать моим нерожденным ребенком! Заставит меня выбрать – сохранить жизнь Тони… или ребенку.
Вот почему взрыв, оглушивший нас, раздался сразу же после того, как Тони вслух произнес, что чувствует мою беременность! Наш номер прослушивали!
– Нет… – я замотала головой, снова вдвигаясь спиной в стену, – нет, нет, нет…
Я повторила эти слова так много раз, что если бы они имели хоть какое-то влияние на реальность, все давно бы исчезло и рассыпалось в прах. Но, к сожалению, слова – это всегда только слова. Разумеется, если они – не приказ альфы.
– Да, – равнодушно парировал Прайм. – Сто раз «да». Ты ведь сама знаешь, что не рискнешь погубить новую жизнь в твоем чреве. Единственное, что сохраниться, после того, как ты вспорешь брюхо твоему профессору. Кстати, почему, он выбрал такую идиотскую профессию? Неужели волк его положения не мог добиться большего успеха в жизни? Пойти в большой бизнес? Впрочем, он и в прошлых своих жизнях был несильно амбициозен…
