– Уборщица забрала ведро и, по всей видимости, улетела в нем домой, – серьезным голосом пояснила офисная дева.
Я остановилась, не зная, что и делать. Она серьезно ожидает, что я начну собирать мусор вокруг ее рабочего места?
Нет, я не зазвездилась от того, что имею отношения с самым главным начальником. И отреагировала бы подобным образом, даже если бы просто была Соней Демидовой, курьером. Черт, я, наверное, отреагировала бы так же, даже если бы была той самой уборщицей.
– Какие-то проблемы? – женщина вздернула татуированные бровки. – Ручки замараешь?
Ах ты ж сука.
Я вдруг поняла, что делать мне в этой ситуации совершенно нечего. Потому что я не только курьер, и не только любовница большого босса. Я еще и шпион. Причем двойной.
Поэтому, хочу я или нет, придется играть роль. И, пока ситуация не разрешится, Богдану тоже ничего рассказывать не стану – еще не хватало, чтобы он взбесился и наделал всяких подозрительных глупостей.
– Что вы, какие могут быть проблемы… – натужно улыбнулась я, уже представляя, как плюну ей при случае в кофе.
Поставила сумку на пол и огляделась – пакетик бы…
Дамочка уже отвлеклась, пялясь в монитор и щелкая по мышке наманикюреным пальчиком, и спрашивать я ее не стала – тем более, что вряд ли она мне поможет. Просто подошла к соседнему столу – судя по убранству, тоже принадлежащему женщине – вытащила из тамошней корзины пакет с мусором, вернулась и принялась аккуратно поднимать и складывать в него всю эту разбросанную и разазанную гадость.
Вот выйду за твоего начальника, уволю на хрен – посылала я фибры ненависти красным туфлям, двумя пальцами поднимая облитую кофе шкурку банана.
И вдруг замерла, разглядев на дне этого самого пакета хорошо знакомое имя. Единственное имя, вокруг которого вот уже три дня вертелся мой мир.
Визитка. В мусоре соседки этой сучки в стилетах я разглядела визитную карточку моего мужчины.
Забыв о брезгливости, сунула в пакет руку и выудила ламинированный пластиковый прямоугольник. Не знаю, почему меня это так заинтересовало – мало ли у кого могла быть визитка генерального директора банка. Наверное, сработало какое-то шестое чувство – или что там у нас за ревность отвечает.
И оно не ошиблось, это чувство – синим по белому, под отпечатанной контактной информацией записан был номер личного телефона Богдана Мещерского. И приписка – «13-го мая, 18.00, рест. Jamie’s Italian».
Его же, Богдана, хорошо узнаваемым, размашистым почерком.
***
Конечно, выброшеная в мусор визитка с личным телефоном и датой встречи могла означать многое, но самый логичный и самый простой из всех вариантов – дату и место записали в календарь, телефон внесли в контакты под именем какой-нибудь «парикмахершы Люси», а саму карточку выкинули от греха подальше – не дай бог, муж найдет.
На всякий случай я еще раз удостоверилась – подошла к двери кабинета, из которого полчаса назад незаметно выскользнула, и сравнила почерк на визитке и на карикатуре, где каждый из начальников написал какую-нибудь юмористическую ерунду.
«Нельзя просто так взять и расстроить начальника!» – гласила фраза под карикатурой Богдана. Выведенная тем же почерком, что и на визитке.
Сердце скукожилось в маленький, болезненный комочек, перед глазами подозрительно поплыло.
– Вам что-нибудь нужно? – окликнула меня со своего поста секретарша Мещерского.
Я поняла, что все еще стою перед его кабинетом – уже и руку подняла, чтобы постучать.
Да, моим первым импульсом было зайти, показать карточку и потребовать объяснений. Даже в этот момент, раздавленная и разочарованная, я искренне не понимала, зачем в мелодрамах устраивают все эти истерические убегания при малейшем подозрении измены – ведь можно же просто спросить, дать шанс объясниться – если все не так, как кажется на первый взгляд. На то мы и люди, чтоб разговаривать.
Однако, поговорить в ближайшее время, у нас с Богданом, похоже, не получится. Не может жалкий курьер беспрепятственно завалиться к начальнику всего и вся и затребовать от него допроса с пристрастием.
Надо посмотреть на нее, решила я, прежде чем скандалы устраивать. Увидеть эту самую соседку своими глазами и понять, может ли она хотя бы теоретически быть тайной любовницей босса. Потому что если выглядит она, как престарелый слонопотам в юбке, то вряд ли мне нужно опасаться конкуренции…
– Девушка, вы ничего не забыли?
«Красные туфли» взирали на меня с растерянностью благородной дамы, обнаружившей в своем будуаре не вынесенный горшок.
Ах да, мусор, вспомнила я.
И тут меня переклинило.
Вот от визитки-тире-любовной записки не переклинило, а тут прям банановую кожуру захотелось этой твари на голову надеть.
Нет, буянить я не стала. Просто подошла, подняла пакет, незаметно рванула его понизу и дала содержимому высыпаться – а местами и вылиться – прямо на пол, рядом с красными туфлями, обильно спрыснув их остатками кофейной гущи.
– Упс! – прокомментировала я произошедшее. И добавила, подумав. – Простите за неловкость.
Женщина зашлась в гневе. Из приличной офисной леди в мгновение ока превратилась в разъяренную, красномордую фурию.
– Ты что наделала, идиотка?! – на мгновение я даже пожалела, что решилась на подобную дерзость. Вскочив со своего кресла, она явно собиралась запустить в меня степлером. – Ты знаешь, сколько эти туфли мне стоили?! Это Джимми Чу, обезьяна ты вислоухая!
– Извините… – пробормотала я, отодвигаясь от греха подальше – бросив степлер, дамочка стянула с ноги выпачканную туфлю и размахивала ей перед самым моим лицом.
– Какое, бл*ть, извините?! Я их за «извините», что ли, покупала?
– Я… я заплачу…
Она вдруг расхохоталась.
– Заплатит она… Да твоей зарплаты за год не хватит, чтобы расплатиться, нищебродка ты моя! А теперь так и подавно, потому что зарплаты у тебя вообще не будет! Из какого ты отдела, быстро говори!
- Эээ… - протянула я в нерешительности, готовясь сбежать. Это было бы самым разумным выходом из ситуации – вряд ли эта мадам узнает меня в следующий раз, особенно, если слегка изменю внешность. А вот если меня уволят, это точно повредит делу – ведь восстановить меня Богдан не сможет без личного вмешательства, что может выглядеть подозрительным.
Но сбежать мне не дали. Резко шагнув ко мне, красномордая фурия схватила меня за бейджик и рванула к себе – посмотреть имя.
И тут произошло нечто совсем уж неожиданное.
Так получилось, что ткань именно этой моей сегодняшней футболки была из того легкого материала, что в народе называют «тертый». Не выдержав напряжения, футболка мгновенно треснула и порвалась, оставляя напавшую на меня даму с моим бейджем в руках, а меня – с повисшем на груди клочком материи и проглядывающим сквозь дыру белым, кружевным лифчиком.
