Настя же удивила всех. Она загребла Матвея с руками и ногами, отшила всех конкуренток, через пару лет потеряла с ним девственность, а этой осенью, перед самым ее поступлением на журфак, наконец-то расписалась с ним и поселились в квартире его родителей.
Я на этой скромной свадьбе еще присутствовала, но, в общем и целом, после окончания школы пути наши с Настей Гавриловой-Бердихиной благополучно разошлись.
За исключением тех редких случаев, когда кому-то из нас необходимо было поплакаться другому в жилетку.
Вот прям так все и происходило – после многомесячного молчания, с периодичностью примерно раз в полгода, то я, то она звонили друг другу и без лишних предисловий сообщали – дорогая, полный абзац, готовь жилетку.
В последний раз «жилеткой» я пользовалась, когда лоханулась с поступлением в прошлом году. А осенью надела ее сама – через месяц после свадьбы, проводив Матюшеньку в армию, Настя приехала ко мне за утешением и нарезалась на моей кухне до лиловых зюзей.
Теперь, стало быть, моя очередь.
– Заходи! – Настя открыла сразу же – ждала меня после звонка получасом ранее. Вид у нее был хмурый, заспанный, натянутая футболка не скрывала хорошо округлившийся живот.
– Ничего себе! – уставилась я на этот живот, помедлив на пороге. – Ты когда успела, мать?
– Матвею под Новый Год увольнительное давали, – вздохнула Настя, пропуская меня.
– Увольнительное… – тут же ворчливо отозвались из глубины квартиры. – Лучше бы он Новый Год на гауптвахте отметил…
В дверном проеме показалась Настина свекровь, Светлана Васильевна.
– Здравствуй, Соня. Отучилась, как видишь, подруга твоя.
Настя фыркнула.
– Да ладно вам, отучилась… А вы на что?
– Опять завелась? Маманю свою припашешь! Тоже мне, нашла няньку…
– Мама работает… а вы – нет.
Беззлобно переругиваясь со свекровью, Настя провела меня в их с Матвеем комнату, уже заставленную детскими вещами и пачками памперсов. Прикрыла дверь и небрежно махнула рукой, указывая на широкий, покрытый одеялами диван.
– Ну, рассказывай, что там у тебя стряслось...
Я плюхнулась на мягкое-удобное, сразу же ощутив себя пациентом на кушетке у психолога.
И уже раскрыла было рот – поведать о том, что так, мол и так, встречаюсь с мужчиной на двадцать лет старше себя и понятия не имею, что со всем этим делать… как вдруг в дверь позвонили.
– Ооо… какие люди! – приветливо запела Светлана Васильевна, открывая. – Проходи-проходи, милочка, Настюша в комнате.
Я насторожилась.
– Ты кого-то ждешь?
Подруга подняла на меня хитрый взгляд.
– Хотела тебе сюрприз устроить. Представляешь, только мы с тобой поговорили – звонит Маришка! Сто лет ведь не звонила… я даже удивилась…
У меня вдруг похолодели руки. И ноги.
– Ну, в общем, я ее тоже решила позвать. Чтоб как в старые времена… Посидим, поболтаем… Наливочки за мое здоровье выпьете… А, Сонь? Классно же будет… Соня? Але? Что с тобой? Ты че белая такая стала?..
***
В отличие от окаменевшего тела, мысль работала быстро.
С какой стати Шубина вдруг звонит Насте? Они ведь года три уже не общаются! Совсем! Маринка даже свадьбу Настину пропустила – отмазалась, что едет в Лондон по делам папочкиной фирмы. Следит она за мной, что ли?
Впрочем, неважно. Не это сейчас главное. Первостатейная задача на данный момент – придумать для этой гадины причину, зачем я сюда пришла. Потому что если заподозрит, что я собираюсь растрепать их с папашей замыслы – меня точно где-нибудь прикопают.
– О, и ты здесь! – очень натурально удивилась Марина, войдя в комнату.
Выглядела она как всегда шикарно – светлое мини-платье в обтяжку, белая кожаная курточка, идеально уложенные волосы. Как будто не в гости к подруге, а в клуб ночной собралась.
Черт, знала или не знала, что я здесь? Если играет – то очень хорошо. Может, действительно, случайно решила заглянуть?
Маринка уселась на тот же самый диван, повернулась ко мне и вопросительно уставилась на порванную и заколотую значком футболку.
– Маскировка… – пробормотала я, отводя взгляд.
Настя тут же прислушалась, будто лисичка ушками повела.
– Какая такая маскировка? От чего?
Маринка многозначительно хмыкнула и подмигнула мне.
– Да Соня у нас, похоже, своему новому боссу приглянулась… Шифруется, чтоб внимания поменьше привлекать.
Настя округлила глаза.
– Так вот о ком ты хотела поговорить…
Круглые глаза оформились теперь и на Маринкином лице, а я тоскливо пожелала им всем провалиться сквозь землю, а заодно и себе – за то, что приперлась сюда. Нормальные девушки маме исповедуются, а я буду главной врагине.
И тут меня озарило. Кто сказал, что я пришла говорить о Мещерском? Кто сказал, что между нами что-то было – кроме того, о чем Маринка и так уже знает?
Я презрительно фыркнула.
– Нужен мне больно этот старпёр. Кстати, Марин, твой совет помог – как начала по-нищебродски одеваться, так он от меня и отстал.
Маринка глядела на меня внимательно, будто пыталась просечь, правду я говорю или нет. Я же смотрела на нее в ответ, пытаясь в свою очередь, понять, случайно она здесь или за мной следят. Это было архи-важно – ведь если следят, то скорее через телефон. А вдруг его еще и прослушивают?..
Ничего не подозревающая Настя нахмурилась.
– Ох… – делая вид, что вспоминаю неприятное, я лихорадочно соображала. О чем же я хотела с ней поговорить, черт бы меня дуру болтливую сожрал. – Там короче, один красавчик…
– Где там? – спросили сразу обе.
И в самом деле – где?
Перед глазами вдруг встала визитка, из-за которой я сбежала от Мещерского. Как там тот ресторан называется? Вряд ли они про него слышали, уж больно экзотично звучит…
– «Джеймис Италиан» знаете? Ну вот, он там барменом работает… Я забирала вчера для начальства обед на вынос – как увидела этого красавчика, так прям голову и потеряла – ни о ком больше думать не могу…
Я искренне надеялась, что надо мной посмеются и отстанут. В крайнем случае посочувствуют – любовь зла, полюбишь и бармена. Но Настя вскочила с таким восторженным видом, что я сразу же поняла, что сделала ошибку.
– Костя? Бармен Костя из «Джеймис»? На испанца еще похож, да?
– Да… вроде… – слабо проговорила я.
– Так я его знаю! Точнее не я лично… Помните Еву?
– Это пухленькая которая? – наморщила лоб Маринка. – Ева Светлова из вэшников?
