- Нагадишь, сама тебя в окно выброшу, - пригрозила я, выпуская питомца исследовать просторы богдановой квартиры.
И взяла в руки пульт от телевизора – в кои-то веки, потому что телевизор я не смотрела уже очень давно.
Ох, лучше бы я его и дальше не смотрела.
Во весь экран, на первом федеральном канале красовалось мое лицо. А точнее вся моя фигура – в том же халате, в котором я сейчас и была.
Вцепившись а пульт, я автоматически запахнулась – поздновато, по всей видимости, учитывая, насколько эротично смотрелось на экране мое откровенное декольте в выглядывающей из-под халата кружевной ночнушке.
- Ой мамочки… - прошептала я, вслушиваясь в то, о чем говорила радостно-взволнованная дикторша и сообщали бегущей строкой заголовки.
- … Жестокое и циничное нападение, совершенное эксцентричным миллиардером Богданом Мещерским, можно объяснить только ревностью – застав конкурента, известного общественности банкира Артура Шубина, в квартире любовницы, чья личность сейчас устанавливается, мужчина пришел в неуправляемую ярость и почти до смерти избил соперника. На данный момент Мещерский находится в СИЗО и дает объяснения следователям, – картинка сменилась и на экране запрыгали цифры и графики. – Разумеется, в связи с произошедшим, репутация банка «Меридиан» сильно пострадала. Их акции падают, потеряв уже более десяти процентов – а ведь прошел всего лишь час с момента нападения…
Раскрыв рот, и все еще плотно запахнувшись, я слушала и не верила своим ушам.
Интересно, что я сделала в прошлой жизни, что в этой мне достался такой великолепно-гениальный мужчина? Он ведь гений, этот Богдан Мещерский. Чертов, долбанный гений.
***
Спать я пошла около двух ночи. То есть заснула раньше, часов в одиннадцать, буквально заставив себя оторваться от телевизора, на экране которого мелькали уже не только мои халатик с эротичной ночнушкой, но и Снежок, соседи по лестничной клетке и растерянная мама, моргающая от вспышек камер.
Постелила себе там же – на диване, так и не пересилив чувство брезгливости к огромной, в полкомнаты кровати, на которой всего неделю назад Богдан занимался любовью с другой женщиной.
Прижала к себе Снежка и так и уснула с ним, копошащимся в моих объятиях, как засыпают с мягкой игрушкой, только живой.
А в час ночи позвонил Богдан.
- Але! Это ты?! Это правда ты?! – спросонок закричала я, хватая трубку.
- Жаль я не могу выслать тебе свое фото, - заявил этот интриган вполне довольным голосом.
- Какое фото? Ты где?! Тебе выпустили?
- Нет, конечно. И не выпустят, пока Каверин не расторгнет сделку. Что, как я предполагаю, должно произойти дня через два.
Я догадывалась, но не думала, что это займет СТОЛЬКО времени.
- Неужели нет других путей? Кроме как сидеть в тюрьме?
Я не в тюрьме, - важно заявил Богдан. – Я в следственном изоляторе. И начальник отделения – мой старый знакомый… Сдавай, Михалыч – ты ж продулся...
Фотографию свою он мне все же прислал – на свой собственный компьютер, куда разрешил мне залезть, дав тот самый пароль, который так тщательно скрывал от конкурента.
Я не смогла удержаться от восхищенного вздоха. Голый по пояс, Богдан сидел на грубом табурете, подняв руку с картой и явно намеревался бросить ее на неряшливую стопку других. В антураже голых, кирпичных стен и зарешетчатого окна, бородатый и мускулистый, он олицетворял саму мужественность, как она есть.
Тут я нахмурилась – за его плечом, стоя на коленях на узкой, заправленной серым койке, запечатлен был другой мужчина. Бритоголовый, тощий и определенно бандитской наружности. Закусив зубами сигарету, мужчина колдовал над богдановым левым плечом, держа в затянутых в резиновых перчатки руках какую-то черную машинку.
ахнула – татуировка! Богдану делают в СИЗО новую татуировку! И кто?! Какой-то зэк с сигаретой в зубах! Перчатки он надел, придурок! У меня просто слов не нашлось.
Кинувшись к телефону, я уже набрала было его номер – высказать все, что думаю по поводу такого мальчишества… и остановилась в последнюю минуту, кое-что осознав.
Он ведь не просто так прислал мне эту дурацкую фотографию.
Знает, что сижу здесь, у него дома, в полном одиночестве и медленно выедаю себе мозг – как он там? Холодно ли, голодно ли ему? Как с ним обращаются? Выпустят ли или закроют от меня на долгие месяцы…
А после этой фотографии одна только здоровая злость и осталась, никакого беспокойства.
Дурака он там валяет в этом СИЗО – развлекается, в картишки режется и тюремной романтикой кожу портит. Еще и выпивает, наверняка – хорошо если не на брудершафт.
хотел показать мне насколько у него все под контролем, поняла я. Чтобы я, дура такая, не нервничала, не плакала и не наделала с перепугу каких-нибудь глупостей.
И я ведусь. Еще как ведусь – злюсь и собираюсь позвонить ему, высказать все, что думаю по этому поводу.
Я выдохнула, кладя трубку телефона обратно на свое место.
Нельзя было не оценить его заботу обо мне, и но спускать такое безалаберное ребячество тоже не хотелось.
Отомстить, что ли?
Я задумчиво прошлась по кабинету… Вышла в гостиную, позвала Снежка. Тот прибежал сразу же, точно дрессированная собачка – видать, уже привык ассоциировать меня с едой и лаской.
Посадив его обратно в клетку, чтобы не отвлекал, я отнесла сумку с одеждой в спальню и принялась снова раскладывать и разглаживать свои новые вещи на кровати.
Итак. Что лучше всего подойдет для маленькой, но весьма эротичной фотосессии?..
***
Я внимательно оглядела свои богатства.
В идеале надо бы что-нибудь светлое и прозрачное. Вытянула из-под шерстяного офисного платья легкую, светлую, шелковую блузку на пуговках и с бантом. Скинула халат, ночнушку и, оставшись в одних только белых, кружевных трусиках, надела эту замечательную блузку. Застегиваться не стала.
Дальше – обувь. Поискав среди коробок с обувью, я вытащила светло-серые замшевые туфли от Маноло, сунула в них босые ноги и даже без зеркала восхитилась, какая я в этих туфлях стройная и длинноногая блондинка. Прям модель, не дать не взять.
А вот глянув в зеркало – я не очень обрадовалась. Косметика-то вся у меня размазалась, пока я рыдала над невинно убиенным Снежком! И, естественно, сбегав за вещами, захватить мою косметичку Марк не догадался.
Пришлось идти в ванную, умываться, смывать черные пятна под глазами.
И вот здесь-то мне и пришла в голову потрясающая мысль, как сделать эту фото-селфи-сессию максимально… запоминающейся.
Прямо в блузке и трусиках я залезла в душ и постояла под сильными, горячими струями – минут эдак пять или шесть – пока остатки косметики не растворились, а тело не распарилось до приятного, покалывающего зуда. И еще чуть-чуть постояла, вспоминая, что со мной вытворяли опытные мужские руки, губы и язык не далее как сегодня утром на палубе одной роскошной яхты...
