Мы стали взрослее. Возможно, мудрее и опытнее. Но мы все так же любим шашлык, пиво и посмеяться.
Аркаша, наконец, дождался торта.
Он первый подставил тарелку, когда Алла раздавала кусочки. И, что самое удивительное, прибежал со своей тарелкой к Богдану.
- Я поделюсь с тобой тортом, - громко прошептал мальчишка.
- Спасибо, друг Аркадий, - растроганно произнес Богдан. - Ты не представляешь, как много это для меня значит.
Он усадил малыша на колени, и они вместе принялись за торт.
- Он делится с тобой сладким? - воскликнула удивленная Алла. - Впервые такое вижу! Видно, ты ему очень понравился.
- Мы с Аркадием лучшие друзья, - с гордостью произнес Богдан.
- Богдан - мой друг, - с неменьшей гордостью подтвердил Аркаша.
- Дядя Богдан, - поправила Алла.
- Можно без “дяди”, - махнул рукой Богдан.
Хороший получился праздник. Давно я так не отдыхала.
В конце все разбрелись, кто куда. Детей повели спать. Мы с Богданом качались на больших качелях и смотрели на звезды.
- Поехали домой, - произнес он.
- Домой, - эхом повторила я.
На секунду мне показалось, что мы с Богданом живем вместе. Что у нас общий дом и, может, даже есть дети.
Может, так и будет. Прямо сейчас в это так легко поверить…
Домой? Да, пожалуй.
Макс и Алла предлагали остаться, говорили, что всем места хватит. Но мне, честно говоря, не хотелось. Я бы предпочла проснуться утром у себя дома.
- Ко мне, - добавил Богдан.
- А как мы поедем? Ты же пил. И я тоже.
- Ничего, такси вызовем.
- Поехали, - согласилась я. - Но только ко мне. Мне с утра нужны всякие шампуни, кремы...
- Ладно, поехали к тебе. Я пойду, скажу Максу.
- А я попрощаюсь с Аллой.
Мне не давала покоя та незаконченная фраза. Поэтому я спросила:
- Алла… А что ты хотела мне сказать, когда мы резали салаты?
Она посмотрела на меня. Как будто колебалась: говорить, не говорить.
А потом произнесла:
- Хотела сказать, что никогда не видела Богдана таким счастливым.
29
Богдан
- Клубничка, - говорю я.
Откусываю сочную ягоду и целую спящую Марусю в губы.
- М-м-м, - бормочет она.
А потом удивленно распахивает глаза и сонно ими хлопает.
- Клубника?
- Ага.
Я принес поднос с завтраком: кофе, тосты с сыром. Ароматная свежая клубника. И баллончик со взбитыми сливками - на всякий пожарный.
Что-то мне подсказывает, что он пригодится. Тушить… то есть, раздувать пожар, который тлеет со вчерашней ночи.
Она была жаркой.
Но утро может ее превзойти.
- Я думала, мне померещилось, - все еще хлопает глазами сонная Маруся. - Так пахнет клубникой! Где ты ее взял?
- Заказал доставку. Еще вчера.
- Какой ты… предусмотрительный.
- Я такой!
- И кофе сварил. И тосты приготовил с моим творожным любимым сыром… Он же у меня закончился!
- Я и его заказал.
Маруся разглядывает поднос. Косится на туалетный столик, где стоит свежий букет цветов. И улыбается.
Мне так приятно ее радовать!
Но еще приятнее будет намазать ее взбитыми сливками и облизать. Для начала.
Маруся вскакивает и несется в ванную. Передо мной мелькает ее голая попка и я чуть ли не щелкаю зубами, когда она пролетает мимо.
- Ты куда?
- Зубы почищу!
Минут через десять она возвращается, и я понимаю, что она не только почистила зубы, но и приняла душ.
А мой жеребец, между прочим, все это время тоскливо ржал!
- Кофе остыл, - говорю я. - Надо сварить новый. Но сначала…
- Завтрак.
- Ага. Лично я люблю завтракать взбитыми сливками.
- С каких это пор? - смеется Маруся.
Она берет в руку ягоду клубники, обхватывает ее губами… Мой жеребец пытается снести преграду боксеров.
А я целую сладкие клубничные губы. Мы делим раздавленную ягоду, алый сок сочится по подбородку и шее Маруси.
Я его слизываю, беру в руки баллон со взбитыми сливками и выдавливаю воздушную пену на грудь Маруси.
- Что ты делаешь?
- Завтракаю.
Сочные клубничные соски со сливками - лучшее, с чего может начаться мой день.
Я начинаю нежно, но не могу удержаться - прикусываю их. Втягиваю в себя. Терзаю языком, под стоны Маруси.
- Тише, - шепчет она в тот момент, когда я слишком увлекаюсь. - Осторожнее. Ты вчера и так наставил мне синяков…
- Прости. Я буду осторожным. Очень осторожным.
Маруся насмешливо фыркает. Не верит.
- Я клянусь!
Маша
- Да, - вырывается у меня.
- Да? - губы Богдана изгибаются в легкой усмешке.
- Да!
Он довел меня до исступления.
Он целовал меня везде. Он ласкал меня языком и пальцами. Он подводил меня к самой грани, я чувствовала: еще одно движение - и меня унесет в космос, где грохочут вспышки сверхновых.
Но Богдан не делал это последнее движение. Он отпускал меня и начинал с другого места.
Возбуждение спадало.
Потом нарастало снова…
Я уже не понимала, на каком я свете.
Я никогда не испытывала таких ощущений. Я никогда не балансировала на грани оргазма так долго. Я не знала, что это… это почти просветление! Душа отделяется от тела, мурашки отделяются от кожи, весь мир исчезает, остаются только пальцы Богдана.
И его умелый развратный язык…
Но сейчас он, наконец, почти вошел в меня. Почти…
- Да! - я впиваюсь в его плечи ногтями, обхватываю его ногами, тяну к себе.
- Хорошо, - улыбается Богдан. - Раз ты просишь...
Я не вижу его улыбки. Потому что мои глаза закрыты. Но я ее чувствую…
Он обрушивается на меня всей мощью своего так долго сдерживаемого желания. До этого он был невыносимо нежным, а теперь - невыносимо мощный, сильный и быстрый.
Он вколачивает меня в матрас отбойным молотком.
