Я рванула с места со всей возможной скоростью. Темные стволы деревьев мелькали перед глазами, под ноги я не смотрела — неслась без оглядки, спасая свою жизнь. Оглянулась, и сердце ухнуло в пятки — меня настигал волк с горящими глазами. Да! В таком облике по лесу бежать удобнее! Я окончательно убедилась в том, с кем столкнула меня судьба-злодейка. Сдаваться не собиралась, потому что умирать мне, безусловно, не хотелось. Во мне пылал страх за свою жизнь, за жизни батюшки и Солнышки. Эти страхи не позволяли мне остановиться.
И вот на пути — овраг, я быстро развернулась и опять атаковала. Воздушные хлысты, сильный ветер устремились на врага. Он, перевоплотившись в человека, прикрывая рукой глаза, шел вперед, преодолевая сопротивление воздуха.
Широкий взмах рукой и мною же созданные вихри несутся на меня. Отступаю и лечу на дно оврага, устеленное опавшей листвой. Падаю, чувствуя резкую боль во всем теле, переворачиваюсь на живот, осознавая, что случиться дальше.
В отчаянии шепчу материнскую молитву, воззвание дочери к своей матушке. Редкое заклятие, доступное далеко не всем ведьмам и не всегда срабатывающее. В данный момент я понимаю только одно — это мой единственный шанс на спасение. По щекам текут слезы, с губ срывается судорожное дыхание, ногти скребут землю, укрытую ворохом листьев.
— Кристально чистые слезы — вода, дыхание — воздух, матушка-землица, не подведите. Отыщите Мильяру, — всхлип, — Зиалею, скажите обо мне, затроньте ее сердце, встревожьте душу, сообщите, что кровь от ее крови, плоть от ее плоти, дочь ее сейчас умрет и…
Мгновение и меня коснулось что-то холодное, оплетая все мое тело изнутри, сковывая, не позволяя сдвинуться с места. Не в силах ни пошевелиться, ни моргнуть, делая короткие вдохи и натужные выдохи, я смотрела на приближающегося представителя древней и вымершей задолго до моего рождения расы. Черты его лица расплывались, менялись, будто узоры в каком-то жутком калейдоскопе. Вот ко мне подходит широко ухмыляющийся Райт, еще шаг — и это уже Эферон, движение — и я вижу Веха, а потом Камира, Истора, Ацура и даже батюшку.
— Дочка, — паясничает враг, — кому выпадет честь тебя убить?
А я лежу, связанная невидимыми путами, и молча гляжу в лицо своей смерти. Теперь мне становится ясно, как убили Элью. И меня поджидал бы подлый удар в спину, если бы не своевременная помощь Пустолая.
Древний скалится, показывая клыки, и его лицо вновь становится лицом Камира Рогова.
— Так будет справедливо, ведьма! Кровь за кровь! — он вновь вынимает кинжал, поигрывает с ним, медлит, дразнит, пугает.
Мне остается думать только о том, что я уйду за Грани, но потом богиня вернет меня на Вейтерру, правда, уже в другом теле, и для меня начнется новая история.
Сейчас я жалела о том, что не успела позаботиться о папеньке, не обняла напоследок Солнышку, не поговорила с тетушкой и кузиной. А еще мне было жаль, что я ни о чем не расскажу Дарову, да и не узнаю о том, почему древний убивает ведьм и подставляет магов, и кто помогает ему в этом страшном деле. И кстати о Дарове! Я жалела о том, что так и не успела заняться с ним любовью, что не сумела постичь его цели. Хотелось бы также узнать больше о Райте и…мысли были прерваны древним, который, нагнетая обстановку, трепля мои, и без того, натянутые нервы, стал медленно водить острым когтем по клинку, извлекая жуткие звуки, словно наигрывая мелодию смерти. Вжик-вжик-вжик…
Проказница-луна, порвав облачный покров, вновь осветила местность, заиграла серебряным лучом на клинке, блеснула светлой искрой в темных провалах глаз существа, мучающего меня по одному ему ведомой прихоти.
— Ведьма, — древний по-прежнему не торопился убивать меня, легко поигрывая кинжалом, и я уже не сомневалась, что оружие это изъято у Камира Рогова, а сам маг в данный момент находится где-то неподалеку.
— Тебе страшно? — мучитель наклонился к самому моему уху, и мне захотелось вцепиться в его лицо, содрать маску вместе с кожей, отомстить за всех погибших ведуний.
— Вижу, что нет, — констатировал он, глядя в мои остекленевшие очи. — А должно быть страшно! — медленно приблизил клинок к моей шее. — Стоит повременить с убийством? Или нет?
Мне захотелось высказать ему все, что думаю, но ругаться я могла только мысленно. По щеке скатилась горячая слезинка.
— Хоть какие-то эмоции, — довольно ощерился древний и взмахнул рукой.
Попыталась зажмуриться, но не получилось, поэтому приготовилась встретить смерть лицом к лицу. Но вот земля подо мной разверзлась, принимая беспомощное тело в свои объятия.
Древний успел отскочить, но я смогла заметить досадное выражение на его столь часто изменяющемся лице.
Глава 11
О страсти и заботе
Красота женщины в заботе,
которую она дарит с любовью,
и в страсти, которую она не скрывает.
(Одри Хепберн)
Я медленно падала в бездонную пропасть, наполненную кромешной тьмой, с прячущимися в ее хитросплетениях шорохами, складывающимися в своеобразную музыку.
Я по-прежнему не могла пошевелиться, только ветер трепал мои выбившиеся из прически пряди. Воспользоваться стихиями тоже не имела возможности, поэтому оставалось надеяться только на то, что я не разобьюсь при падении.
Внизу красным светом замерцал кристалл, освещающий Асодар. Сам город казался крошечным, а дворцовые башни откровенно пугали своими острыми пиками, потому как я стремительно приближалась к ним. Совершенно не хотелось стать оригинальным украшением дворца владыки Подземья.
К величайшему изумлению, крыша одной из башен раскрылась, пропуская внутрь мое бренное тело. Спокойно преодолев несколько этажей таким же способом, я упала на что-то очень мягкое и весьма приятное на ощупь. Спустя секунду узрела под собой красные шелковые простыни, а затем позади раздался тихий надрывный всхлип, а низкий мужской голос сосредоточенно изрек:
— Гм…нечто подобное я и предполагал…
— Она жива? — поинтересовалась женщина срывающимся шепотом.
Хоть я и не могла повернуться, но сумела догадаться, в чью спальню угодила и на чью постель мне 'повезло' упасть.
Мне в глаза все же заглянули. Та, что когда-то была ведьмой, а теперь стала ларой и ее венценосный супруг.
Матушка, глядя в мои застывшие очи, разрыдалась. Ар'рцелиус нахмуренно всмотрелся в мое наверняка поцарапанное, грязное и зареванное лицо, а затем поднял меня с кровати
— Куда ты понес мою дочь? — с тревогой воскликнула маменька.
Владыка Подземья посмурнел еще больше и ответил:
— Жива твоя дочь…непутевая! Я о ней позабочусь, а ты позаботься о нашем нерожденном сыне!
Родительница невольно опустила руку на свой еще плоский живот.
'Так у меня будет брат? Демон?' — мысленно спросила я сама у себя, так как мыслей моих услышать никто не мог.
