И вот дождалась! Старалась выглядеть равнодушной, но в душе отчаянно просила богиню помочь нам. Голос мой звучал твердо, когда я в очередной раз повторяла свой рассказ.
Меня выслушали, милостиво покивали и отпустили на все четыре стороны, а слово опять взяла Инара Подболотова. Напустив на себя пафосный вид, главная ищейка проговорила:
— Господа, мой долг состоит в том, чтобы призвать преступника к ответу, заставить его заплатить за все свои злодеяния, показать всему миру, что ведьмы готовы постоять за себя! Мне важно…
— Да все уже поняли, что вам важно на самом деле! Вы мечтаете казнить меня! И похоже, что вам жизненно необходимо лично опустить топор на мою шею!
Несколько секунд в зале царила тишина, Карпов дерзко глядел на Подболотову, Даров хмурился, государыня задумчиво посматривала на обвиняемого мага, Ветла качала головой!
— Вы правы, подсудимый! — в словах Инары слышались ноты едва сдерживаемого гнева. — К чему пустые разговоры?! Я предлагаю выслушать показания моего свидетеля! Он расскажет нам истину!
— Ой, ли! — фыркнула Лийта. — Прям сходу нам поведают истину?
— Послушаем… — сумрачно откликнулась я.
Маресса и судья разрешающе кивнули, и ищейка пригласила в зал нового таинственного свидетеля.
Лийта подобралась, я тоже насторожилась, мои инстинкты предупреждали, что вот-вот случится нечто плохое.
И оно не заставило себя долго ждать! Створки высоких резных дверей распахнулись, и к нам вошел мужичок, одетый просто, но опрятно. На его обветренном, угловатом лице особенно ярко выделялись темные глаза. Именно они убедили меня, что я не ошиблась в своих предположениях. Теперь мой взор неотрывно следил за этим свидетелем.
Он быстрым размашистым шагом дошел до Камня Правды, громко прокашлялся и приложил ладонь к поверхности артефакта. Инара Подболотова представила суду своего свидетеля:
— Господа, перед вами стоит Семил Дятлов. Два месяца назад он гостил у родственника, проживающего в нашем славном городе. В самом начале велесеня Дятлов прогуливался по Омбрии и, по удачному для нас всех стечению обстоятельств, зашел в таверну, расположенную на Карминной улице.
Упоминание именно этой улицы, по всей вероятности, не было случайным, потому что она располагалась в самом центре города. Карминная улица Омбрии славилась на весь свет своими знаменитыми театрами, роскошными ресторанами, богатыми музеями и множеством самых различных магазинов. Сейчас главная ищейка указывала суду на то, что приезжий просто гулял по городу, посещая известные места.
Свидетель тем временем начал произносить слова клятвы. Делал он это весьма торжественно. По телу прокатилась волна удушливой паники — в речи мне послышались знакомые нотки. Мой несостоявшийся убийца прекрасно играл свою роль. Вот он произнес последние строчки клятвенной речи, и Камень Правды вспыхнул, заставляя всех зажмуриться. По залу прокатился изумленно-восторженный возглас, многие люди повскакивали со своих мест, а слепые присяжные зашумели, требуя объяснить им, что происходит.
На ноги поднялся Даров и властно молвил:
— Тихо! Давайте выслушаем свидетеля Дятлова! Будьте любезны, поясните суду, откуда вы и зачем прибыли в столицу Озерного, а уж потом поведайте нам о том, что услышали и увидели в таверне на Карминной улице!
Люди начали понемногу успокаиваться, и Инара провозгласила:
— Камень Правды подарил миру свой свет, а это значит, что сегодня мы узнаем истину!
— По-моему она повторяется! — усмехнулась Лийта.
— Угу! Как будто издевается, — не оставляя древнего без внимания, откликнулась я.
Изменчивый, накинув личину простого жителя Озерного, стоял в центре зала и приготовился произнести свою речь. Я слишком хорошо помнила две наши предыдущие встречи, поэтому решила не совершать поспешных действий, не бросаться в омут с головой, а хорошенько все обдумать. Мои амулеты из живых камней нагрелись, предупреждая об опасности.
— Я Семил Дятлов, — вдохновенно начал древний, не знай я о его настоящей сути, так бы сразу и поверила, — живу, значится, в деревне 'Тихий бор', что располагается к северо-востоку от Омбрии. Нынче осенью, в велесене, аккурат второго числа, я прибыл в столицу, дабы с выгодой продать собранный урожай пшеницы. Остановился туточки у своего шурина Лека Речного, купца знатного, да человека гостеприимного. Он-то мне и помог найти покупателя на товар. Я правду баю, господа хорошие, вон и камушек соврать не даст!
Я задумалась, гадая, как древнему удалось заставить Камень Правды ожить после стольких лет безмолвия. Ясно было только одно — мы уже заведомо проиграли на этом суде. Против такого легендарного средства три ведьмы и один полудемон были бессильны. Что бы мы не сделали, каких бы еще свидетелей не нашли — это уже не исправит сложившуюся ситуацию!
Пока я размышляла над новой проблемой, изменчивый времени даром не терял — он самозабвенно выступал, будто актер на сцене:
— Так вот! Денюжки-то я получил, припрятал большую часть из них, а сам, стало быть, отправился на Карминную улицу — народ поглядеть, себя показать, да подарочков прикупить. Приеду домой — похвастаюсь перед сородичами, одарю сувенирами и лакомствами столичными, будет разговоров долгой зимой. Нагулялся я, утомился и забрел в заведение, где обеды готовые подают. Поразила меня столичная роскошь, да удивили цены, не приведи богиня, в нашей глуши столько драгоценных за обычную ушицу потребуют!
— Не отвлекайтесь! — приказал со своего места Даров, и моя душа рванулась к нему. Я прикоснулась к темным бусинам браслета и мысленно возопила: 'Рон!' — вложив в это единственное слово все свои чувства.
Вопреки моим надеждам, Эферон даже не оглянулся, а изменчивый разглагольствовал дальше:
— Господин любезный, я излагаю все, что видел, как и просила меня об этом ведунья Подболотова, — заупрямился, указывая на главу государевых ищеек.
— Ближе к делу! — Эферон молчать не стал и рявкнул так, что в зале стало очень тихо.
Древний едва заметно ухмыльнулся, только на мгновение и лишь одним уголком губ, но мне удалось увидеть истинные чувства этого существа — его все происходящее забавляло! Только подумать! Я тут трясусь, как осиновый лист на осеннем ветру, а мой противник усмехается! Ведьмина душа пришла в неистовство! Как так? Пока я пыталась усмирить свои чувства, изменчивый делал свое дело. В театральной школе ему наверняка бы поставили отметку 'отлично'!
— Я и говорю, что в ресторации мне понравилось. Вот я и крутил головой по сторонам, ибо подобного богатства с роду не видывал. От того-то и выглядел ругающуюся по соседству парочку. Вот этот, — изменчивый указал на Винра, — костерил свою рыженькую подружку на все лады!
— Врешь ты все! Элья не была моей подружкой! — дернулся Винр.
— Вот он лиходей! Еще и отпирается! — подражая говору деревенских жителей, отозвался древний. — Но я-то тебя узнал! Вы уж, госпожа Подболотова, поступите по совести, накажите мага окаянного! — взгляд на Инару. — Камешек Правды не позволил мне солгать! И это знак самой богини!
