— Не стоит расстраиваться! Вы такая милая и молодая, у вас все впереди! Пойдемте лучше, взваром вас угощу с кусочком торта.
«Торт это хорошо!» — вдохновенно подумалось мне, но корсет, туго стягивающий мое тело, тотчас напомнил о себе. Я решила не сдаваться и с заискивающей улыбкой сказала:
— О! Это будет чудесно!
Трактирщик провел меня к столику у окна, скрытому за кружевной шторкой от остальных посетителей. Я чуть было не застонала от предвкушения, глядя на воздушный бисквит, покрытый взбитыми в невесомую пену сливками, и заварник, из носика которого поднимался ароматный дымок.
Аккуратно отломила кусочек, отправила его в рот и блаженно прикрыла веки.
— Восхитительно!
— Рад, что вам понравилось! — расцвел мужчина.
Потом мы немного поговорили о погоде — так он развлекал меня, а после трактирщик вдруг спохватился:
— Поторопились бы вы домой, барышня! Время нынче неспокойное — ведьмы по улицам Виора шастают!
Едва не подавилась очередным сладким кусочком, и хозяин таверны всерьез решил, что я испугалась, а не возмутилась.
— Да-да! — подтвердил он свои слова. — Ведьмы гуляют по нашей славной столице, говорят, сам Фирион пригласил их, но я так и не уразумел зачем!
— Ну, раз правитель ведьм не боится… — неуверенно начала я, но мужчина поднял руку, призывая меня к молчанию, и высказался сам:
— Барышня, Фирион, как никто другой осведомлен, что ведьмы любить не умеют, их ледяные сердца не способен растопить даже огонь магов. Ведьмы — зло в чистом виде! — уверенно кивнул, заставляя меня открыть рот от изумления, и продолжил. — Знаете, как они обращаются со своими ведьмаками?
— А вам об этом известно? — в моих словах была доля сарказма, но он ее не заметил:
— Это все знают! Ведьмы не считают ведьмаков за людей! Жалко мужиков!
Меня хватило только на то, чтобы возмущенно моргать — все разумные слова разлетелись из головы, оставив только ругательства. Чтобы не выдать себя, я поднялась на ноги, вынула из сумочки монету и пробормотала:
— С-спасибо, но я, пожалуй, пойду!
Трактирщик замахал на меня руками:
— Вы чего так испугались, барышня? Огневики нас защитят, да и прочие не станут смотреть на бесчинства ведьм — насмотрелись!
Я почувствовала, что у меня задергался глаз, и мужчина опять понял это по-своему:
— Давайте, я вас провожу!
— С-спасибо, но нет, — я с трудом сдерживала эмоции.
— Тогда извозчика вызову, посидите тут, — он вскочил и умчался на улицу.
Я оторопело взирала на все это — такое проявление заботы было для меня непривычным и, честно сказать, пугающим. А когда меня под локоток сопроводили до ящера и его хозяина — улыбающегося во весь рот мага, подающего мне руку, помогая взобраться в паланкин, я и вовсе не знала, что делать — рыдать в голос или истерично хохотать. Хвала богине, мы взлетели!
Оставшись одна, сумела совладать со своими чувствами и сосредоточилась на деле, постановив, что больше не буду беседовать с местными жителями, дабы не впадать в ненужный гнев. Но как же тяжко изображать магичку! Я ведьма до мозга костей!
Высадили меня, как я и просила, на Академической улице. Здесь располагалась самая главная Магическая академия Виора. Именно в нее мне и нужно было попасть, правда, Эферон, муж Снеженики, сказал, что одинокую девушку в здание не пустят. Традиция такая, паземка ее забери, что женщина может переступить порог этого славного заведения только под руку с мужчиной. Однако, я решила попытаться, потому что только там, если повезет, я смогу увидеть портрет лиходея и узнать его имя. Лежа на алтаре, я краем уха слышала, что сын Толаны и Орвина обучался в Виоре. А Рон сказал, что в академии есть Зал Славы, где выставлены портреты лучших выпускников.
И теперь я маялась перед высокими воротами, через которые туда-обратно слонялись маги разных возрастов. Старательно обмахиваясь веером, так, что он едва не сломался, я изо всех сил изображала праздно гуляющую магичку.
Расхаживая вдоль кованого забора, сумела увидеть, что он весь опутан слабыми охранными чарами, которые вот-вот исчезнут. Этот факт порадовал, правда, ненадолго, потому что за забором разгуливали охранники, и не только люди. Изумляясь, я заметила парочку огненных саламандров, обойти которых я в любом случае не сумею. Оставалось рассчитывать на очередную хитрость, а пока пришлось смириться с временной неудачей и отправиться восвояси.
Поймав первый попавшийся экипаж, я попросила извозчика доставить меня на улицу Яркого солнца. Глядя через окно на закат, я невольно замечталась, потому не сразу поняла, что завернули мы в какие-то переулки. Страх волной прокатился по позвоночнику и схлынул, а я приготовилась к битве.
Карета остановилась, и дверка практически сразу распахнулась, будто приглашая меня выйти, только никто около нее не стоял. Глубоко вдохнув, я вышла, попросив стихии быть настороже.
Их было человек семь, встречающих перед выходом из кареты, с ненавистью разглядывающих мою обеспокоенную персону. Гордо вскинулась и высокомерно поинтересовалась:
— Ну, и что все это означает?
Самый младший из похитителей — мужчина лет двадцати пяти недобро усмехнулся, а самый старший, старик весьма неприглядного вида, сказал:
— Ты прав, Риган, это самая что ни на есть ведьма! В их традициях столь непочтительно разговаривать со старшими!
Я взъелась:
— То есть вы считаете, что я должна почтительно говорить с теми, кто привез меня сюда против воли?! Вот уж не дождетесь! Пропустите!
Тот, которого звали Риган, хмыкнул:
— Я еще около академии тебя высмотрел! Думала, сможешь обмануть?
— Я гуляла! — убежденно объявила, — а теперь хотела бы вернуться в особняк на улице Яркого солнца.
— Сначала побеседуй с нами, ведунья, — вкрадчиво предложил еще один мужчина с пугающим шрамом на лице, страшно обезображивающим одну его половину.
— О чем? — все еще удерживая стихии, рвущиеся в бой, полюбопытствовала я, подмечая, как он тихомолком вытащил нож из рукава просторной рубахи.
— Например, о том, — сказал старик, — как ведьмы убили всю мою семью!
— И моих родителей! — зло дополнил Риган.
Я занервничала, хотя и постаралась не выказать этого. Не дрогнув, сообщила:
— Моего батюшку убили маги, а к гибели матушки причастен четырех стихийник. Но война закончена, потому давайте разойдемся с миром!
— С миром, говоришь? — человек со шрамом двинулся в мою сторону.
Я не хотела калечить их, так как неуверенно справлялась со своей новой силой. Постаралась уйти от прямой атаки, когда он сделал бросок, целясь ножом в мое плечо. Воздух поднял меня над их головами, то, как это смотрелось снизу, меня совершенно не волновало. Создала себе воздушную подушку, уселась на нее, закинув ногу на ногу и строго поглядела на собравшихся, предупредив:
