— Не утруждайте себя, господин маг! И запомните, что я никогда, ни за что, не назову родственником и даже союзником того, кто убил моего брата и стал причиной гибели моих подданных! Кто желал нарушить мир, который мы с вами таким трудом создавали!
— Маресса, — выдохнул маг, но она не покорилась:
— Да, войны больше не будет! Но и дружбы тоже! — она развернулась к Грэйну и требовательно взглянула на него.
Огневик смотрел только на меня, потому не сразу увидел молчаливый приказ государыни Озерного, перевел мечущийся взор на Фириона и медленно, точно размышляя, отступил, освобождая выход.
Покидая Зал Славы, ощущала опустошение и печаль. Сердце выжигала дочерна тоска, грызла его, вызывая душевную боль и слезы, которые готовы были пролиться из глаз. Только я держалась, ради себя и ради Марессы, которая шла прямо, лишь сжимая кулаки и глядя вперед невидящим взором.
Мы сели в карету, и государыня сразу повернулась к окну, а когда я тактично отвернулась, то услышала ее тихий всхлип. И так, мы обе попались, поверили, позволили себе забыться. Я вспоминала и Райта, и Грэйна, понимая, как я ошиблась! А ведь еще сегодняшним утром мне мерещилось, что один из них может стать моим очень хорошим, верным другом, а другой… Нет, это мне лишь казалось! Вот только отчего на груди лежит такая тяжесть, давит, холодит, точно глыба льда и чудиться, что сердце обливается кровавыми слезами и стонет, а по щекам катятся соленые капли.
— Что? — испытующе и печально посмотрела на меня государыня. — И ты тоже?
— Да, — призналась я и попыталась сквозь слезы улыбнуться. — Да и разве можно не влюбиться в мага? Разве можно не увидеть и не покориться этой невероятной, чарующей, подавляющей силе огня? Силе настоящего мужчины, для которого вся жизнь — это поле боя, где он совершает подвиги, покоряя мир!
— Нет, — рыдая, закивала Маресса. — Это решительно невозможно! — и всхлипывая. — Хотя, чего это я? Мы так легко сдадимся?
Я энергично помотала головой, и она продолжила:
— Мы сможем, сумеем, мы же ведьмы!
И я снова ретиво закивала, потому что на что-то другое просто не осталось сил.
— Тем более, что мы должны спасти мир! Согласна?
— Да, — я постаралась взять себя в руки. — Мир спасти — нелегкая задача! — вытерла слезы тыльной стороной ладони.
— Но мы справимся! — неистово изрекла Маресса и последовала моему примеру. — А маги? Пусть потом жалеют, что отпустили нас так легко!
Глава 12
О мелочах
Крошечные эпизоды длинной ленты жизни.
Запоминаются навсегда. Все до мелочей.
Цвета, улыбки, движения.
Тополиный пух в воздухе, капли росы на листьях подорожника, лай лабрадора у пруда в парке. Крошечные эпизоды — как рассыпчатое печенье. Откусываешь — крошки липнут к губам, тают в ванильной истоме…
(Эльчин Сафарли. Сладкая соль Босфора)
Когда воодушевление, волнение, душевный подъем, охватившие меня в первые минуты схлынули, я задумалась. Не так все легко и просто, как нам казалось и хотелось бы! Бросила осторожный взгляд на Марессу — она нервно покусывала губы, явно пребывая в раздумьях.
Почувствовав, что я смотрю на нее, государыня кивнула, давая позволение сказать.
— Ваше сиятельство, — обратилась я, — есть некоторые затруднения, о которых я обязана сообщить вам.
— Говори, чего уж там! Расколдовать Тилла и Артуара в нынешней ситуации жизненно необходимо! Не самим же сражаться с этим чужим творцом?!
— Вот только вопрос, захотят ли Тилл и Артуар спасать из его лап вероломную возлюбленную, — пробормотала очень тихо, но Маресса опять махнула рукой:
— Выхода у нас нет, придется просить, умолять, если потребуется… — вздохнула.
— И не только богов, — снова вполголоса сообщила я, вынуждая государыню взглянуть на меня со всей строгостью.
Увиливать не стала и призналась:
— Чтобы расколдовать богов, нужно трое: ведьма, маг и подземец.
— Ну, первую и третьего найдем без труда, — подумала и уверенно заявила, — да и огневика отыщем! Их много в Солнечном, ну, и в Озерном, скорее всего, тоже остались.
— Пойдут ли они против воли Фириона? — обеспокоилась я.
— Заставим! — яростно сжимая кулаки, оповестила она.
Ничего отвечать на это я не стала — кто я такая, чтобы перечить государыне? Потому дальнейший наш путь продолжился в молчании.
К моему удивлению в замок Фириона мы не поехали, хотя я всю дорогу ожидала увидеть его белоснежные шпили. Видимо, Маресса решила оставить все свои вещи и попросту сбежать от мага, но я опять промолчала, держа при себе свои догадки.
В доме на улице Яркого Солнца царило оживление, ведьмы что-то бурно обсуждали. При нашем появлении они умолкли, и вперед вышла Ветла. Увидев входящую Марессу, ругаться она не стала, но так выразительно поглядела, что я поняла сразу — меня ждет очередная взбучка.
Государыня тянуть не стала и почти с порога объявила:
— Собирайтесь! Мы срочно возвращаемся в Омбрию!
Ведьмы, не привыкшие задавать лишних вопросов своей правительнице, заторопились наверх, только Ветла, обменявшись быстрым взором с Марессой, осталась внизу. На меня тоже красноречиво поглядели, так что пришлось понятливо проследовать к лестнице.
Только едва я поднялась на второй этаж, как заметила Рьяну, притаившуюся у перил. Подруга спешно приложила палец ко рту, предлагая избежать ненужных расспросов, и указала на место рядом с собой.
Все ведьмы любили подслушивать чужие разговоры, полагая, что из них можно узнать много важного и интересного. Я исключением не стала, решив все услышать из первых уст. Теперь мы обе с пристальным вниманием воззрились вниз, посматривая между прутьев на Марессу и Ветлу.
Сделав нервный круг по залу, государыня обратилась к Клеверовой:
— Ты должна отыскать своего мага и, приложив все усилия, позвать его с нами!
— Хм… — задумчиво изрекла Ветла. — Зачем?
— Он должен отправиться с нами и помочь нам расколдовать Тилла!
— Ясно, — с хмурым видом кивнула Клеверова. — Ты поссорилась с Фирионом!
— Не в этом дело! — резко бросила государыня и тут же выдохнула, поймав укоризненный взгляд собеседницы. — Фирион нас предал, спевшись с четырех стихийником…
Ветла эмоционально вскинула руки, молча подивившись новости, но потом поджала губы и уверенно объявила:
— Нет!
— Что «нет»! — гневно сверкнула глазами государыня.
— Рейва я ни о чем просить не буду! Если нужно, все сделаю сама, расстанусь с ним, но опасности не подвергну, не заставлю его предавать своего правителя и друзей!
